Рассвет над Майдманом

Шип осторожно сменил позу, чтобы не бередить схватившиеся на морозе раны.

– Извини, я не успел поблагодарить тебя за последние минуты схватки. Минимум пару раз ты спасал мою шкуру от верной смерти.

Безглазый только махнул рукой. За этот безумно долгий день он убил стольких, что их тел хватит на личную пирамиду.

– Я серьезно. Не обижай меня отказом. Я буду рад накормить тебя у домашнего костра. Если ты когда-либо появишься в наших краях, у тебя будет надежный проводник и верный товарищ. Прими это в дар.

Человек долго рассматривал лежащий на ладони широкий кривой нож в бурых ножнах. Потом спокойно отстегнул висящий на поясе кинжал и молча вручил стоящему перед ним ящеру.

– У меня нет дома. До этого момента у меня не было друзей. Все, кого я встречал до этого, пытались использовать меня себе во благо. Спасибо тебе, воин речного народа. Я всегда разделю с тобой последний кусок хлеба, если доведется свидеться снова. А теперь пойдем, мои бородатые сопровождающие уже машут руками. Судя по всему, кто-то успел приготовить поздний ночной ужин.

– Камней, камней держитесь! И по самому верху холма, там снег смело! – Кхохолом давал возможность уставшему коню идти медленным шагом, представляя себе что ждет путника, лишившегося лошади в степи. Рядом с ним цепочкой вытянулось семнадцать всадников, смешанный отряд из поххоморанцев, дружинников и пары наемников.

Увидев, как пара крылатых тварей разметала крупную группу конницы, старый колдун тут же взял левее и по первой найденной каменистой гряде повернул на восток, в сторону моря. Опыт кочевой жизни среди орков позволил ему легко находить дорогу в заснеженной степи и пытаться путать след, выгадывая минимальную фору по времени. Кроме того, страх максимально обострил не растраченные полностью магические способности, и он в течение всей ночи успел почувствовать каждое нападение с небес до того, как оно становилось результативным. Неосознанно прибившиеся к нему попутчики скоро сообразили, что сутулый худой старик способен сделать для их спасения намного больше, чем их крепкая броня и остро заточенные мечи. Поэтому к исходу вторых суток его слушались беспрекословно.

– Я думаю, этот холм минуем – можно больше копыта коней на камнях не сбивать. Раз нас до сих пор не преследуют, значит заняты более легкой поживой.

– Повернем на юг?

– С какой стати? Именно на южных тропах людей будут искать. Сейчас все бегут именно туда, на юг. А мы пойдем к осушенным болотам. Там, на востоке, сможем укрыться. Пусть нам придется преодолеть лишние сотню миль, но я предпочитаю померзнуть неделю-другую, чем поджариться под вопли проклятых ночных демонов.

Восемнадцать смертельно уставших всадников медленно спустились по пологому склону и продолжили мучительный путь навстречу встающему солнцу.

Шип оказался прав. Ненайденные орками раненые не пережили следующую морозную ночь. Черные рыцари при первых лучах солнца вернулись обратно во тьму лабиринта перед Усыпальницей. Победители устроили тяжело пострадавших в битве на захваченном обозе, погрузили часть оружия и медленно тронулись на юг, следом за основной массой умчавшихся охотиться степняков. Большую часть каравана составляли ящеры, не участвующие в кровавой потехе. На первых санях расположился человек в черных доспехах и трое гномов, сумевших выжить в горниле битвы. Человек, которого теперь уважали как отлично зарекомендовавшего себя командира и смелого воина, но который так и не стал своим для слившегося воедино Дикого и Разделенного народов.

Через два дня поисковые отряды добили остатки одиннадцати тысяч ополченцев и обозных работников, пытавшихся пешком прорваться на юг. Еще через неделю обожравшиеся мороки почти прекратили охоту на тающую как дым конницу объединенной армии. Из начавших бегство восьми тысяч всадников осталось не более сотни. Для вторгшихся в степь военный поход закончился. Окончательно.

Многоголовому привезли в мешке обожженные и частично обглоданные головы принца Драго, Тертедуэя и Рамира. Это было все, что осталось от главнокомандующих, собиравшихся поделить степь между соседними государствами. Вождь приказал припрятать ценный подарок. Он слишком устал, чтобы быстро придумать, какие украшения изготовить из столь дорогостоящего дара.

Огарок свечи на дремлющей во тьме столешнице полыхнул багровой вспышкой, и засиявший клубок огня выдернул из мрака две фигуры, скрывающие лица под капюшонами серых шерстяных плащей. Искаженный языками пламени сухощавый лик равнодушно смотрел в темноту, не обращая взор ни на кого в отдельности. В затхлом воздухе пахнуло дымом и запахом горелого человеческого мяса.

– Рад вас видеть, Спящие.

Сидящие сипло попытались выдавить из себя что-то в ответ.

– Мы расстроены. Очень расстроены. За последние две сотни лет от вас нет никакой отдачи. Трое приведенных для изучения претендента не выдерживали никакой критики. Сплошной поток обещаний от Совета и растранжиривание полученного золота.

Замершие фигуры затаили дыхание. Никогда ранее Хранители не упрекали помощников. Сегодняшний визит выходил за рамки любых привычных процедур и правил.

– Мы считали, что Совет и вы, в частности, в самом деле столкнулись с реально существующими проблемами. Трудности поиска в чужих мирах. Вымирающий род бежавших повелителей магии. Слабость найденных кандидатов. Но последние события изменили наше мнение. Мало того, мы опечалены не столько беззубостью Совета. Мы опечалены лично вами. Ваше существование в последние дни поставлено под сомнение. Мы хотим получить ответы, которые либо убедят нас подождать с кардинальным решением вопроса, либо лишат вас возможности когда-либо покинуть пределы этой комнаты.

В мертвой тишине раздавался лишь треск огня.

– Итак. Назовите имя носителя древней крови.

– Глеб. Глеб Михайлов. После инцидента в Пяти Сестрах у него появилось прозвище Безглазый. На орочьем – Глэд.

– Где он сейчас?

– Погиб в подземельях Полана при атаке харнета. После этого умер гном, связавший себя магическими узами с кандидатом.

– Информация достоверная?

– Совершенно.

– … Да. Совершеннейшая чушь. Гном вовсе не погиб. Мало того, он получил под командование десяток и успел пролить кровь в битве при Усыпальнице. А похороненного вами человека мы заметили на грани миров, когда он командовал тысячами нежити. Отменно командовал, надо заметить. Нам пришлось потратить определенное время, чтобы распутать клубок событий, которые вы пустили на самотек. Кроме того, вы создали ситуацию, когда серьезно заинтересовавший нас кандидат с очень необычными возможностями подвергает жизнь нешуточным угрозам в заваренной с участием Совета Спящих кровавой каше.

– Совет заботится о вашей безопасности!

– Мы вполне можем позаботиться о личной безопасности сами. Как и о безопасности хранимой нами Усыпальницы. Но вместо того, чтобы решать вопросы с ключевым на сегодня четвертым Хранителем, мы вынуждены спасать орков, образумливать суетливых гномов, загонять обратно в Тень наглотавшихся человечины мороков. А вы, заигравшиеся в заговоры и увлеченно дергающие за веревочки судеб несчатных людишек, забросили назначенную вам главную задачу. Мы опечалены.

Спящие молчали. Пытаясь осознать услышанное и лихорадочно ища выход из столь неприятной ситуации.

– Это – ваш подопечный. Ваши ставленники нашли его и привели в наш мир. Выкормленные вами следопыты бросили нужного нам человека на съедение своре грызущихся королевств. Без знаний, без поддержки, без друзей. Ваши люди. Значит, вам и разделять ответственность за их действия.

Огненный шар резко уменьшился в размерах, отбрасывая лишь слабые блики на полированное дерево.

– Мы помним, что одного из нас нашли вы. Поэтому, вам дана единственная и последняя возможность исправить ситуацию. У вас шесть месяцев до того момента, как первые июльские лучи солнца окрасят пики гор. До этого момента кандидат должен быть доставлен в Усыпальницу. Целый и невредимый. Без ненависти в сердце к нам. Поэтому постарайтесь не переусердствовать в способах убеждения. И еще. За его головой уже выстроилась очередь, и вы отнюдь не первые. Если человека успеют привести раньше вас гномы или орки, мы примем от них этот дар. В таком случае, вы опоздаете и двумя высохшими мумиями в мертвых катакомбах у северных морей станет больше. Если же он погибнет – эти мумии умирать будут долго и мучительно.