Псионикум

— Вы как?

— Ж-ж-жить буду, — корчась на полу, кое-как смог вымолвить ответ мужчина.

— Хорошо, — тяжело дыша, осторожно подкралась к краю образовавшейся дыры Кэссиди.

Из зияющего разлома в конструкции здания виднелась вся парковка, где рухнуло существо, разбив под собой пару машин. Минуты через два внизу началась суматоха, слышались короткие выкрики, команды, которые едва доносились в какофонии сигнализации. Караульные солдаты в спешке окружали место падения и осторожно двигались в сторону машин. В помощь к ним оперативно подтягивались дополнительные силы из-за КПП.

— Вот же… Сука! — выругнулась Кэссиди, заметив алый отблеск среди машин. — Он ещё жив!

И вскоре выстрелы не заставили себя долго ждать, когда по солдатам прилетела машина и выскочил к ним в стремительном прыжке, оставляя за собой багровый шлейф, мистер Гарсия, уже не похожий на человека, только силуэтом. Вся его кожа стала темно-багровой, раны от травм затянулись, сломанные кости срослись и покрылись черным слоем кожи. Глаза, пылавшие алым светом, прошлись по всем солдатам. Для принятия решения об атаке у командиров не потребовалось больше причин, когда пролилась первая кровь.

Тварь двигалась молниеносно и кромсала солдат одного за другим. Без особых усилий поднимая их телекинезом и под вопли несчастного разрывая того на куски прямо перед его сослуживцами. Быстро стало очевидно, что одних выстрелов мало — в ход пошло всё, в первую очередь гранаты, подствольные и ручные. Вслед за выстрелами каскадом раздалась череда взрывов, но тишина не наступила.

Кэссиди с трудом уняла дрожь в руках из-за чрезмерного использования псионики, и подавила кровавый ком, застрявший в горле и лениво протёрла кровь, выступившую из носа и с разбитой губы. В висках начало бешено колотить, как и в ушах. А этому существу хоть бы хны. Казалось, даже прямое попадание псизаряда, который по мощности был чуть ли не сопоставим со столкновением с многотонным грузовиком на полной скорости, падение с пятиэтажной высоты, и выстрелы никак не навредили ему.

— Ты, проверь остальных, и выведи отсюда, — бросив другому менталисту, побежала вслед за существом Кэссиди.

Как учили на интете, с помощью псионики можно пережить падение с огромной высоты — главное вовремя перенаправить всю энергию в сторону при приземлении. Но не с такой же высоты, хотя бы со второго этажа. Быстро преодолев по лестнице три этажа, Кэссиди на бегу выскочила из окна прямо на поле боя.

«Ты не можешь вечно пользоваться псионикой… У всего есть предел», — наблюдала она за движениями «мистера Гарсии», держась на расстоянии.

Между тем окровавленными телами было усыпано вся задняя часть левого крыла больницы. Однако выстрелы не смолкали, и кажется солдаты смогли нанести ему урон, заставив существо перейти в защиту. Укрываясь кусками асфальта и обломками машин и стен, существо двигалось вдоль периметра больницы, пока по нему непрерывно «работали» плотным огнём.

Догнав их, Кэссиди заметила, как алый вихрь вокруг него слегка потух и мерцал. Запасы псионики тоже не вечные, пусть даже ты и сам состоишь из него, но тело человека — нет. Оно не выдержит и требует «топлива». Существо уже не могло с лёгкостью поднимать предметы телекинезом и регенерировать. Плотным огнём двух десятка бойцов удалось отогнать его подальше от здания к заграждению.

«Что ты делаешь? Почему не убегаешь?», — размышляла в уме Кэссиди. Её состояние все ещё было далеко от нормы и она пока не спешила с применением своей ударной способности. Хотя уже предполагала, что без этого скорее всего не обойтись. Кэссиди понимала, что передышка всего лишь временная.

Впрочем, в одном она была права. При желании потусторонний давно мог убежать прочь, но почему-то этого не делал, постоянно пытаясь прорваться внутрь больницы. А вскоре и вовсе «притих». Окопавшись, накрылся всеми возможными плитами асфальта, словно панцирем, и полностью закрылся в земле.

— Всем назад! — скомандовала Кэссиди, готовясь поджарить его внутри его «скорлупы». — Не приближаться!

«Надеюсь, этого будет достаточно!».

От кончика пальцев на ногах до виска по её телу прошёл неистовый жар. Её естество противилось подобной авантюре, но Кэссиди лишь сильнее сконцентрировала всю свою псионику на руках. Ладони девушки сверкнули изумрудным цветом, уже наяву обжигая её изнутри. Оставалось дать всего лишь искру и огненный поток чудовищной мощи вырвется из её рук.

«Гори!», — раскинула она обе руки в сторону врага и щёлкнула, вызвав искру.

Безлунной ночью вся территория позади больницы горела подобно второму солнцу. Огненный шторм, устроенный Кэссиди, за долю секунд охватил десятки квадратных метров. Пылало всё. Огненные языки пламени достигали шести метров над землёй и кружились в урагане вокруг места, где закопался потусторонний. Лязгали обшивку здания, фонарные столбы, плавилась даже железная изгородь, шлагбаум, лопнули стекла на всех окнах и казалось, даже кирпичи с бетоном скоро превратятся в прах. В конце, от давления в сердце огненного урагана, раздался мощный хлопок, выбив весь воздух на многие метры от места, тем самым потушив большую часть пожара, при этом выбив все окна и чуть не вырвав всю обшивку.

Кэссиди не могла долго поддерживать огонь. От перенапряжения и резкого использования стольких сил у неё закружилась голова, а об общем самочувствии и говорить не стоило. Каждая клетка руки будто горело изнутри, в глазах то и дело темнело, ноги против воли подкосились, и она чуть не рухнула на землю. Она пока держалась, сцепив до скрежета зубы, ей нужно было убедиться, что с существом всё покончено. Тяжело дыша и едва сохраняя ясность сознания, она исподлобья смотрела на остатки огня и чёрные клубы дыма. И как не к месту волосы спадали на взмокшее от жара лицо.

В начале в клубах черного дыма было трудно что-либо разглядеть. А остатки огня грозились распространиться на лесные участки за изгородью, предрекая очередные проблемы и в скором времени ко всему хаосу вокруг неё присоединился звук сирен пожарных машин, донёсшиеся откуда-то за горизонтом тревожным воем. Вся уставшая и чуть ли не на последнем издыхании она против своей воли поддалась гравитации. Лёжа на асфальте, она смотрела, как вереницей мелькали обрывки кадров, сменяющие друг друга при каждом моргании и тяжелом вдохе: туда-сюда сновали люди в форме, кто-то искал раненых, осматривали разрушенные части больницы, машины. В ушах стоял неразборчивый шум, дополненный постоянными выкриками и болезненным эхом сирен.

— Оно погибло? — повторяющимся звоном услышала голоса солдат впереди.

— Что это, мать вашу, было?!

— Никому не приближаться! Ждать приказа! Оцепить территорию!

К месту прибыли машины и ещё солдаты из батальона. И кажется прибыли те пожарные.

— Как вы? Можете встать? — подошли к ней военные медики.

— В порядке… — вяло отмахнулась от кого-то Кэссиди, по крайней мере, попыталась. Не вышло. И при его поддержке кое-как встала с земли. Некто в противогазе сразу нацепил ей маску от кислородного баллона. Он ещё что-то говорил, спрашивал, но Кэссиди не слушала, бездумно следила за его фонариком и просто кивала. Не успела она сделать и пару вдохов, как услышала счётчик на руках. Устройство Линеаса вновь начало издавать характерный звук.

«Да вы издеваетесь…», — не поверила глазам Кэссиди и обернулась в сторону огня.

— Господи, что это?

Все в недоумении наблюдали, как над обугленным холмом, под которым прятался враг, появилось багровое свечение подобное полярному сиянию. Оно достигало десяти метров в высоту над крышей здания, и красочно играло алой россыпью. Несмотря на красоту явления, Кэссиди встревожилась, а когда пошёл такого же цвета «снег», не на шутку испугалась. Шкала Линеаса взмыла вверх до четырёх.

«Да вы издеваетесь…»

— Это опасно? — спрашивали среди людей.

— Всем отойти!

— Расчистите путь! К нам едут автобусы!

Раздавались команды.

Спустя пару минут внутри больницы во всех кабинетах и коридорах наблюдалось движение. Там, где горел свет, было видно, что проснулись люди. Но никому пока не взбрело в голову, как именно они проснулись.