Страница 406 из 460
Союзники обсуждали возможности союзных войск в отношении Триеста, Истрии, продвижения в направлении Вены. Рузвельт подписал инструкцию генералу Г. Вильсону: в случае неожиданного краха Германии оккупировать четырьмя дивизиями Австрию. Рузвельт говорит своему помощнику о «необходимости сохранения Британской империи сильной».
Рузвельт хотел выработки жесткой политики в отношении Германии. «Мы должны быть твердыми в отношении Германии, я имею в виду немецкий народ, а не только нацистов. Мы должны либо кастрировать немцев, либо обращаться с ними таким образом, чтобы они не могли воспроизводить население, которое хотело бы продолжать свой прежний путь». Рузвельт отверг как неудовлетворительный план обращения с Германией, предложенный американскими военными. «У меня складывается впечатление, что Германия не должна быть восстановлена подобно Нидерландам и Бельгии… Каждый в Германии должен понять, что на этот раз они являются поверженной нацией».
Рузвельт склонялся к идее Моргентау о демонтаже индустриальной мощи Германии - он гарантировал бы, по меньшей мере, двадцатилетнюю гегемонию в Западной Европе Англии, развеял бы страхи Советского Союза перед германской мощью и перед Западом в целом (страх перед тем, что Соединенные Штаты или Англия могут восстановить германское могущество в своих целях). Рузвельт сказал помощнику Черчилля лорду Червеллу, что это избавит Британию от германской конкуренции. Сам Черчилль после колебаний пришел к выводу: «В конце концов, дело касается будущего моего народа, а когда мне нужно выбирать между моим народом и германским народом, я предпочту свой народ». Рузвельт и Черчилль договорились подписать меморандум, призывающий «превратить Германию в страну преимущественно сельскохозяйственную и крестьянскую по характеру посредством уничтожения военной промышленности в Руре и Сааре». Моргентау был взволнован. Приглашенный на коктейль в апартаменты Рузвельта, он вышел в высшей степени удовлетворенным: «Мы никогда не разговаривали так душевно с времен его губернаторства. Это был яркий эпизод моей карьеры в правительстве».
Скептически отнесся к плану Моргентау Г.Стимсон. В первые дни сентября 1944 года он задавал Рузвельту сложные вопросы: деиндустриализация Германии выбросит на улицу примерно тридцать миллионов человек, что делать с ними? Нарушится внутренний механизм европейской экономики, налаженный за последние восемьдесят лет.
Поколебленный, Рузвельт еще не занял окончательной позиции. Он колебался между двумя вышеозначенными курсами. Рузвельт указал, что план Моргентау противоречит требованиям Советского Союза о репарациях.
В то же время президент согласился с тем, что Европа не нуждается в сверхмощном германском индустриальном ядре, и высказался за «сельскохозяйственную Германию». Гарриман сообщал из Москвы, что русские обеспокоены тем, чтобы надежно гарантировать свою безопасность в Европе. Моргентау сказал Рузвельту: «Россия боится того, что мы и англичане собираемся заключить «мягкий» мир с Германией и восстановить ее как будущий противовес России». В свете этого демонтаж германской мощи виделся логическим ответом, удовлетворяющим и англичан, и русских. Присутствие США становится не маргинальным, а ключевым фактором европейской ситуации. В конечном счете Рузвельт отклонил идею занятия на текущем этапе четкой позиции в отношении Германии.
Очевидно, что он решил действовать по обстоятельствам, не лишаясь заранее возможных козырей. Двадцатого октября он говорит Хэллу, что «ненавидит составлять планы в отношении еще не завоеванной страны».
Эти планы будут зависеть от того, «что мы найдем в Германии».
Рузвельт определенно ужесточил политику в отношении европейских метрополий в целом. Он сократил обещанную помощь Британии по ленд-лизу - только 5,5 миллиарда долларов в период между поражением Германии и Японии - на 20 процентов меньше запрошенного англичанами. Рузвельт ревниво отнесся к встрече Черчилля со Сталиным в октябре 1944 года. Он просил премьера позволить послу Гарриману присутствовать на всех важнейших беседах. В то же время Рузвельт запретил своему послу подписывать какой бы то ни было документ, даже самый общий. Уже тогда становилось ясно, что президент ждал встречи глав великих держав с глазу на глаз. Пока же он телеграфировал Сталину: «Идет глобальная война, и нет буквально ни одного вопроса, военного или политического, в котором Соединенные Штаты не были бы заинтересованы… Моим твердым убеждением является то, что решение до сих пор незакрытых вопросов может быть найдено только нами тремя вместе».
На границе Германии Более половины потерь за весь период с начала войны приходится у германских вооруженных сил на 1944 год. Критическими для вермахта были последние три месяца. Все четыре германских группы армий - «Север»,
«Центр», «Северная Украина» и «Южная Украина» - в последние месяцы потерпели крупнейшие поражения и были ослаблены. Советская армия полностью уничтожила 96 дивизий и нанесла тяжелейший урон 219 дивизиям (33 в результате были попросту распущены). Германские вооруженные силы потеряли на советско-германском фронте за это время более полутора миллионов солдат и офицеров, 6700 танков, 28 тысяч орудий и минометов, 12 тысяч самолетов. В качестве замены прибыли 201 тысяча новобранцев вермахта.
Россия изгнала врага из своих пределов. Предстояла вторая часть предложенной жизнью и судьбой задачи. Пользуясь терминологией того необычного времени - «добить зверя в его берлоге». В конце октября 1944 года Сталин впервые ставит пред своими военачальниками задачу взятия Берлина. Всем приобщенным было ясно, что предстояла колоссальная военная операция. Обстоятельства пока благоприятствовали.
Отмечая в Москве годовщину Октябрьской революции, маршалы Конев, Рокоссовский, Толбухин и генерал Черняховский продолжили стратегические дебаты, уже начатые Сталиным, Жуковым и Антоновым.
Работа шла секретно в Генеральном штабе, без широкой огласки и больших аудиторий. 16 января стало известно имя полководца, которому поручалось взять Берлин - Сталин сообщил свое решение по телефону: маршал Георгий Константинович Жуков. Он принял командование 1-м Белорусским фронтом (а Рокоссовский возглавил вместо Захарова 2-й Белорусский фронт). Сам Сталин становится как бы координатором действий отдельных фронтов. Василевский координировал действия Прибалтийских фронтов (оставаясь номинально начальником Генерального штаба).