Лунатики

  - Правильно! - бодрым писком поддержал бухгалтера кассир Клюев. - В газете ясно сказано, что все должны сделать прививку. Закон один для всех.

  - С каких это пор какая-то паршивая жёлтая газетёнка стала законом? - упорствовал Кузя, однако народ завёлся. Бича силой подтащили в медсестре и та быстро сделала укол.

  - А теперь вали отсюда, - распорядилась Груня, как она привыкла это делать в сельмаге.

  Однако, Кузю голом криком не возьмешь. Он подбоченился и весело объявил:

  - Парни, теперь винно-водочный будет торговать круглосуточно!

  - Ты и так никогда не просыхаешь, - огрызнулась Груня.

  Председатель внимательно следил за развитием событий. Да, риск велик, но Красов верил в свою звезду. Расчёт был прост. Чтобы больше заработать, люди будут вкалывать день и ночь. А это план! Долго такие нагрузки мало кто выдержит, но и не надо. Всё дело в сроках. Что произойдёт раньше: повышение или полный развал? Красов поставил на карту всё. Читая статью в газете, он ругал себя, что ограничился общими указаниями главреду. Нужно было проверить каждое предложение. Ну, кто так рекламирует? Когда же мы хоть что-то научимся делать, как следует. Впрочем, прививка прошла без особых происшествий. Беспокоило другое. Если одни, действительно, трудились не покладая рук, то другие гуляли сутки напролёт. А ночью и слышимость намного лучше. Вчера в три часа ночи на весь посёлок разнесся истеричный крик Паршивкиной:

  - Что скотина!? Явился! Решил круглые сутки не просыхать!

  "Проблема труда решена, - размышлял председатель. - Теперь нужно решить проблёму досуга. Что делать с тунеядцами? Может, отправить всех на тушение тайги? Благо, пожары вокруг полыхали, словно зарницы. Но тогда может не хватить кадров на выполнение плана. К тому же давно пора открыть ночную столовую для круглосуточных тружеников. А где взять поваров? Можно закрыть общагу. Всё равно там уже никто не ночует. Комендант и вахтеры вполне могут кашеварить. Дело нехитрое. Да и сельский клуб можно прикрыть. Сейчас не до танцев. Туда и до прививки три человека ходили. И баньку можно прикрыть. Какой смысл мыться, если спать некогда? Вон, бригада Жадова третьи сутки подряд ишачит, а никто об этом и не ведает. Словом перекинуться некогда. Вот, пусть банщик и вещает по местному радио о трудовых победах. Он-то все сплетни знает. А газетёнка себя изжила. На чтение нет времени. Пусть лучше главред и спецкоры освещают фонариком рабочие места в рабочее время. А вот с бабами беда. Нет от них покоя ни днём, ни ночью. Мужья круглые сутки пашут, а на жён ни сил ни времени ни остаётся. А бабы уложат детишек спать( хоть бы одна прививку своим соплякам сделала) и ко мне. Мужей вернуть требуют. В лицо рублями тычат. Мол, бумажки человека не заменят. Ладно, найдём и на баб управу. Надо Медузова навестить. Должна же у него быть вакцина от бессонницы. Раз изобрёл яд, то должен изобрести и противоядие."

  Дом учёного стоял на отшибе, в нескольких километрах. Медузов жил один. Это заставило Красова насторожиться: в одиночестве жить в тайге способен далеко не каждый, а с сильными духом людьми договориться непросто. Ещё больше поразил председателя телефон времён гражданской войны.

  - Работает? - с безразличным видом кивнул Семён Иванович на допотопный аппарат.

  - Хотите позвонить?

  Председатель набрал свой рабочий номер и услышал голос секредарши:

  - Приёмная.

  - Галочка, это Красов. Для меня что-то есть?

  - Да, Семён Иванович, факс из центра.

  - И что там?

  - Я чужие факсы не читаю.

  Красов представил, как секретарша обидчиво скривила губы.

  - Но меня хоть хвалят или ругают?

  - Хвалят, хвалят, Семён Иванович.

  Красов облегчённо выдохнул. Дождался. Он положил на аппарат трубку и повернулся к учёному:

  - А к вам по делу, Василий Егорович. Нужна вакцина от бессонницы.

  Учёный удивлённо заморгал выцветшими ресницами:

  - Но эксперимент не завершён. Данных явно недостаточно, чтобы сделать хоть какие-то выводы. Если сейчас прервать опыт, то вся работа пойдёт насмарку.

  Красов вдруг схватил учёного за горло:

  - Зато мой эксперимент успешно завершён. Быстро гони вакцину, а то задушу, как котёнка.

  Василий Егорович захрипел, а когда председатель слегка ослабил хватку, твёрдо выдавил:

  - Зря стараетесь. Меня в тридцать седьмом не такие пугали.

  Председатель сразу обмяк:

  - Извините, меня Василий Егорович, погорячился. Но меня вызывают в столицу. Может всё раскрыться.

  - Замечательно, прекрасно, - радостно протёр руки учёный, - моё открытие должно принадлежать всему миру.

  - Вам "замечательно", а меня за перегибы в шею, - стал председатель давить на жалость.

  Медузов посмотрел на Красова, как доктор на пациента.

  - Семён Иванович, я должен вас обследовать.

  Василий Егорович осмотрел зрачки председателя, измерил пульс, давление, температуру и разочарованно зацокал:

  - Вы загубите моё открытие. Разве можно так себя истязать? Неужели вы не понимаете, что вам и тысячи часов в сутки не хватит, чтобы выполнить план? Всё дело не во времени, а в нас самих.

  В конце концов учёный вынес вердикт:

  - Организм крайне истощён. Вы ещё не доросли до моего открытия. Я введу вам вакцину сна.