Миллионер для чаровницы

Поездка оказалась долгой и скучной. Водитель, обменявшись со мной несколькими фразами о самочувствии и о погоде, замолчал. То ли не хотел, то ли не имел права общаться с гостьей хозяина.

Я смотрела в окно. Пейзаж казался на редкость унылым: снежные поля, простиравшиеся по обе стороны от дороги, изредка сменялись невысоким кустарником или небольшими рощами. Тонкие, лишённые листьев, деревья, казались безжизненными на фоне серого неба.

Я не заметила, как задремала. Во сне мне привиделось что-то хорошее: залитый солнцем луг, маленький домик на крутом берегу реки. Там меня кто-то ждал, и я торопилась на встречу.

— Марианна! Простите, не знаю вашего отчества. Проснитесь, пожалуйста! — прозвучал над ухом чужой голос.

Неохотно распахнув ресницы, я поняла, что машина остановилась. Водитель открыл дверцу, и, склонившись ко мне, осторожно потряс за плечо.

— Мы приехали?

Молодой человек кивнул и посторонился, позволяя мне выйти.

Я неохотно покинула машину. Страх и волнение за своё будущее, отступившие, было, перед новыми впечатлениями, охватили меня с новой силой. Мне вдруг показалось, что я совершила ошибку, приехав в дом Климова. И в любой клинике мне было бы спокойнее и безопаснее.

«Зачем я здесь? — мелькнула паническая мысль. — Что я буду делать, в чужом доме, среди чужих людей?»

Но, едва я рассмотрела особняк, окруженный высокими елями, как чувство страха сменилось удивлением и восхищением.

Трёхэтажный дом, построенный в форме буквы «П», напоминал богатую дворянскую усадьбу девятнадцатого века. Узкие окна золотил луч заходящего зимнего солнца. Высокое, под навесом, крыльцо с тщательно очищенными ступенями, тёмно-зеленые ели, словно стена, защищающая особняк от внешнего мира, крыша, припорошенная снегом — всё дышало стариной и, в то же время, казалось современным и комфортным.

— Вам нравится?

Я не слышала, как скрипнул снег под ногами Климова. Обернувшись, я увидела его совсем близко, и, по выражению его лица, поняла, что он ждёт моей реакции. Почему-то для него это было важно.

Мне не требовалось изображать восхищения:

— Это великолепно. Впервые вижу дом, который бы так гармонировал с окружающей природой. Такое чувство, что он стоял здесь всегда, с начала времен.

В тёмных глазах Климова промелькнуло удивление и лёгкая радость. Впрочем, возможно, в этом виноват солнечный луч, скользнувший по его лицу.

***

Не ответив ни слова, Климов взмахом руки отпустил помощников и охрану, и принялся подниматься по ступенькам. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Я сняла перчатку, и, не удержавшись, провела ладонью по гладким перилам. Мне отчего-то казалось, что дом мне приснился. Не может мужчина жить во дворце, рассчитанном на сотню человек.

Ощутив под пальцами холодное дерево, я отдернула ладонь. Похоже, это реальность. Медсестра в клинике не ошибалась, когда утверждала, что Климов — очень богатый человек.

Двери перед нами распахнул охранник в черной униформе. Тут же подбежали две служанки, чтобы помочь раздеться и забрать верхнюю одежду. Девушка, которая подошла ко мне, поклонилась, но ничего не сказала. Наверное, им запрещено общаться с гостями хозяина.

Просторный холл, куда я прошла вслед за Климовым, оказался ярко освещен. На второй этаж поднималась  широкая лестница, устланная ковром, несколько дверей из дуба, выделявшиеся на фоне светлых стен, были закрыты. Но я не успела всё как следует рассмотреть, пораженная удивительной картиной: люди в черной униформе выстроились вдоль одной из стен. При появлении Климова они низко поклонились.

Что-то подобное я видела разве что в зарубежных фильмах. Там и прислуга, и рабочие на фирме, встают и кланяются, заметив хозяина. Но, то, что естественно для другой культуры, в нашей реальности казалось дикостью.

Я поклонилась в ответ, чувствуя себя «не в своей тарелке». И тут же перехватила насмешливый взгляд Климова и — удивленный — кого-то из молодых горничных.

— Не портите мне прислугу, Марианна, своей снисходительностью,  — едва слышно произнес хозяин дома, сжимая мою руку. Я почувствовала, как кровь прилила к щекам.

«Эти люди работают на вас. Но они — не рабы», — хотела воскликнуть я. Но не успела, потому что к Климову, медленно ступая, подошла женщина в тёмном шерстяном платье. Её седые волосы были убраны под кружевную косынку, глаза из-под нависших бровей смотрели цепко и внимательно. Держалась женщина с большим достоинством, и в первую минуту я приняла её за мать Климова.

— Добрый день, Эльдар Сергеевич, — она чуть наклонила голову в знак приветствия. — С возвращением.

— Спасибо, Нателла, — я впервые увидела искреннюю улыбку, промелькнувшую на лице Климова.

— Мы слышали об аварии. Надеюсь, всё закончилось благополучно? — в низком голосе Нателлы слышалось беспокойство.

— Всё в порядке. Познакомьтесь: Марианна, это — Нателла, моя домоправительница. Нателла, это — Марианна, она любезно согласилась пожить у нас какое-то время.

***

Я удивленно повернулась к Климову. Вот уж не ожидала от него подобного такта. Его слова превратили меня, из неизвестной женщины, случайно встреченной им по дороге, в желанную гостью. Он поднял меня до своего уровня, и Нателла, видимо, тоже это почувствовала.