Эгрегор

– Конечно же нет, Виртус. Астральное тело эгрегора священо.

– Тогда получается, что наш брат лишь защищался, когда пытался найти тебя. Спасибо за блестящее разъяснение, Виртус, – проговорил Справедливость и продолжил. – Теперь давайте внимательно посмотрим на схватку наших братьев. Я верю в то, что Мифарес её начал. Несмотря на то, что мы все с вами знаем его как спокойного и рассудительного духа. Но это ведь не опровдание, правда? Тогда я хотел бы больше знать, почему Мифарес напал на тебя, Минги?

– Я думаю, он хотел защитить оболочек. Пытался поставить их жизни выше моей.

– Это противоречит нашим законам, – грозно ответил Справедливость и я понял, что для меня всё кончено. – Ни одна, ни тысяча оболочек не могут быть равны эгрегору. Весь Проявленный мир – это лишь наши охотничьи угодия. А дичь не более значима, чем охотник. Но я думаю, что ты не правильно понял намерения Мифареса. Хотя, конечно, это его не красит. Наш брат лишь хотел побыстрее вернуть тебя в Пустоту, потому что близилось время сошествия эмиссара в наш мир. Само мнение, что он делал это ради сохранения жизней оболочек абсолютно смехотворно.

– Но он сам это сказал, когда мы пришли в этот самый зал. Разве ты не слышал?

– Всё так, я не скрываю это, брат Минги, – губы мыслеформы Справедливости тронула лёгкая улыбка, будто уста отца, пытающегося рассказать своему ребёнку что-то очень простое и очевидное. – Но он также сказал, почему пытался тебя остановить. Он боялся, что ты прикончишь всех оболочек, лишив нас хизии. Конечно, это очень сильное утверждение, но я думаю, что основания так считать у Мифареса были.

– Это что получается?! Теперь это я безумец?! Я виноват в нашей драке и смерти своего верного слуги?!

Справедливость продолжил говорить, будто не заметив негодование Минги. Он медленно оглядел всех присутствующих эгрегоров:

– Теперь давайте проголосуем. Но прежде всего, я прошу вас быть снисходительными. Эгрегор Мифарес, наш с вами друг и брат, отправился в своё путешествие по моей просьбе, как я уже упоминал. Он неверно понял ситуацию, что и привело к этому досадному инциденту.

Я посмотрел на Минги и практически явственно ощутил его гнев. Затворник понял, что Справедливость его обманул, но уже ничего не мог противопоставить, ему оставалось только молчать.

Формально, по законам Круга Шести, магистр не имел право голоса. Но к нему, как к старейшему из эгрегоров, было особое отношение. Его мнение часто было определяющим и если он его высказазывал, то чаще всего так и принималось решение. Вот и сейчас я видел на лицах своих братьев, как они проголосуют.

Во-первых Фэа. Она всегда принимала сторону Справедливости. Весьма ведомая личность. Будто он ей когда-то поможет победить в себе Энгель. Кстати, интересно какое решение приняла бы маленькая бестия?! Ваалан. Ну он самый не предсказуемый из всех нас и просчитать его не всегда получается. Но почему-то я уверен, он за меня. Вообще, от этого эгрегора, я на эмоциональном уровне чувствовал кукую-то симпатию, будто наша совместная охота на Пожирателя Звёзд, поменяла в лучшую сторону его мнение обо мне. Третий – Виртус. Примет сторону Справедливости. Он его моральный авторитет и фактически наставник. Серый кардинал Пустоты, глаза и уши которого зорко следили за всем происходящим в нашем мире, это по сути пешка Старейшего. Моё мнение не учитывается, ибо суд свершается надо мной. Гиер скорее всего не испытывает к происходящему ни малейшего интереса. Но чтобы не портить отношения с магистром, поддержит меня. Последним был, конечно, сам Минги, который, естественно, проголосует против своего обидчика, то есть меня. Но это уже будет неважно.

– Братья. Мы все с вами выслушали обе стороны. Эгрегор Минги представил нам обвинение. Ваш покорный слуга, высказал аргументы защиты. Предлагаю вынести решение.

– Но, Старейший! – взмолился Затворник. – Мифарес виновен и мы все знаем об этом!

– Минги, прекрати! – взревел Ваалан. – Мне уже осточертело слушать твоё нытьё!

Рука мечника при этом весьма красноречиво легла на рукоять, торчащую из-за правого плеча его мыслеформы. В зале явственно почувствовалось напряжение.

Глаза Затворника от страха расширились, но он быстро взял себя в руки. Видимая близость Справедливости, по-видимому добавила брату смелости. Ведь не будет же мечник развоплощать его при нём?

– И что ты сделаешь, дикарь? Нападёшь на меня как Мифарес до этого?!

Рука Ваалана медленно поползла вверх, обнажая оружие.

– Ваалан, Минги. Сохраняйте спокойствие. Не уподобляйтесь своим марионеткам среди оболочек. Помните, что мы, эгрегоры, достаточно развиты, чтобы не воевать или ругаться между собой.

– Прошу прощения, Старейший, – Ваалан благоразумно развёл руками, таким жестом, видимо, извиняясь за свою несдержанность. Рукоять меча вновь торчала над его плечом, будто воин даже не обнажал его.

– Я признаю, что был не прав, Старейший.

Пунцовое лицо Затворника, говорило об обратном, но будто не замечая этого, Справедливость продолжил:

– Итак, друзья мои. Пришло время поставить точку в этом вопросе. Обвинение высказало свою позицию. Защита предоставила необходимые объяснения. Все формальности соблюдены и мы можем перейти к процедуре принятия решения. Голосование предлагаю провести в виде простого поднятия руки. Теперь внимание. Кто за то, что эгрегор Мифарес виновен и заслуживает наказания, прошу, поднимите руки.

Как я и предполагал, за это выступил только Минги.

– А теперь кто считает, что наш брат не виновен и сам был жертвой обстоятельств.

Ответом хозяину замка подмира Стрикс, были пять поднятых рук.

– Спасибо за вашу позицию, братья. Как всегда мудрость восторжествовала и мы узнали мнение Круга Шести. Эгрегор Мифарес. Твои братья считают тебя не виновным.

– Спасибо, братья! – Минги словно выплёвывал слова. – Я рад, что мы вместе смогли разобраться в моей проблеме.