Собиратель

— К чему же? — с улыбкой спросил Матвей.

Не той улыбкой, которой он девушек кадрит, а скорее дружественно-располагающей.

— Рао намекает на то, — взял слово Моржов, — Что многие предприятия в нашем славном государстве принадлежат иностранцам. Не полностью, но основные пакеты акций вовсе не наши. Добавим к этому закредитованность многих аристократов, о чем, конечно же, — Виктор усмехнулся, — Не принято говорить, и получим то, что имеем. Иностранные компании могут диктовать нам свои условия.

— Ну, не всем же, — возразил Матвей.

— Не всем, — согласился Виктор, — Но ситуация хуже, чем ты можешь представить в своих самых страшных кошмарах.

— Виктор забыл упомянуть один прелюбопытнейший факт. — добавила Рао, — Те, кто сильнее всего продался, совершенно случайно выступают за Белогрудова.

— А те, кто умудрился сохранить независимость — за князя. — кивнул Моржов. — В целом. Разумеется, это не единственная причина и исключений хватает, но что есть, то есть.

Матвей выглядел не то, чтобы удивленным, скорее растерянным. Он не был тем, кто лез в высокую политику и, не удивлюсь, не догадывался о том, какая подоплека у происходящих в стране событий. Те рода, которые побольше и мощнее, само собой были в курсе.

Я был в курсе частично. Благодаря тем урокам, которые мне давала Ольга Владимировна. О многом она прямо не говорила, но почву подготовила, поэтому сейчас я не сидел «громом пораженный», а сопоставлял известные факты и делал выводы.

Если общими словами описать, то, что сейчас происходит в стране — это попытки князя отвоевать независимость и перейти от роли сырьевого придатка к самостоятельному игроку. Что не так-то легко сделать, когда основные военные силы, то есть аристократические рода, можно сказать, находятся в долговой кабале.

— А в чем выражается контроль иностранцев? — уточнил я. Если ребята так легко делятся важной информацией, то грех не воспользоваться.

— Что, разве герои не в курсе происходящего вокруг? — усмехнулась Рао, — А ты представь, милый Эдгард, — чуть подалась она вперед, от чего её блузка отчетливо натянулась в области груди, — Что, допустим, твой род должен... пусть будет сотню миллионов. Взяли их под какое-то дело. Сумма не очень большая, но для примера сойдет.

Не очень большая... Для кого как.

— Деньги взяли в банке. Банк иностранный. У своих брать не вариант, потому что своих то и нету. А если есть, то в них нет денег. Взяли под дело, но оно застопорилось. Хотели завод открыть, но то пожар, то умер главный специалист, то поставки задержали... Сроки поджимают, деньги кончаются, завод не работает. Что в этом случае делать? Правильно, идти в тот же самый банк. Один раз, два или десять, не суть. В какой-то момент надо платить по счетам, а нечем. Что тогда? А тогда к тебе приходят дяди из банка и предлагают сделку. Продать что-нибудь. Акции завода, например. Контрольный пакет. Или пролоббировать какой-то вопрос, если есть такая возможность. Улавливаешь?

— Улавливаю.

— Это происходило столетиями, Эдгард, — сказал серьезным тоном Виктор, — Политика экономического сдерживания и захвата. В связи с чем сильная власть нашим заграничным друзьям не интересна. Вот и думай, почему именно такие темы нам преподают.

— Это, конечно, всё очень познавательно, но доклад то писать будем? — заговорил Матвей.

Рао фыркнула, Моржов кивнул и мы приступили к составлению доклада.

Почему именно такие лекции теперь понятно. Князь не сможет один бороться против других государств. Ему нужны союзники. А юные аристократы, которые вскоре займут видные должности — это как раз потенциальные союзники. Особенно, если их правильно обучить и настроить.

Уверен, в этом плане гораздо больше переменных. То же снижение налогов для тех, кто открывает собственное производство. Или повышение налогов для тех, кто поставляет продукцию и сырье за рубеж. Тот самый случай, когда прямо договор нарушить нельзя, но очень нужно, поэтому приходится крутиться.

***

Родословная... Вчитываясь в скупые строки и комментарии к ним, я пытался разобраться, что представляет собою мой род.

Последние лет двести — ничего особого. Медленная деградация. Это хорошо было видно по тому, что двести лет назад родовых земель у нас было раз в пять больше. Сейчас же остался один клочок.

Так... Ага... Двести лет назад мои предки занимали должность... курьеров. Посыльные князя. Ходоки. Да ладно... То есть у меня в роду есть ходоки? Почему я тогда не обнаружил их генов? Да понятно почему. Потому что мои инструменты изучения несовершенны и не смогли заглянуть на два века назад.

Наш род служил правителям, владел деревнями, а лет четыреста назад даже городом. А неплохо предки развлекались. Узнать бы ещё почему они растеряли богатства.

Изучил заключенные браки. Увидел несколько знакомых фамилий. Знакомых в том плане, что в институте краем уха слышал их. Близких знакомств не свёл с дальними родственниками. Если со мной тоже не знакомились, значит эти связи спустя столько времени ничего не значат. Роднились мы также и с иностранными родами. Мой отец сделал это не первым.

Чтиво оказалось любопытным, но полностью мою жажду знаний не удовлетворило. Зато теперь представляю, сколько всего стоит у меня за спиной. Настоящая мощь скрывается.

Впервые в этом мире я почувствовал, что принадлежу чему-то большому.

Документы я изучал дома и, как закончился, взялся за другие дела. В мастерскую сегодня не поеду, прямо здесь кое-что рассчитаю, да за домашнее задание возьмусь.

Учёба началась в полной мере, будь она неладна.

***

Роман Коршунов с недоумением смотрел на стеклянные ящики, в которых содержались... пауки. Размером с крупную собаку, их насчитывался десяток.

— Что это? — спросил мужчина у Каниса, которые привёл его сюда.

— Это твоё первое задание.

— Я думал, моё первое задание — поймать Соколова.

— Твой брат тоже думал, что легко его устранит. Люди князя явились на подмогу через минуту. Уверен, что так легко справишься? — насмехался Канис.