Страница 10 из 17
Вечером, вся деревня, столпилась у ворот. Уже сильно стемнело, но люди не расходились. Все понимали, что в дороге произошло нечто страшное. Напрягая слух и зрение, тщетно они пытались разглядеть что – нибудь на дороге. Как вдруг… Послышался топот бегущих ног. Все возбужденно начали переговариваться. У Василисы сердце зашлось в предвестии беды. И оно не обмануло женщину. Через несколько минут, у ворот в деревню, появились их односельчане. Они запыхались, и только зайдя на свою территорию, остановились и смогли перевести дух.
Толпа окружила их.
– Что там? Что? Пропустите! – Василиса, локтями раздвигала, стоящих стеной людей. Увиденное ошеломило несчастную. Четверо крепких мужиков аккуратно опускали с рук на землю ее мужа. Весь в кровавых подтеках, в изорванной одежде, он лишь слабо стонал. Кто – то побежал за местным лекарем, одного мальчишку отправили принести воды из колодца.
Староста рассказал, что случилось. – Ему еще повезло, кинули на деревья, а не на землю. С такой высоты уж точно был бы мертвый. А так… Ветки смягчили удар, может и оклемается.
И отвернувшись от Василисы со злостью сплюнув в сторону, добавил, – Сейчас самый разгар работ, одним получается меньше!
Недолго мучился молодой Иван. Все внутренности отбил о ветки, когда падал вниз. Были переломаны несколько ребер, ноги и руки. Знахарь только облегчал боль пострадавшего, но вылечить его, он был не в силах. И как бы в утешение Василисе сказал, – Ладно хоть скоро помрет. А то ведь мог и жить и тебе и себе, и детям жизнь отравлять. Василиса, не услышала его страшных слов. Она, отрешенная от всего, сидела и затуманенным от слез взглядом, смотрела на своего мужа. Без него как жить дальше? Как поднимать детей? Даже с крепким здоровьем, раньше они не выбивались из нужды. А сейчас?
Старичок – лекарь, покачал головой и ушел. Он ничего не взял за лечения Ивана. Да и что тут было брать?
Похоронив мужа, Василиса и сама слегла от горя. Все заботы по дому легли на ее детей… Они успевали и работать в поле и по дому. А к ночи, управившись со всеми делами, падали от усталости. Так продолжалось до тех пор, пока брат и сестра не встретили Веду. Несомненно, маленькая колдунья помогла им. Захару как старшему теперь в семье, не приходилось больше думать о хлебе насущном. Мать, благодаря настойкам и отварам знахаря, встала на ноги. А Глашка просто расцвела, от того, что у нее появились первые в ее жизни красивые кофточки и украшения. Пусть это все подарено ведьмой. Ну так что ж?! Правда, девочка никак не могла понять, откуда их берет Веда. Уж не ворует ли? При одной из встреч она несмело, опустив глаза, спросила о происхождении вещей. Но когда узнала, что вещи, так же как и еда берутся просто из ниоткуда, по простеньким заклинаниям, то она успокоилась.
– А почему ты сама ничего такого не носишь? – Примеряя очередную подаренную юбку, спросила Глаша.
– Не знаю. У нас никто так не одевается. Слишком ярко, заметно. А мы, ведьмы должны оставаться незамеченными.
– А тебе нравится быть ведьмой? – Вопрос был настолько неожиданный для Веды, что она поначалу просто растерялась.
– Нравится? Странный вопрос. Я никогда над этим не задумывалась. Это мой мир, моя община.
И крутанувшись на одной ноге, Веда добавила, – А вообще нравится! Столько всего необычного, столько интересного я прочитала в наших свитках и рукописях. Я немного пока знаю, но хочу знать все. Все что написано! Знаешь, я хочу прочитать и разобраться во многом. А когда все все буду знать, вот тогда и отвечу точно: хочу ли я быть колдуньей!!!
– А разве можно знать все на свете? – Недоверчиво, шмыгая веснушчатым носом, спросила Глаша.– Это наверно, невозможно.
– Ну почему же? Все возможно. Наша Главнейшая готова ответить на любой вопрос. Правда, то что касается магии и колдовства. Но Марайи больше и не надо. А мне надо. Я хочу узнать как устроен этот мир. Почему вокруг столько несправедливости и горя. Почем в жизни всех, да, да всех – так мало радости. А радость должна быть, ее должно хватать на всех. И еще, я не знаю, что это за чувство, но как то слышала о счастье. Вот бы разобраться во всем этом!!!
Вот такие разговоры шли порой между девочками. И хотя внешне они не походили друг на друга, зато у них были родственные души.
… – Вот только посмотрите! – С возмущением, говорила она, собравшимся возле колодца, женщинам. – Ведь что ни день бежали ко мне эти голодушники! Тетенька! – Ловко передразнила Глашу, жена старосты Матрена. – Тетенька! – Уж не пожалейте, нам хлебца! – Мама и мы отработаем, в воскресенье отработаем! Не дай помереть, нам, несчастным! – Матрена, перевела дух, – И ведь давала, всегда давала. А теперь, гляньте – ка: носу не показывают! И ведь с голода не пухнут. А и отец то помер, и мать – не работница. А носятся, что сытые. И довольные!!! Не иначе с нечистой силой связались! – Добавила она, понизив голос.
Женщины в ужасе притихли. Матрена, видя, что ее слушают, продолжила:– Я и мужу своему не раз уже говорила, надо незаметно подглядеть, что да как у них. А он все отмахивается, не лезь, говорит, в чужую жизнь. Мы им помочь не можем, так хоть сами из бедности вылазят. Вот ведь паразит!
– А тебе до всего дело есть? – К собравшимся, неслышно подошла мать Глаши и Макара. – А если и с нечистой связались? Тебе то что? – С вызовом в голосе добавила она. – Привыкла, что к тебе люди на поклон ходят, даешь черствую корку, а забираешь булку белого хлеба? Сама не дня, почитай не работала. Только сплетни носить, да честных людей обирать можешь!
Сказав это, Василиса, в полной тишине, набрала воды и так же неслышно ушла от колодца.
Матрена, выпучив свои белесые глаза, задыхаясь от злости, смотрела ей вслед.
– Нет, я этого так не оставлю! Я тебя достану, ведьмовка проклятая!
Деревенские бабы не посмели сказать слово против жены старосты. Каждая семья так или иначе зависела от этой семьи. Старосты было семь братьев, все они, мужики рослые и сильные распределили между собой лучшие земли, выгоны, леса и рыбные места. Остальные жители села, довольствовались тем, что работали на братьев и получали скудную долю с их стола. Но никто и не думал пойти против старосты. Все считали, что так положено свыше и смиренно молчали.
И, когда жена старосты начала разговор у колодца, все задумались. А ведь права Матрена, права!
А Матрена тем временем начала тщательно обдумывать план мести. Себе в помощницы она выбрала соседку Ольгу, молчаливую и безропотную.
– Будешь, как стемнеет, прятаться за их амбар и смотреть, что да как. Как только что подозрительное увидишь, со всех ног беги ко мне, – Наставляла она напуганную женщину.
– Так как же… Как же по темноте то ходить? Да чего я там увижу? Ведь все дома уже… – Пыталась отнекаться Ольга в ответ.
– Поговори еще! – Прикрикнула на нее Матрена. – Или хочешь больше работать, да меньше получать, а? Ну, отвечай!
Несчастная ничего не сказала в ответ, лишь вытерла платком набежавшие на глаза, слезы.
Первую ночь, уложив детей и дождавшись, пока уснет муж, Ольга, не чувствуя от страха ног, с колотящимся сердцем, выскочила на крыльцо своего дома и опустилась на колени. – «Может все рассказать мужу? Хотя чем он поможет! Как бы хуже не было. Ведь давно Степан зуб на старосту имеет…. Нет! Лучше одна. Будь, что будет!!!»
Озираясь по сторонам, женщина, побежала к краю деревни. Она спряталась за амбар. Оттуда хорошо были видны освещенные лучиной маленькие окна, покосившегося домика. Мелькали очертания людей, но что конкретно происходит в доме, Ольга так и не увидела. – «Хватит на сегодня! Матрене, этой злыдне, пока и таких новостей достаточно. Может чего придумаю, привру. А там пусть сами разбираются!»
По натуре соседка Матрены не была коварной и злой женщиной. Но она прекрасно понимала, если не сделает то, что требует от нее жена старосты, ей самой несдобровать. А Василисе и ее детям, одна видно дорога – выгонят из деревни, и поминай, как звали. А Ольге надо о своих позаботится. Как – никак шесть детей у нее!!!