Страница 19 из 62
Он стоял в дверях и улыбался. Жутко привлекательный, пахнущий дорогими духами и дождем. Его руки были заняты двумя крепко перевязанными картонными коробками из кондитерского магазина и букетом роз нежного персикового оттенка.
— Ну, приветик, — по-хозяйски шагнул он в прихожую. — Какая ты… яркая. Похожа на весну.
Наталья Петровна отступила на шаг назад и судорожно сглотнула. Губы предательски дрогнули и расплылись в улыбке.
— Привет.
В проходе нерешительно замаячил Платон.
— Мам, а кто это? — нахмурившись, спросил сын.
— Александр Константинович, — бодро протянул руку юноше Саша Велюров.
— Платон, — недоверчиво пожал руку тот.
— Платоша, мы с Александром Константиновичем учились на одном курсе. Вот, недавно снова встретились, — заискивающе улыбаясь, поспешила объяснить Наталья Петровна. — Саш, давай пальто, а то оно мокрое совсем.
— А-а, снова юридический факультет… — разочарованно потянул сын.
— Юриспруденция, молодой человек, это область неисчерпаемых возможностей, — протягивая хозяйке цветы и коробки с пирожными, произнес Александр.
Наталья Петровна унесла угощение и цветы на кухню и быстро вернулась. Помогла гостю повесить влажное пальто на вешалку и пригласила в гостиную.
— Ты располагайся, я сейчас чай принесу, — суетилась она. — Платон! Ты с нами чай пить будешь?
— Нет, мне уже пора! — отозвался из прихожей сын. — Вернусь к вечеру!
— Зонт возьми! А то промокнешь ведь… — произнесла она вслед хлопнувшей двери.
На подносе появились красивые чашки и блюдца, сахарница, горка из разных пирожных и ароматный чай с мелиссой. Наталья Петровна внесла все это великолепие в гостиную и поставила на журнальный столик перед Сашей. Немного замешкалась, наливая чай ему в кружку.
— Наташ, прекрати суетиться! — улыбаясь, поймал ее за руку он. — Сядь уже рядом. Расскажи, как у тебя дела.
— Да, что дела! — махнув рукой, присела рядом Наталья Петровна и осторожно взяла горячий чай. — Нагрузку сокращают, преподавателей будут увольнять… Со следующего учебного года я уже не заведующая кафедрой. Каждый день происходит что-то из ряда вон выходящее, такое, что уже нельзя как-то исправить или изменить. И приходится трястись за свое место. Ведь от этого зависит будущее Платона.
— Почему? — удивленно посмотрел на нее Саша.
— Что «почему»? — не поняла она.
— Почему от твоей работы зависит будущее сына?
— Но… А как же иначе? — ужаснувшись его непонятливости, пробормотала Наталья Петровна.
— То есть? — хмыкнул Саша и отправил себе в рот маленькое пирожное «картошка».
— Как он сможет поступить и учиться дальше без моей поддержки?
— А у него, что, имеются серьезные отклонения в интеллектуальном развитии? — округлил глаза Велюров.
— Нет, что ты! Он круглый отличник!
— А к чему ему тогда твоя поддержка? Он же почти мужчина, Ната! С поступлением, да, согласен, подстраховать надо. А дальше — только сам. Иначе ты своей опекой ему всю жизнь поломаешь. Ну, Наташа! Ты же педагог! Доктор юридических наук!
— Я не доктор. Я только доцент, — стушевалась она.
— Восемь лет назад на научной конференции в Ереване ты, мне помнится, готовила материалы для докторской… — теперь уже растерялся и Саша.
— Готовила. Только потом понеслось — развод, размен квартиры, отъезд мужа в Германию. Да много ли надо для того, чтобы предать забвению свою мечту? — отчего-то Наталье Петровне стало очень обидно от того, что у нее до сих пор не написана докторская.
— А сейчас? Разве тебе что-то мешает заняться этим именно сейчас? — ободряюще улыбнулся ей Саша.
— А как же… Платон? — глотнула немного остывший чай из кружки Наталья Петровна.
— А Платон, слава Богу, вырос, — подмигнул ей Саша. — Слушай, а давай на Левый берег в ресторан рванем? Шашлык закажем, посидим в свое удовольствие! Как тебе идея?
— Ну… не знаю даже.
— Поехали! Собирайся! Я пока такси закажу, — уже загорелся новой идеей Саша.
— Ладно, поехали…— робко согласилась Наталья Петровна и поставила чашку на поднос.