Львёнок, который хотел выжить

========== Глава 15 ==========

— Это тебе, — Леонардо присел напротив и протягивал уже знакомый мне короткий меч «вакидзаси». В его зеленых больших ладонях, вручающих мне клинок словно за какое-то очень важное достижение, предмет выглядел странным образом хрупким и маленьким, и отого, как бережно удерживал его лидер, и складывалось то ощущение торжественности момента. Не знала, могла ли я к нему прикоснуться и принять столь неожиданный, по правде говоря, незаслуженный подарок.

Право же, «вакидзаси» был действительно прекрасным оружием. И в моих руках, что неуверенно и с сомнением приняли дар, он терял свою иллюзию хрупкости. Черные лакированные ножны отдавали приятной прохладой и своей особенной тяжестью. Он был легче «тати» и при этом очень гармонично смотрелся рядом с ним. Лео пообещал, что как только закончит на сегодня очередные работы с братьями над переоборудованием двигателя «Тартаруги», научит пользоваться мечом, служившим защитой на коротких дистанциях.

К вчерашнему инциденту, а было бы правильнее выразиться — чуть ли не к моей бесславной кончине, мы не возвращались. Что послужило для него причиной смены решения? Может, он сдался под напором или понял, что не всегда сможет быть рядом, чтобы помочь. В любом случае, Леонардо преподнес свой подарок и провел краткий экскурс в историю создания этого оружия, который я выслушала с особым интересом, разглядывая на поверхности стали выбитую гравировку причудливого дракона, больше походившего на запутавшуюся саму в себе змею с лапами.

И все вернулось в прежнее русло. Пока братья возились под трейлером, мы со Сью занимались привычными делами, временами прогуливаясь по раздольным окрестностям. Еще с самого начала нашего знакомства эти прогулки стали для нас двоих чем-то вроде ритуала. Девичьего ритуала? Вот ты просыпаешься, завтракаешь, беседуешь, занимаешься домашними делами, и вдруг некий внутренний маячок трезвонит о необходимости побродить по природе. По бо́льшей части бесцельно, лишь только наслаждаться дозволенным простором и свободой. А ведь наслаждаться было чем: раньше, еще до зомби-апокалипсиса, такая возможность не всегда предоставлялась. Суетливость города и обязательства перед его ритмом жизни сковывали. Потом сковывали стены убежищ с пониманием, что за их границами не выжить. А с черепашьей семьей все было иначе.

Прогуливаясь, Сью делилась мыслями о том, как не терпелось ей двинуться в путь, и что-то ей подсказывало, что мы были уже близко и на этот раз удача нам улыбнется. Невозможно было сомневаться и не проникнуться той же уверенностью и надеждой, что лучились в ее теплых серых глазах.

После наступала полуденная жара, и мы все спешили укрыться в тени, кто куда, пережидая палящие лучи солнца. И эти несколько свободных часов Леонардо посвящал обучению меня, показывая, как правильно выхватывать меч из ножен; как поражать им цель, стоящую поблизости; как маневрировать, отступая и надвигаясь; с каким уклоном вонзать оружие в противника; как ловко прокручивать рукоять меча и много прочих ниндзя-премудростей. И пока я повторяла раз за разом один и тот же танец, сначала медленно, а позже и чуть увереннее и быстрее, Лео возвращался к необходимым работам.

Удивительно, но к процессу моего обучения владению новым оружием подключились и остальные. Словно по негласному принципу, каждый давал свой дельный совет и наставление, не всегда выражающиеся в словах.

Раф приспособил к дереву тяжелый прорезиненный шар на уровень моей головы, чтобы воображаемая мною цель обрела форму.

Спустя какое-то время на нем появилась нарисованная рожица, а рядом на скотче приклеенная записка с пояснением, куда, как, с каким напором и под каким углом вонзать клинок. Определенно чувствовалась в этом тексте рука Дони.

Сью на одной из прогулок подарила мягкие замшевые перчатки. С ними управляться с мечом стало сподручнее. Мягкая ткань оберегала разгоряченную кожу рук от стирания от постоянного соприкасания обметки и обуха.

Иногда, переводя дух и стирая влажную испарину со лба, я ловила на себе неестественно пристальный взгляд Майки. Он либо одобрительно качал головой и вновь возвращался к работам, либо издали жестом подавал сигналы: например, сжимал запястье, что означало обратить внимание на фиксации кисти; воспроизводил в воздухе движение, обозначавшее нанесение удара снизу в голову зомби или же с короткой амплитудой удар от груди в сторону.

Ну, а после подходил Лео, вставал позади, помогая принимать правильные стойки, обхватывал запястья и направлял удар так, как было нужно.

Просил ли их лидер о помощи и поддержке, я не знала. Но получать их одобрение было важно. И грело душу, что каждый таким образом показывал свою сопричастность ко мне. Чужая семья стала для меня не менее родной, чем та, что когда-то была у меня.

Наступал вечер, и мы все, утомленные, но при этом довольные, располагались у огня, разделяя друг с другом ужин. Вели беседы ни о чем, иногда вспоминая забавные истории прошлого, иногда дискутируя на гипотетические вымышленные темы, иногда строя планы на будущее, делясь мечтами и ожиданиями новых грядущих побед и успехов. И каждый, даже самый незначительный миг нашего нахождения рядом был нужен. Семья — вот что действительно было важно каждому из нас.

Прогнозы Дони не сбылись, потому что опережали заданный план. Нам потребовалось всего-то четыре дня на всё про всё. А жаль, ведь это означало очередное нахождение в длительном пути. Оседлый образ жизни доставлял мне бо́льшее удовольствие, чем постоянное передвижение от точки к точке. Грело душу одно — что у нашего пути был конец под названием — дом. Правда, сколько до этого конца пройдет времени — неясно.

Модификация двигателя прошла успешно, и пока солнечные батареи заряжали генераторы, мы ехали на топливе, а после звукового сигнала переключался тумблер и колеса вращались при помощи электрических агрегатов, экономя расход дизеля. Эх, и почему Дони не патентовал все свои изобретения? По крайней мере, черепашки бы жили в финансовом благополучии, получая дивиденды от трудов гения.

Вокруг всех нас витала странная радостная атмосфера, словно впереди ожидало действительно что-то хорошее, и каждый это по-своему ощущал на себе: то напевая мелодии под нос, то улыбаясь неизвестно чему. Мир и гармония — вот как проходило наше путешествие в сторону Луизианы.

— Кнопик, а как насчет метания ножей? Хочешь покажу? — вдруг предложил сидящий рядом на диване Майки, завязывая шнурки и искоса поглядывая, как я пыталась в замедленном темпе повторить осевое вращение вокруг запястья короткого меча, спрятанного в ножнах.

Сью напоказ округлила глаза, показывая своим видом всю сомнительность такой затеи, перелистывая страницу потрепанного романа в ее руках, видимо, любимого.

— Ой, да ладно, Сью, — Майки озорно отстаивал свою идею, разводя руки в стороны, — ничего опасного. Вот, — он вытащил спрятанный за поясом нож и не глядя пустил в полет. Тонкая короткая сталь вонзилась ровно по центру деревянной доски для резки, висевшей на эргономичной панели кухонного фартука стены. — Дел-то? Хоп-хоп — и цель пробита. Держи, — он выложил рядом со мной несколько точно таких же ножей со словом: — тренируйся.

Взяв нож в руки, я оценивающе осматривала его гладкую блестящую поверхность. Прицелившись, выставив вперед руку туда, где был уже воткнут «кунай», я была готова запустить его, по возможности, точно в цель.

— Не дома, — Лео присел рядом, протягивая открытую ладонь для того, чтобы я вернула ему оружие, включил телевизор и подсел ближе ко мне, позволяя откинуться на сгиб его руки, что так по-родному обхватила за поясницу.

— Пф-ф-ф, — фыркнул Рафаэль, увидев экранную заставку сериала, и обреченно констатировал: — Звездный путь… Крепись, Кнопочка. — И с этим наставлением Рафаэль пошел сменить гениального брата за рулем.

Слова Рафаэля вызвали недоумение: к чему нужно было крепиться? Фильм так фильм.