Псионикум

«Лагеря?!», — одновременно промелькнуло в мыслях у Сары с Карвером.

— Они едут в больницу. Я не совсем понял, что случилось, но, кажется, они замёрзли. Встретимся там.

— Где вы были?! — через двадцать минут с порога смотровой палаты группу пропавших встретили донельзя обеспокоенные люди.

— Ох… Вы не поверите, — протянул Колин, почему-то сидевший с голым торсом на кушетке. Спраттон уже был в новой сухой больничной одежде, точно как и Кэссиди.

— Проходите, — спокойно позвал своих Лукас. — Мы успели услышать тревожные вести. Насколько всё плохо?

— ЦКЗ в панике, доктора не могут объяснить состояние больных. Черт те что творится! А где…

— Она спит, в соседней палате, — поняла недосказанность доктора Кэссиди.

— Что?! И она…

— Нет. Просто спит.

— Точно?

— Точно-точно.

— Так… И всё же, где вы были и почему такие промокшие?

Троица потерявшихся в пространстве и времени обменялась взглядами и слово взял Спраттон, потому, как Кэссиди Уильям явно не горела желанием что-либо объяснять. Вспомнив события, которые для них прошли совсем недавно, командир, как смог рассказал, что с ними приключилось, не особо вдаваясь в детали, в которые он совершенно не понимал.

— Астральный Мир?! — настал черёд недоумевать остальным членам Кантеры.

— Представь себе.

— Это… Ох… — Сара не нашла что и ответить.

— Ага, — спокойно ответил Колин.

— И… что теперь? Это что-нибудь дало?

Троица обменявшись взглядами, просто молчали. Единственная, кто хоть что-то понимала, сейчас лежала без сознания. А Кэссиди не стремилась её разбудить.

— Тогда, что нам делать? — на нужный лад их вернул вопрос Васко.

— Нам бы узнать, что произошло во время нашего отсутствия. Что сообщили на совещании? Да, Васко немного рассказал, — поспешил объяснить Спраттон.

— По городу объявлен карантин и комендантский час. Лаборатории работают в ускоренном режиме. До сих пор выясняется патоген.

— Патоген? Это точно не что-то заразное?

— Пока ничего страшного в лаборатории не заметили, Колин.

— Но люди продолжают засыпать и больше не просыпаются.

— Да, агент Уильям. Многие начинают бояться. Вдруг и с ними случится такое. Симптомы слишком нетипичны.

Сара вспомнила активные работы лаборантов и врачей ЦКЗ. Первая зацепка нашлась в виде гриппозного энцефалита, и его другого собрата — коматозного. История помнит несколько схожих случаев. К примеру, странная вспышка гриппа, которая вызывала «сонную болезнь», была задокументирована ещё в XIX веке. Описывалась, что болезнь начиналась внезапно, быстро разгоралась в теле больного, вызывая жар, бред, потерю сознания и судороги. Но что было необычно, во время болезни, в самом её начале или на пике, часто наступала апоплексия — паралич вследствие кровоизлияния в мозг, который был очень схож с нынешними симптомами. Но снимки пациентов Аглашиира не выявили никаких кровоизлияний, никаких темных пятен. И у всех больных отсутствовал, пожалуй, главный признак инфекции — лихорадка. Зацепка оказалась ложной.

Вторая зацепка вела к эпидемии «Ноны», впервые встретившейся в 1889–1890 гг. в северной Италии, а затем в Англии и в Нью-Йорке. Но как выяснилось, пациентов «Ноны» после смерти не изучали и никакого вскрытия не производилось, потому было трудно сказать, что именно тогда случилось. Имелись только письменные описания симптомов ведущего врача того времени, которые однозначного результата ни по одному из случаев не дали.

После всех известных «подозреваемых» стали копать в историю, во все времена упоминались схожие случаи паралича и внезапного сна, как у больных в Аглашиире, но они появлялись и исчезали, без ведомых причин. И без ведомых доказательств. Патоген — неизвестен.

— Моча, анализ спинномозговой жидкости и тесты на известные инфекции — отрицательны. Я уже не знаю, что тут можно сделать…

— Значит это что-то новое… Новый вирус, — сглотнул снайпер.

Кивок Сары вызвал у молодого снайпера ещё большую тревогу.

— Зря я спросил.

— А тебе не надо одеться?

— Ах, да…

— Доктор Раймсон, можно ваш телефон? — резко встала с кресла Кэссиди.

— А-ам… Конечно, — протянула доктор ей свой мобильный.

— Признаю, ситуация не из весёлых. Нужно вернуться к месту разлома и позвонить кое-кому. Снова. Все эти люди и разлом должны быть связаны. Просто обязаны! Но как? Ведь оттуда же всё и началось. Просто так ничего не бывает, — размышляла вслух, меряя шагами палату Кэссиди.

— А мы вновь не окажемся в Астральном Мире, агент Уильям?

— Да. Имеется такой риск. И без Анны мне, честно, что-то боязно туда соваться. Но мы просто осмотримся издалека. Я проверю показатели, чтобы быть хоть в чем-то уверенной. И нужно будет заехать в штаб.

— Машина ждёт.

Перед уходом Кэссиди проверила Анну. Она не в первой видит её в таком состоянии. В начале своего практического обучения, когда они проходили “Астрал”, они уже оказывались в непредвиденной ситуации в той стороне. Разлом, из которого сделали портал прямо под Институтом, считался подконтрольным и многие успешно контактировали с тем миром задолго до них. Но в первом же уроке, он захлопнулся, едва Кэссиди и Анна преодолели границу межмиров. Тогда выход удалось найти, благодаря профессору Крауссу. Он сделал другой разлом для них. После инцидента профессор внезапно ушел на больничный, как и Анна. Существует гипотеза, что Астральные частицы могут воздействовать на организм также как и радиация.

«Ни о чем не волнуйся, просто отдыхай».

Переодевшись в штабе и забрав лампу Линеаса, Кэссиди в компании Спраттона и Сары прибыли к месту разлома. Остальные члены уехали на встречу с местными правоохранительными органами для инструктажа.

Внутри изолированной территории наблюдалось активное движение и слышался шум. Первый попавшийся солдат поведал, что вся электроника вышла из строя. Из-за чего идёт восстановление, но пока ничего конкретного не смогли исправить. Ни одно устройство не желало работать.

«Это уже похоже на описание разлома из учебника. Оу… показатели упали», — шкала счётчика находилась на отметке 1,9. Кэссиди хотела позвонить, но даже возле наружного КПП телефон Сары упорно отказывался работать.

«А Анна без проблем звонила возле самого разлома. Значит, что-то там кардинально изменилось».

— Прикажите всем «оставить» и покинуть изолированную территорию. Не дай бог, кто-то ещё попадет по ту сторону. Профессор Краусс, добрый вечер, — наконец дозвонилась она с дороги подальше от заграждения.

— Ох… Кэссиди, дорогая, это ты?

— Профессор, можете посмотреть на наши данные?

— Тебя очень плохо слышно.

— Я говорю, мы можем отправить вам отчёт? Нужна ваша помощь.

— Что? А… Да, да… Конечно.

— Отправляем. — кряхтя, отключился профессор. — Мило… Как только люди раньше общались. Доктор Раймсон, отправите на этот номер всё, что есть по больным?

— Хорошо.

— А кто этот профессор? — поинтересовался Спраттон.

— Наш учитель.

— Странно, что среди солдат никто не попал за разлом во время починки. Или только псионики могут попасть по ту сторону?

— Кстати, да… И нет, не только псионики, — задумалась над словами Сары Кэссиди. — Похоже, Анна активизировала разлом и закрыла обратно уже нормально, устранив якорь. Якорь… Каково состояние того человека в коме?

— Насколько мне известно, он в глубокой коме. Его состояние за всё время пребывания в реанимации не менялось.

— Выяснили, кто он? — спросил Лукас.

— Да. Некто Хосе Гарсия, слесарь-сантехник. Работает в местной коммунальной службе. Женат и три сына.

— Что? И его семья всё это время не объявляла его в розыск?

— Ну… Они находятся здесь не совсем легально.

— Ох, понятно.

В Эдеме уж очень суров закон к нелегалам.

— Агент Уильям, что думаете насчёт больных и всего этого? — взмахнул в сторону стены Лукас. — Они связаны? И есть ли шанс, что пострадавшие вскоре очнутся после закрытия астрального разлома агентом Рейн?