Эгрегор

Но больше всего я ликовал над тем, что меня оправдали. Это было невероятно! Я больше рассчитывал на то, что меня сошлют в тот же Эреб, как какого-нибудь преступника. Не развоплотят, конечно. Но оправдать…

Естественно я понимал, что это было возможно только благодаря Справедливости. Как я и предполагал, никто не дерзнул пойти против магистра. Кроме Минги, конечно, но он пострадавшая сторона, а она не в счёт. Затворник пока повозмущается немного, но он не в силах сделать что-то против Старейшего. Хотя захочет отомстить мне. У меня нет в том сомнений.

Кстати, о мести. Я, наконец, вспомнил о Марте и в моём разуме появилось сильное желание её увидеть. А значит, я должен вновь посетить Проявленный мир. Нужно чего бы это ни стоило, защитить её.

Выйдя во двор и направившись к воротам, я почувствовал, как тяжёлая рука легла на моё плечо. Обернувшись, я увидел озабоченное лицо Ваалана. В складках вокруг глаз его мыслеформы, мне как-то сразу бросились морщины, которых я никогда не видел. Оглянувшись, мечник будто не увидев чего-либо интереса к нам, начал:

– Поздравляю тебя, брат, с победой в суде. И, кстати, хорошо, что ты проучил этого выскочку.

– Спасибо, Ваалан. Но между нами произошло какое-то неприятное недоразумение. Я рад, что Старейший помог нам во всём этом разобраться.

– Ну да, только ни у кого не возникло сомнений, что Справедливость тебя выгородил.

– Ты ошибаешься, Ваалан. Решение было принято не Старейшим, а Кругом Шести.

Мечник звучно расхохотался, правда говорил уже тише, будто опасаясь, что нас кто-то услышит:

– Ты знаешь, как принимаются эти решения. Никто не дерзнёт пойти против Справедливости. Даже получивший по рогам Минги. Вся Пустота принадлежит Старейшему. Ведь он единственный, кто видел Великого Архитектора.

Видя моё раздражение, Ваалан примирительно поднял руки, словно желая сказать, что не хочет спорить:

– Но я не по-этому вопросу хотел с тобою поговорить. Скоро нам предстоит спуститься в Эреб. Я хотел бы обсудить с тобой некоторые вопросы. После Проявленного мира, как будешь готов, я хочу пригласить тебя в свой подмир.

– Ты хочешь рассказать мне о Губителе? Это логично, ведь я не знаю, на что он способен.

– Да…, – замялся мечник. – Вернее, не совсем о нём. В общем, поверь, нам нужно поговорить с тобой до прибытия в Эреб. Я чувствую, это важно.

Предложение Ваалана показалось мне логичным. Собираясь в такой поход, не зная своего противника и его возможностей, мне очень хотелось получше его узнать. К тому же я никогда не был в Эребе, а мечник был одним из тех, кто сразился с Губителем в Пустоте и потом запечатал его в Эребе. Переданная им информация, могла бы стать ключевой в нашем походе. Именно поэтому я сказал брату:

– Договорились. Я прибуду в твой подмир, как только решу все свои дела в Проявленном мире.

Ваалан кивнул и повернувшись, отправился восвояси. Правда, отойдя чуть поодаль, развернулся и бросил:

– Кстати, если захочешь убить кого-то из моих слуг, то, пожалуйста. Я не расстроюсь и учинять суд из-за этого не стану.

– Спасибо за предложение, я подумаю.

Мыслеформа Ваалана минула ворота замка Справедливости. Волк Хайя словно по молчаливой команде, плёлся за своим хозяином.

Всё-таки было что-то притягательное в мыслеформе мечника. Настоящая уверенность в своих силах сквозила в каждом движении, что, кстати, отличало и истинное астральное тело мечника. Такие седовласые гиганты, с молодыми, красивыми чертами лица, наверняка разбили бы не одну сотню сердец самок оболочек.

И всё же понимая необходимость этого, у меня не было слишком большого желания посещать подмир Ваалана. Даже более того, я слегка побаивался мечника. Кто знает, что он выкинет в следующий момент?! Я вполне допускал, что вынимая меч из наспинных ножен, он готов был зарубить Минги и лишь властный голос Справедливости вернул его в состояние думать. Так что, ответив согласием, я решил обдумать своё решение в Проявленном мире.

Я не стану акцентировать внимание, на то как вышел из замка, а потом покинул подмир Стрикс. Отчасти от того, что ничего заметного со мной не произошло, а отчасти потому, что мой разум не стал это запоминать.

Честно говоря, он уже давно абстрагировался от цели, навязанной посланником Великого Архитектора и перешёл к решению задачи, интересующей меня больше всего. Наверняка Минги решит мне отомстить. Из нашего прошлого разговора я сделал вывод, что он догадывается о Марте. Непосредственно за себя я не переживал. У него мало что может получится. А вот ей он может основательно испортить жизнь.

Для этого, мне пригодится Гает, который послушно пошёл за мной, как и Ваалан с Хайей совсем недавно.

Я спешил. Хотел убедиться, что Минги не смог дотянуться до неё. Конечно, это было вряд ли. Затворник, как и я, провёл всё это время в замке Справедливости. Но проверить стоило, эгрегоры невероятно изобретательны, так что мой разум отказывался фиксировать происходящее.

Мы с Гаетом как-то сумбурно вывалились из червоточины. В Проявленном мире на этот раз был день. Наверное, прошло не больше двух суток, с момента моего прошлого прибытия и схватки с Минги.

Город будто не изменился и даже не заметил нападения. По улицам, низко опустив лица и ни на кого особо не смотря, ручейками в разные стороны, растекались потоки оболочек. По улицам, в плотном полуденном потоке, теснились разнообразные корпусы автомобилей, чадящих сизым дымом из выхлопных труб. Особо не терпеливые и сильно уставшие от вездесущих пробок люди, сигналили в нетерпении, будто впереди едущие машины от этих гудков просто испарятся. Я попробовал хизию, что излучали оболочки. Она пахла разочарованием, долгим ожиданием и нетерпением. Впитав в себя хизию, я немного насытился, правда полноценным восстановлением сил такой энергией быть не могло. Нужны более сильные чувства.

Я по прежнему был в Завесе, и проходящие сквозь меня люди, не замечали, да и не могли заметить меня. Их тела, по физическим законам Проявленного мира, должны были оттолкнуть меня как препятствие, но вместо этого они проходили насквозь.