Псионикум

— Что такое, мисс Рейн, мисс Уильям?

— Я согласна.

— Не могу сказать, правильный ли это выбор, но скажу, вы отлично подходите к этой работе, мисс Рейн.

— Почему? — стало мне интересно.

— Вы умеете абстрагироваться от всего и сохранять холодный рассудок под давлением.

— Завуалированно намекнули, что я бесчувственная скотина? Ха, неплохо, профессор. Неплохо.

Зенер издал тяжёлый вздох, но в этот раз с лёгким укором. Гм… Я уловила эмоцию в дыхании? Не это ли подтверждение моего таланта? Ну, или нет…

— Утром подпишем бумаги.

— Профессор, — остановила его Кэс. — Я тоже хочу туда. Можно мне второй запрос?

— Я почему-то не удивлён. Но вряд ли доктор Уильям будет доволен вашим выбором.

— Это мой выбор, профессор. Я прошу вас.

— Хорошо.

Что-то он чересчур быстро согласился. Видимо, он просто хотел найти кандидатов на неудобный запрос побыстрее. А я просто оказалась в нужной ситуации и не смела бы отказать. Хитрый профессор. Ну да ладно, зато моё будущее стало немного ясным. И это… Необычно.

========== 1.9 ==========

Получив «спасательный круг», которая в дальнейшем превратится в пожизненную «обязаловку», я, кажется, начинаю расслабляться, что не есть хорошо. Как бы это странно не прозвучало, а определённые рамки и дополнительные сложности до заветной «сделки» мотивировали меня к действию. Но сейчас, когда я спокойно закончу Институт, и пойду служить в Министерство Контроля агентом в отделе паранормальных преступлений, куда-то подевалась вся моя мотивация, которая и так всегда была в недостатке. Моё будущее стало как никогда ясным. И повторюсь, это было так… непривычно.

На следующей неделе после конкурса, а это уже начало декабря, весь кампус был погружен в состояние «предстоящей сессии». Всего-то несколько дней назад вовсю радостные и весёлые студенты ходили загруженными, нервными, сосредоточенными, и большую часть времени проводили за зубрёжкой, в библиотеке или на поле. Последний приказ ректора заставил нехило так вспотеть абсолютно всех. Ну, кроме меня, пожалуй.

Впрочем, мне тоже не стоило отрываться от коллектива, хотя у меня всё, как бы, уже предопределено. Любой бы на моём месте решил, зачем лишний раз рыпаться, верно? Однако думается мне тут главное — не сбавлять и тогда всё будет ровно. А учитывая мои не самые хорошие показатели в интете, да и во всем остальном, я решилась записаться к сержанту на дополнительные занятия и подтянуть их, а зубрёжку можно продолжить между тренировками. То, что меня избавили от нужды сдавать его нормативы, я посчитала огромным минусом. По крайней мере, ради себя стоит исправить этот недочёт. Предполагаю, что в службе хорошая физическая форма будет ой как необходима.

И с этой проблемой я пошла к нему. О’Донелл почему-то не обрадовался моему стремлению к саморазвитию. А ведь педагоги должны поддержать благие начинания своих учеников. Эх… Видимо, с сержантом не тот случай, да? Сейчас поглядим.

— Ну и ну… — с издевательским тоном начал он. — Нашла выход, значит. Лишь бы остаться здесь, да? Всеми возможными способами. Интересно, как они вообще взяли тебя? Ты вообще в курсе, что это за работа?

— Вообще-то они сами предложили, — пожала я плечами и затем добавила, — Сэр.

— Вот как… Тогда почему ты здесь, если тебя уже прикрыли от отчисления?

Что-то его голос не изменился, хотя я добавила «сэр». Неужели надо было добавить: «господин», «владыка»? Гм…

— Я просто хочу нагнать остальных.

— С твоим-то недостатком?

— Вы не представляете, как раз именно из-за него я и пришла к вам.

Некоторое время сержант просто молчал, что было немного неловко. Без глаз было просто невозможно определить его реакцию.

— Ладно, но если я услышу хоть одно нытье или увижу, как ты отлыниваешь — мы тут же попрощаемся. Да, я закрою глаза на все твои «успехи» в моей дисциплине до самого выпуска, но не буду тебя обучать. Никогда.

— Значит… — протянула я, не веря своим ушам.

— Приходи после ужина на поле. Посмотрим, что можно сделать в твоей ситуации.

— Поняла, — на радостях попрощавшись с сержантом, покинула его кабинет чуть ли не в прыжке.

Кэс ожидала меня возле двери и сходу спросила насчёт его ответа.

— Он не… — выдержала я театральную паузу, — отказался.

— ДА!

— Чего ты так радуешься, Кэс? Полагаю, он приготовил для меня самые адские мучения, которые только взбредут ему в голову. И сейчас рисует план моих пыток.

— Да ладно тебе. Он же согласился! Согласился! Он!

— Это да… Хотя чуйка подсказывает, что я об этом ещё пожалею и неоднократно. Но все же, это почему-то даже льстит.

— Видишь, а ты сомневалась.

— Да-да. Пошли. Уже время. То, что профессор Краусс постоянно опаздывает, не значит, что и мы должны.

— Ага.

Следующие лекции по сенсорике отличались от остальных. И я не раз вспоминала их, пусть к псионике они не имели никакого отношения.

— Нашему разуму отдых необходим столько же, как и телу. Также ему нужны новые познания, мысли, идеи, «пища», если по-простому. Поэтому последние недели моих занятий будут посвящены немного иной стороне нашей жизни: морали и этике, справедливости и свободе, о праве и законе, об истории и философии, — начал Краусс. — И скорее всего, они пройдут в дискуссионной форме. Как говорил один мудрый человек: «истина рождается в споре». Я ожидаю от вас активного участия и отстаивания своих мнений. И так, начнём с простого.

В этот раз его голос звучал более энергично, чем обычно. Видать ему самому нравятся подобные дискуссии. Или он просто наслаждается своим голосом. В его случае последний вариант кажется более подходящим.

— В 1967 году английский философ Филиппа Фут сформулировала так называемую «проблему вагонетки», мысленный этический эксперимент. Предрекая ваши вопросы, отвечу: эти недели мы отвлечёмся от псионики и попробуем разобраться в крайне непростых вопросах, которые могут быть полезными в будущем. Понятно? Хорошо, так вот, в своём эксперименте Фут ставит следующий вопрос: тяжёлая неуправляемая вагонетка неудержимо несётся вперёд. На её пути находятся пять человек, привязанных к рельсам. Они никак не успевают среагировать и вы тоже. Но вы можете переключить направление и отправить вагонетку по второму пути, но там тоже находится человек, но только один, также привязанный к рельсам и также не успевающий среагировать. Теперь вопрос: как бы вы поступили в данной ситуации?

В аудитории пошли шепотки.

— Ну, смелее. Я хочу услышать ответ и желательно с обоснованием. Да?

— Естественно, нужно повернуть вагонетку. Спасти пять жизней вместо одной более логично.

— Хорошо. Это понятно всем, да? Пять жизней взамен одной. Кто согласен с мистером Стивенсоном, поднимите руки. Ага, вижу, вас большинство. Хорошо. Запомнили выбор. А теперь изменим условия. На этот раз вы стоите на платформе над рельсами и наблюдаете, как несётся вагонетка. На её пути все также пять рабочих. Также никто из них не видит угрозу и ничего не может сделать. Напоминаю, вы не на вагонетке. Просто наблюдатель. Но вдруг, вы замечаете перед вами толстяка. Если вы подтолкнёте его, он упадёт и перегородит путь для вагонетки. Как бы вы поступили?

По рядам вновь прошли шепотки, но в этот раз никто не решался отвечать.

— Что такое? Отчего сомнения. Пять жизней вместо одной, не забыли? Почему бы не подтолкнуть его? Почему вы поменяли свои убеждения? Поднимите руки, кто бы подтолкнул толстяка. Ага. На этот раз вас… Нет. Никто не собирается толкать толстяка. Ясно. Хорошо. Так, что же изменилось? Кто поднимал в прошлый раз руку? Да, вы. Почему не подняли на этот раз?

— Ну… В первый раз я уже был, как бы сказать… вынужденным участником. И мои действия напрямую приводили к результату, не привлекая посторонних.

— А во втором случае то же самое, разве нет? — спросил профессор, на что студент слегка растерялся.

— Во втором случае я бы принял более активное участие и осознанно бы лишил жизни одного, который совсем не связан с ситуацией, а это уже другое.