Страница 15 из 82
Взгляд метался по комнате в поисках возможных средств самозащиты.
- Кто вы! Кто вы! Кто вы! – истошно хохоча подхватили горбатые коротышки, подпрыгивая все выше.
Сверкая желтыми щелками крошечных глаз, еще пара горбунов неотрывно следила за мной с раскачивающейся люстры. И с верхушки шкафа… И из-под письменного стола… Да сколько же их тут?!
Что-то острое полоснуло по ноге, и, пронзительно взвизгнув, я яростно пнула подкравшуюся тварь. Смердящий комок, беспорядочно трясущий крохотными конечностями, вереща, пролетел по комнате и с мерзким «чвак» врезался в батарею. Эта неуклюжая схватка привела в восторженное неистовство остальных набившихся в комнату уродцев.
Желая слиться со стеной, я схватилась за ногу. Крови оказалось неожиданно много, и у меня закружилась голова, когда я нащупала рану.
Внезапно гам в комнате стих. Уродцы замерли и стали шумно принюхиваться.
- Сладко.
- Сладко… - наперебой зашептали они, слаженно двигаясь в мою сторону.
- Сначала я-я-я… - зашипела «голова», выползая из-под дивана, и на манер кобры зависла в полушаге.
- Вы не можете!
Понимая, что ни сбежать от чудовищ, ни умолить их шансов нет, я предприняла последнюю попытку спастись.
- Высшие отметили меня! Я под их защитой, вы не можете ко мне прикасаться!
- Я вырву твои глаза и съем. Они, как спелые ягоды, лопнут на моих клыках. Я буду глотать их сладкий сок… – в ответ мечтательно, словно декламируя любовную поэму, протянула «голова». Хвост ее, тошнотворно белый и морщинистый, непрестанно изгибался кольцами, будто бы танцуя под беззвучную музыку мистических флейт.
- Челолюдка врет.
- Врет… врет..
- Наказать…
- Нанизать… - переговаривались уродцы, явно питающие слабость к рифме.
Перебирая кривыми ножками, они целеустремленно подкрадывались все ближе и ближе.
- Нет! Не вру!
Все внутри похолодело от ужаса, и успевшие было стать туманными воспоминания неожиданно ярко пробудились во мне. В несколько секунд все пережитое той роковой ночью в лесу встало перед глазами.
– Я ношу их метку. Укус.
Запоздало вспомнив, что страх лишь распаляет сидхов, я попыталась успокоиться.
Укус и в самом деле держался на мне дольше остальных примет разрушительной близости с Высшими, но два месяца большой срок. Теперь метка Крайта была едва заметна. Более того, я вовсе не желала поворачиваться к кровожадным уродцам спиной, без чего было не обойтись, случись предъявить доказательства. К тому же существовала большая вероятность, что от укуса уже не осталось и следа. Что же делать? Мысли лихорадочно метались в поисках спасительного решения.
Женщина-червь разъяренно зашипела, выпуская изо рта узкий разтроенный язык. Она метнулась ко мне атакующей змеей и зависла возле самого лица, обдавая горячим едким дыханием.
- Эфаир, Хэм и Крайт, – отвернув голову запинаясь назвала я имена своих бессмертных любовников.
На что «Голова» лишь восторженно засмеялась.
- Ааа, так это ты-ы, пос-с-сеяла с-смуту с-с-среди первых гвардейце-ф-ф вы-с-сокой гос-спож-и-и. Королева вознаградит меня за твою с-смерть, Преднач-ч-чертанная. Я буду тебя му-у-чить…
- Грызть…
- Кромсать…
- Кусать… - радостно подхватили горбуны.
Слезы бессилия хлынули из глаз, когда едкий, точно вымоченный в щелоке, язык наподобие петли обмотался вокруг моей шеи и стал медленно затягиваться. Я вцепилась в него руками, остервенело пытаясь отодрать от себя, будучи при этом совершенно беззащитной перед полчищем горбатых уродцев, облепивших мои ноги. Что-то острое, похожее на укусы гигантских ос вонзалось в обнаженные участки тела. Вместе с этими укусами приходили холод и апатия. Лишь нарастающее жжение в центре правой ладони не позволяло окончательно сдаться подступающей со всех сторон темноте.
***
Не знаю, по какому счастливому наитию именно в эту ночь я надела на шею подарок Эфаира, хотя прежде всеми силами старалась стереть из своей памяти, все, что касалось Высших, и амулет коротал свои дни в дальнем ящике письменного стола. Сделкой с собственной совестью уже был тот факт, что иногда я не могла совладать с искушением и клала амулет под подушку, так как быстро установила взаимосвязь между эротическими снами о змеях и наступающим вслед за ними сексуальным освобождением, стоило этому странному серебристому диску на простом кожаном шнурке оказаться поблизости. Именно сегодня я малодушно повесила амулет на шею и именно данное обстоятельство, как оказалось, спасло мою жизнь. Но спасло лишь для того, чтобы подвергнуть еще большим испытаниям.
Отчаянно отбиваясь от навалившихся смердящей кучей тварей из самых жутких кошмаров, я нечаянно оттянула ворот своей пижамы, и свет засиявшего в густом сумраке комнаты амулета соприкоснулся с языком червеподобной твари. Тварь завизжала так пронзительно и жалобно, словно ее облили серной кислотой. Испуганно заскулили горбуны, рванувшие с ловкостью матерых тараканов по щелям и углам комнаты. Не теряя времени на удивление, я наконец нащупала за спиной ручку двери и повернув ее, выскочила в коридор.