Страница 19 из 20
– Иван Дмитриевич, я знаю, что вы искали надежных людей, для осуществления своих планов. Хочу порекомендовать вам своего младшего брата. Он закончил механическое училище, имеет опыт работы. Не побоюсь сказать, что из него получился неплохой инженер. Я в письме ему сообщил о вас. Брат очень заинтересовался и будет ждать вашего решения, – Панков с ожиданием посмотрел на меня.
– Роман Иссидорович, я с удовольствием встречусь с вашим братом. Тем более, что вы рекомендуете его. В начале июля мы с Григорием воспользуемся отпусками. Планируем посетить столицу. Дайте адрес вашего брата и я отправлю ему приглашение.
– Если честно, князь, я бы и сам поучаствовал в научных разработках таких лекарств. Это будет величайший прорыв в медицине.
– Я обязательно это учту, – улыбаясь, я успокоил Панкова.
Было очень даже неплохо если такой ответственный человек, как Панков возьмётся за мой проект. Поэтому я предложил ему подумать о замене, здесь в госпитале, до конца июля. Доктор заверил меня, что непременно этим займётся.
Через три дня Григорий вернулся в расположение сотни. Сотник поручил ему заниматься с казаками тренировками и стрельбами. Всю неделю я ездил в патрули, никакого экстрима не было, видимо хунхузы попритихли, хотя позже убедился в ошибочном убеждении. Переделанные Маузеры забрали и сложили себе в багаж, оставив с Григорием себе по одному. Гриша взялся тут же пристреливать свой, для этого он отходил метров на триста от нашего расположения. Наш сотник, узнав, долго восхищался. Пришлось подарить и ему, чтобы его жаба не задушила. Теперь ходит довольный как кот, которому банку сметаны дали. По вечерам начали разрабатывать тактику глубинных рейдов по тылам противника. Григорий ни разу не удивился, заявив что такими делами вполне занимались пластуны. А перед сном я по прежнему размышлял о своей роли в судьбе России. Нет, я не релаксировал. В прошлой жизни или в будущей я и не такими делами занимался, в том числе и ликвидацией нехороших «редисок». Да и тоской по социализму не маялся, хоть и вырос в такой стране. По рассказам родителей Россия достаточно хорошо развивалась, с приличными темпами в экономике. На мой взгляд, гибель десятков миллионов людей для достижения социализма, большая плата. Точнее непомерная. Хотя реформы нужны стране. Я и Коленьку, царя нашего, грохну если понадобится. Правда хочется, чтобы он всё таки сам додумался, или поможем ему. Вот так и строил перед сном планы достойные Наполеона.
Пошла третья декада июня. Валов уезжал на три дня, вернулся какой то возбужденный. На улице стояла жара и мы с Григорием сидели на веранде наблюдая как казаки валяют друг друга на тренировке. Патрули отправили с унтер офицерами во главе. Приехав, Тихон Семёнович позвал нас в канцелярию.
– Господа офицеры, у меня важная новость, – заявил он.
– Поделитесь с нами Тихон Семёнович, – отозвался Григорий.
– Нам дано распоряжение готовить территорию для увеличения личного состава. Нас формируют как отдельный дивизион, с двумя полными сотнями и добавят конную артиллерийскую батарею. Четыре трёхдюймовые пушки с расчётами и офицерами. Нам требуется подать списки на повышение чинов унтеров и вахмистров. Пополнение будет из рядовых казаков. Офицеров не хватает. Выпуск из училищ будет только в середине лета. Вам Григорий Васильевич дадут чин сотника. Вам, Иван Дмитриевич – штабс-ротмистра. Я получаю чин есаула, – Валов прервался, чтобы выпить воды.
– С чего такая суета? – спросил я.
– Восстание боксёров набирает силу. Хунхузы сбиваются в отряды до тысячи и более человек. Думаю нас ждёт большая заварушка.
– Предлагаю в списках отразить из наших казаков до младших вахмистров. Мелехова, Алёхина, Лазарева и Петрова. Урядникам дать чины, а из казаков тоже есть старательные, подадим с Григорием списки, – вклинился я в речь Валова, а он продолжил.
– Ордена всем подписали, даже меня не забыли, получу «Владимира с мечами», Григорию Васильевичу «клюква». Вам, Иван Дмитриевич «Георгия». А вот что дадут за спасение министра и фрейлин не знаю. Решение от Императора будет. Вам обоим положен отпуск после ранения. Рассчитывайте до конца июля, в последних числах должны быть оба на месте. Хотя вас, князь, могут и в столице оставить, есть такие разговоры. Алексеев как ужаленный, нервничает. Мундиры завтра же приведите в соответствие с чинами.
Когда мы вышли с Григорием из канцелярии, я добавил, что не мешает под шумок включить в список наших ординарцев. В общей куче не заметят.
Утром Степана Мелехова отправили в Харбин за знаками различия и прочей атрибутикой с тройкой казаков. Заодно и списки завезут начальству. В последующие дни начало прибывать пополнение. На станцию добавили две роты пехотинцев. Нашему отдельному дивизиону нарезали на карте территорию патрулирования. Мы всерьёз взялись за казаков по обучению. Пока тихо, нужно использовать время. В конце месяца мы с Григорием выехали в отпуск.
Июль 1900 год. Имение Рытиковых. Санкт-Петербург.
Да здравствует долгожданный отпуск. Так и есть мы с Григорием и ординарцами едем на побывку. Для начала наш путь лежит в станицу Марьинскую, в имение Рытиковых. Семья Григория, потомственные дворяне. Их имение находится недалеко от реки Малка, что на южной границе Ставропольской губернии. Дед Григория, Кузьма Тихонович Рытиков родом из станицы Гундоровской. В тех краях есть у Рытиковых приличное имение. А вот отец Григория, за заслуги перед отечеством был пожалован имением в Марьинской, где проживает на сегодняшний день Василий Кузьмич с семьёй и младшими детьми. Точнее, есть у Гриши кроме двух старших братьев, есть младший брат и две младшие сестрёнки. Сёстры можно сказать на выданье. Заглядываются казаки на невест Рытиковых. Да и что тут сказать, крепкий дворянский род, многие хотят породниться с такими. Мы с Григорием, точнее не я, а мой предшественник, выросли именно в Марьинской. Хотя, по рассказам Гриши, часто бывали в Гондуровской. Меня память познакомила только с жизнью именно в Марьинской. Я немного беспокоился, что Рытиковы заметят изменения в моём поведении. Василию Кузьмичу не раз предлагали перевестись в Терское казачье войско, но он по прежнему оставался в Донском войске. Многие казаки с Марьинской и округи, тоже попадали на службу в Донское войско. Поговаривали, что переведут отца Григория в Новочеркаск, по службе. Были ещё имения у Рытиковых, но их отец Гриши переписал на старших братьев. Это всё мне рассказывал Григорий по дороге, искренне сочувствуя потери моей памяти. Много мы говорили и о нашем вопросе, какие действия нужны для исправления ситуации в Империи. Меня не удивило, что Гриша спокойно отнесся к ликвидации революционеров и казнокрадов. Особенно после того как я сказал, что казачество пострадает от изменений в стране. Что тут сказать, до мозга и костей он к казачеству относится щепетильно.
Прибыли в имение, где нас встречали как дорогих гостей. Василий Кузьмич осмотрел нас и выразил «Орлы!». Порадовался нашим наградам и посмеялся над Григорием.
– Что, Гриша, так и обгоняет тебя Иван? Не журись будут и у тебя ещё ордена.
– Да я не беспокоюсь, наоборот радуюсь за брата. Тем более, что в столицу он едет, там ему золотое оружие вручат, – смеясь сообщил Григорий.
Действительно, наградили меня «георгием» четвёртой степени и «золототым оружием». Гриша получил орден Святой Анны. Нам обоим присвоили очередное звание, мне штабс-ротмистра, а Григорию – сотника.
– Сколько здесь будете? – спросил Василий Кузьмич.
– Гриша дней десять. А я в Петербург, там пока не знаю, намекают на другое назначение.
– Не торопись соглашаться. Ваш отдельный дивизион будут формировать сначала в отдельный полк, а потом в дивизию, сведения верные. Хотя отговаривать не буду от столицы. Сам решишь, если посчитают спрашивать твоё мнение.
– Интересно.... – задумчиво протянул я, но генерал продолжил.
– Иван, ты знаешь, я всегда считал тебя сыном. Потому сообщу важные новости. Та тактика, что вы придумали с Григорием, заинтересовала государя. На этот счёт уже есть особое решение императора. Без протекции не обошлось, кто давал протекцию, я могу только догадываться. Я бы советовал тебе остаться в особом дивизионе.