Собиратель

— А ты думаешь, что сможешь что-то изменить? Сможешь отомстить? — горько рассмеялся Коршунов, — Ты просто пешка в руках Каниса. Он использует тебя, чтобы продвинуть свои цели. Ты не знаешь, но у него есть оружие, способное уничтожить город. Он был готов сделать это. Его действия приведут к миллионам жертв...

— И что с того? — перебила Камила, — Как и сказала — мне плевать на всех тех, кто сделал нас изгоями. Мы были великим родом. А кто сейчас? Жалкие неудачники. Я всё сказала, Роман. Хочешь бежать — беги. А я останусь и буду бороться.

Роману показалось, что земля уходит из под ног. Сначала смерть отца. Потом предательство матери. А теперь ещё и сестры... Той, ради кого он ввязался во всё это.

Не в первый раз Коршунову жизнь наносила удар. Этот был одним из худших.

Глава 21. Ультиматум

Вечер воскресенья для меня закончился приятным образом. Надеюсь, не только для меня. Когда пришёл домой, то увидел сообщение от Кати. Она знала, что я на учениях и что буду там без связи. Просила написать ей, как вернусь домой. Написал. Девушка ответила не сразу, через полчаса, я как раз успел сходить в душ и немного прийти в себя.

Когда Катя предложила встретиться, то усталость как рукой сняло. На этот раз свидание прошло без ресторанных сложностей. Девушка переместилась ко мне, а я к этому моменту сделал нам бутерброды и чай в термос налил. После чего мы переместились в Санкт-Петербург.

— Мне всегда нравились местные крыши, — пояснила девушка выбор. — Бывал здесь?

— На крышах — нет. Но проезжал мимо этого города.

— Это не то, — рассмеялась она, — Как учения? Тяжело было?

— Познавательно.

Слово за слово, рассказали друг другу о прошедших днях. Сильно не задержались, Кате требовалось вернуться домой, пока там панику не подняли. Да и я, как бы не был рад видеть девушку, откровенно говоря сдавал и клевал носом.

Как оказался дома, то завалился на кровать и моментально отключился.

***

Следующий день начинался, как обычно. Я проснулся выспавшимся, свежим и полным идей, как распределить время на этой недели. Планы были грандиозные. Но им оказалось не суждено сбыться. Я жарил яичницу, когда Матвею кто-то позвонил.

По тону, отдельным словам и стремительно бледнеющему лицу соседа сразу видно, что случилось что-то ну очень нехорошее.

— Белогрудовы, — сказал он, повесив трубку, — Они объявили отделение.

— Чего? — переспросил я, нахмурившись.

— Говорят, что взяли центральную часть страны под контроль и теперь отделяются. Выставили вотум недоверия князю и отделились.

— Что за бред? Они страну решили развалить?

— Видимо, да, — заторможено кивнул Матвей, неверяще смотря на трубку в руках.

— Если так, то... Началось.

Война, говорите? Вот и дождались.

***

— Ольга, сосредоточьтесь и скажите, что видите.

— Тоже, что и прежде, — ответила Гвоздева, сидя с закрытыми глазами.

— Этого недостаточно. Ты привыкла работать на примитивном уровне и никак не хочешь выйти за его пределы.

— Я стараюсь, — ответила женщина со скрытым раздражением.

Побег из столицы закончился тем, что её приставили к старому целителю, который вышел на покой. Знания, навыки, секреты профессии — и всё это якобы просто так, только потому, что они когда-то приютили Эдгарда.

— У тебя неплохо получается, — поощрил её старик. — Но ты по прежнему мыслишь устаревшими категориями. Пора бы осознать, насколько ты изменилась.

Когда Ольга только услышала эти слова, то сочла их бредом. Через неделю, услышав их ещё пару раз — допустила вероятность того, что над ними стоит задуматься. Спустя вторую неделю — задумалась.

Раньше её дара хватало... Хотя нет, правильно сказать — раньше её дара не хватало. Она могла провести диагностику и чуть ускорить лечение, вот и всё. Если выложится на полную, то ускорить лечение не чуть, а серьезно. После чего восстанавливаться два-три дня.

Диагностика — громкое слово. По факту надо было выбирать, куда заглянуть. Это как блуждать по большому особняку, где заколочены окна, нет света и иметь небольшой фонарик, в котором заканчивается заряд. Набив руку, Ольга научился находить суть и воздействовать на неё, что и делало её ценной, пусть и слабой целительницей.

Когда силы возросли — всё изменилось. Если проводить аналогии, то вместо фонарика она теперь могла включить свет сразу во всех комнатах. Не надо было выбирать, куда заглядывать. Появилась возможность охватить сразу весь организм в целом, увидеть проблему, как часть общей системы.

С чем и случился затык. То, чем наставник, сидящий напротив Ольги, владел на высшем уровне, ей давалось с большим трудом. Прямо сейчас женщина сканировала старика. Видела, где его тело даёт сбой. Мужчине было как минимум больше девяноста лет. При этом выглядел он лет на шестьдесят и ещё проживет лет десять точно. Целители умели влиять на чужие организмы, но на свои собственные... До определенного предела. Впрочем, гарантированно встретить старость здоровым, а не больным — это уже дорого стоит.

Сейчас перед Ольгой стояла «простая» задача. Нужно охватить внутренним взором весь организм и увидеть, как работает система в целом и что на что влияет. Как бьется сердце, как бежит кровь, как разносит кислород. Сотни и сотни процессов, которые сплетали единый рисунок. В первый раз, когда Ольга попыталась охватить всё разом, заработала на полчаса головную боль. Сейчас она могла несколько минут всматриваться в разворачивающееся буйство жизни.

— Продолжай, — каким-то образом наставник чувствовал, когда Ольга делает то, что нужно, а когда уходит не туда.

Занимались они утром, с семи до девяти утра. За практикой следовало обсуждение прочитанного. После обеда Ольга проводила пару часов с сыном и мужем. Следом садилась за учебники. Ещё час на сына, а дальше вечернее занятие с наставником. Через месяц у них должна начаться практика на людях, но до этого ещё предстояло добраться.