Я не сдамся

Глава 8

Дежурить с Настей я не хотел, и вовсе не из вредности, для меня новогодние праздники всегда были особенными, и разделять, хотя бы один из них, с бывшей женой я не стремился.

Я думал поменяться с Ваней, но он, так удачно в этом году попал в смену с собственной любовницей, что точно не согласится. Просить Коршунова даже не пытался, мой последний шанс – Стас. Он человек семейный и с радостью останется на Новый год с женой и детьми, и я встречу Новый год не в одиночестве, кроме меня в больнице достаточно народу, чтобы забыть о своих «тараканах». Как я и предполагал, Станислав согласился сразу, даже спрашивать не стал о причинах. У меня получилось!!! Дежурство со Светой, прекрасная альтернатива. Светлану я уважал и искренне восхищался, как женщиной. 

Когда увидел Настю в ординаторской, разозлился. Ведь у меня был просто идеальный план, ну как она могла все испортить? Хотя, только она и способна на это. Бубнил сам себе под нос, когда нервно надевал больничный халат. Переоделся и ушел на обход, мысленно обзывая ее всеми неприличными словами. Через пару часов остыл и понял, что Настя тоже не просто так поменялась со Светой. Она не хотела дежурить со мной. Вот это поворот. И ради этого она пожертвовала Новым годом в кругу семьи или своего мужчины? А может у нее нет мужчины? Ее никто не ждет за праздничным столом? Почему она одна? Все эти вопросы заняли мою голову так, что я не мог сосредоточиться на пациентах, диагнозах и лечении, просто ходил из палаты в палату и делал вид, что меня интересует весь этот треп. Пару часов провел в своем кабинете, даже попытался заснуть, но ничего не вышло, перед глазами она.  Ближе к полуночи спустился перекусить, зашел в ординаторскую и снова увидел ее, она тихонько разговаривала с мамой по телефону, у меня чуть не вырвалось: «Передай своим привет от меня», но я вовремя опомнился. Я прошел мимо, налил чаю, взял тарелку бутербродов и присел напротив.

 - Как день? – спрашиваю, вижу, что она расстроена, скучает по родственникам. Знаю, как она привязана к семье. Почему же тогда к нашей не было такого отношения?

- Спокойно, – отвечает она и откладывает телефон в сторону. Нелепое движение возвращает меня на несколько лет назад. Помнит, что я не люблю, когда, сидя за столом, Настя отвлекалась на телефон, мне всегда хотелось ее внимания.  Я любил разговаривать с ней во время завтрака, обеда или ужина. Минуты душевного единения тогда были бесценны.

Сам не замечаю, как под влиянием воспоминаний, молча ставлю перед ней кружку, наливаю чай и кладу два кусочка сахара.

- Спасибо, – слышу я в ответ.

- Не за что, – отвечаю и протягиваю бутерброд. Знаю, что она голодная. Точно знаю.

Потом Новый год, бой курантов, веселье и поздравления. Все радуются, только в наших глазах грусть. Я вижу, как старательно она прячет ее за улыбкой, только я не верю этим натянутым губам, Настя улыбается в первую очередь глазами, а сейчас там пусто.

Так и хочется подойти, и спросить прямо: «Этого ты добивалась? Этого хотела, когда совершала самый ужасный поступок в нашей жизни? Почему же ты сейчас не веселишься? Отчего тебе грустно?». Но вместо этих вопросов я пригласил ее на танец.

Я не вслушивался в текст песни, я растворился в своих ощущениях. Мне было мало ее. Я будто не мог надышаться. Хотелось прижать посильнее, ближе, вдохнуть аромат волос, пройтись пальцами по каждому позвонку, как на первой дискотеке в медицинском. Захотелось так же, как тогда, увести ее с танцпола и целовать в коридоре, прижав к первой же попавшейся стене. Моя ненависть к этой женщине видимо тоже сегодня празднует и ушла от меня к «подругам», потому что ничего кроме нежности я сейчас не испытывал.

Я не соображал ничего, когда шел за ней. Она сбегала, и меня это бесило. Я чувствовал во время танца, как она тянулась ко мне, как хотела того же, что и я. Я пытался бороться с собственными желаниями, но до тех пор, пока она не бросилась в мои объятия. Мне сорвало крышу, и вовсе не поцелуй был этому причиной. Нет. Ее взгляд. Такой, которым она смотрела на меня тогда, в прошлой жизни. Оказывается, я скучал. Безумно скучал. Поцелуи, ласки, нелепые слова: все перемешалось, как в тумане. Усадил ее на стол, встал между стройных ножек и накрыл собой. Опомнился я лишь тогда, когда в кармане зазвонил телефон, а мы рвано дышали, отходя от безумия.

- Слушаю, – отвечаю я, отворачиваясь от Насти. Застегиваю ширинку и поправляю халат.

- Олег Евгеньевич, пройдите в приемное отделение.

- Иду.

Разворачиваюсь и осознаю неловкость ситуации. Мы не знаем, что сказать друг другу сейчас. Пока я разговаривал по телефону, Настя уже слезла со стола и наспех оделась. Она не смотрит на меня, не ждет объяснений, она уткнулась в какую-то бумагу на столе, а мне и сказать нечего.

Я ухожу.

Пациенты ждут.

- Маргарита, что у нас? – спрашиваю, входя в смотровую комнату.

- Петров Иван Геннадьевич, двадцать три года, оторвало палец петардой.

- Палец привезли? – надеваю перчатки и подхожу к парню.

- Да. Положила на лед.

- Операционную готовьте, пока я осматриваю этого пиротехника.

- Анастасия Николаевна, – кричит Марго куда-то в сторону, а я непроизвольно поднимаю взгляд и вижу, как Настя идет по коридору в противоположном направлении, но из-за Марго ей приходится подойти к нам, - с пострадавшим приехала его девушка. У нее истерика.