Страница 62 из 91
- Это ничего не меняет с моей точки зрения, - отрезала его подруга.
- Это МОЙ дом! - подал голос Ватару со своего места, хватая сына за кисть руки, державшей его горло. - И в этом доме есть только один хозяин! Я сейчас не знаю, что с тобой сделаю, если ты не вернёшься в нормальное состояние!
- Ну пошли, поговорим. - Сын равнодушно пожал плечами, повернулся спиной и направился к дивану в студии.
- Батя, а как ты дашь определение слову "рабство"? - спрашиваю уже в гостиной, после того, как страсти чуть-чуть схлынули.
- Ты это к чему? - искренне недоумевает в ответ отец.
Хм. Странно. И ведь не изображает, а искренне удивляется.
- Вопросом на вопрос отвечают не японцы... Окей, я тебе скажу. Под рабством понимаются такие отношения, когда в адрес живого человека осуществляются полномочия, характерные для права собственности.
- Откуда формулировка? - заинтересованно поднимает бровь мой местный родитель.
- Из международной юриспруденции. С англоязычного сайта перевел... Батя, а давай поговорим о тех девушках, массажный салон с которыми ты меня послал осматривать?!
- А что с ними не так? - он вежливо спрашивает взглядом, буду ли и я кофе вместе с ним.
Ты смотри. По местным меркам, серьёзный шаг навстречу...
К сожалению, принять предложение не вариант, в свете того, что разговор ещё не закончен.
Отрицательно качаю головой и отвечаю:
- Давай загибать пальцы. Расширения у девчонок стояли левые, что само по себе незаконно. Я не особый сторонник глубокого полицейского контроля, и вообще демократ, но... батя, именно их усиленная нервная чувствительность отправила на тот свет четверых из пятерых. И неизвестно ещё, выберется ли пятая.
- Обычное дело в таком бизнесе, - спокойно говорит мой местный родитель. - Я о повышении чувствительности. Но давай ты досчитаешь свой список до конца, а я отвечу потом: возможно, на несколько твоих пальцев у меня будет один-единственный аргумент.
- Отобранные у них паспорта. Это, конечно, не проблема - но и возни с восстановлением через посольства изрядно. Реши они уехать без вашего разрешения. - Отгибаю второй палец от кулака. - Отсутствие медицинской страховки, запрет на перемещения, огромная система штрафов...
- Я был прав. На все твои вопросы отвечу одним словом: в мои дела сверх меры не лезь. У меня встречный вопрос: а внутрь забора ты с чего полез?! Я не просил!
Голос отца сух и невыразителен.
- Так на моём родном языке на помощь звали. Ты можешь мимо пройти в такой ситуации? Я - нет. К тому же! Если бы я знал, проблемами какого бизнеса ты озаботился, я бы в жизни не пошёл в этот дом! Ты меня втёмную использовал!
Отец опускает взгляд и ничего не говорит в ответ.
- Хорошо. Давай представим, что я не лезу в твои дела. Можешь ответить абстрагированно? Зачем в принципе паспорт отбирать? Зачем угрожать расправой закона, если попробуют куда-то уехать? Это же обращение, как с ... согласен?
- Они не японцы. - Отец поднимает глаза и смотрит на меня с какой-то глубокой тоской во взгляде.
- Так и я не японец. Технически. И я очень хорошо знаю, что надо делать, когда одни люди начинают считать других вторым сортом.
- Мы не контролируем тот бизнес напрямую, - через силу выдавливает из себя мой родитель. - Да, формально они под нашим зонтиком, но к управлению там мы не имеем никакого отношения. Кадровая политика прописывается совсем другими людьми, мы лишь получаем долю за охрану. Ладно... Мне не очень приятно это обсуждать, но могу добавить: никого из работниц туда насильно никто не тянет. Они изначально знают, в каких условиях будут работать.
- Пап, а ты бы хотел, чтоб Ю на каникулах подрабатывала в таком салоне? - изображаю искреннее любопытство, наклоняя голову к плечу. - Или Мивако?
- Чего ты хочешь? - сердито сопит отец.
- Много чего... Вопрос номер один. Если пятая выживет, она может прожить здесь?
- Где? - удивляется отец, широко раскрывая глаза.
- Пусть она в моей комнате поживет? Опять же, при условии, что для неё ещё всё хорошо закончится.
- Нет, - твёрдо отрезает он. - В моем доме такой контингент жить не будет.
Ватару задумчиво смотрел на дверь сквозь наполненный стакан. Виски переливался искрами и источал божественный аромат.
Проблемы в отдельно стоящем массажном салоне были далеко не единственными (и не самыми крупными за сегодня).
Говоря своими словами, он обстановку больше не контролировал.
Ещё сильнее раздражало резюме беседы с отпрыском:
- Не хочу иметь ничего общего с людьми, занимающимися этим! - Маса именно так и сказал, хлопая дверями.
Перед этим демонстративно вернул ему все деньги со своей карты, которые буквально накануне получил от Ваки.
- Почему со второго субсчёта не возвращаешь? - по инерции хмуро спросил отец, заметив, что у сына есть и небольшой загашник.
- А это - мой честный заработок на креветках. Тьху, на гребешке... Плюс аванс.
Опустошив не премиальную квадратную бутылку с красной этикеткой, финансист решительно потянулся за смартфоном.
Младшая жена ответила буквально через секунду, несмотря на то, что находилась в воде.