Я вас предупредил

– Их убить надо! – выкрикнула какая-то старуха в драной шубе. – Сколько людей они обманули! Мужиков спаивали! А теперь ещё и детей крадут!

Шум усилился.

– Тихо! – рявкнул Миргачан на сородичей, посмотрел на Дмитрия. – Бандиты, однако. Их в милицию бы надо. Да только где она, милиция?

Дмитрий поднял пистолет, посмотрел поверх ствола на побледневшего «танкиста».

– Будь моя воля, я бы их всех утопил! – Он посмотрел на спасённого мужчину с заросшим седой щетиной лицом, перевёл взгляд на девочку по имени Инира. – У вас есть связь с губернским центром?

– Есть, – вышла вперёд женщина средних лет.

– Позвоните, передайте приметы этих… продавцов. Их найдут. А я, когда доберусь до места, продублирую. А теперь пусть убираются!

– Идите, однако, – махнул рукой Миргачан. – Сюда больше не приезжайте.

– Тебя не спросили… – «Танкист» осёкся, глянув на Дмитрия. – Пушку-то отдай, орясина, не твоя она.

Тот подошёл к нему вплотную, сказал раздельно:

– Я человек мирный, но если надо – всех вас в тундре положу! Понял? Лучше убирайтесь из этого края. Вернусь – найду!

Молодцы в куртках попятились к вездеходу, опасливо поглядывая на пистолет в руке Дмитрия, забрались по одному в кабину.

«Танкист» залез последним, приоткрыл дверцу, ощерился:

– Мы тебя сами найдём, паря! Пожалеешь, что встрял не в своё дело!

Вездеход заворчал мотором, крутанулся на месте, распугивая жителей стойбища, брызнул струями гальки и песка из-под гусениц и помчался вдоль берега, огибая посёлок.

Спасённый Дмитрием незнакомец бросил на него косой взгляд и молча, припадая на левую ногу, поплёлся прочь, боком протиснулся сквозь толпу, исчез. Что такое благодарность, он, очевидно, не знал.

Люди начали расходиться, оживлённо обсуждая происшествие. Жёны потащили домой упиравшихся мужей, не успевших обменять свои товары на спирт. Дети, с уважением глядя на Дмитрия, загалдели, затем разбежались в разные стороны, продолжая свои игры. На площади перед магазином остались четверо: Храбров, шаман, девочка Инира и женщина, оказавшаяся главным бухгалтером стойбища по имени Валентина.

– Спасибо вам, что вступились, – сказала она виноватым тоном. – Наши мужики трусоваты, да и зависят от барыг, им невыгодно ссориться и заступаться за других. Надолго к нам? Где остановились?

– У меня, – сказал Миргачан.

– Я всего на минутку сюда заскочил, – развёл руками Дмитрий. – За солью да за спичками. Пойду дальше. Позаботьтесь о девчонке. Её бы к тётке вернуть.

– Поживёт пока у меня, а через неделю из центра прилетит вертолёт за рыбой, и мы её отправим домой.

– Не хочу! – выпалила Инира, вырываясь из рук шамана. – Можно я с вами пойду? – Она умоляюще прижала кулачки к груди.

Дмитрий отрицательно качнул головой, поёжился под взглядом огромных, с косым разрезом, карих глаз.

– К сожалению, это невозможно. Поход – не прогулка, а мне не нужны проводники и… – Дмитрий хотел добавить: и лишние рты, но сдержался.

– Пойдём, милая. – Валентина взяла Иниру под руку. – Умоешься, переоденешься, согреешься. Есть хочешь?

Они пошли прочь. Девушка упиралась, оглядывалась, в её глазах стояли слёзы, но Дмитрий покачал головой и отвернулся, понимая, что с такой обузой далеко не уйдёт. Да и ситуация складывалась двусмысленная: здоровый мужик вдруг решил взять в спутницы молодую девчонку…

– Спасибо, гирки[7], – сказал шаман. – Барыги теперь к нам не приедут, однако. Но будь осторожен, это плохие люди.

Дмитрий кивнул. Он не был уверен, что менялы не вернутся. Они контролировали, наверное, все стойбища побережья и вряд ли согласны были отказаться от части прибыли, которую получали с «торговой точки» в Уэлькале. Законы здесь, на краю земли, не действовали, и рэкетирствующие молодчики устанавливали свои правила.

У яранги шамана стали прощаться.

– Возьми олешка, однако, – предложил Миргачан. – Лошадь твой далеко не уйдёт, замёрзнет, а олешек нет.

– Это было бы неплохо, – с сомнением проговорил Дмитрий, – да ведь мне нечего за оленя дать. Лошадь – неравноценный обмен.

– Бери даром, – великодушно махнул рукой шаман. – Я не обеднею. Если надо, мне охотники любого олешка приведут.

– Ну, тогда, пожалуй, можно.

Дмитрий перегрузил рюкзак с походным имуществом с лошади на красивого оленя, погладил его по шее:

– А он не убежит?

– Смирный, однако, не убежит, – осклабился Миргачан.

– Тогда я двинулся дальше. Спасибо за гостеприимство, за беседу, за оленя. В долгу не останусь. Прощайте.

Шаман мелко-мелко закивал, сунул Дмитрию вырезанную из китового уса тёмную фигурку, напоминающую зверя и человечка одновременно.

– Это шипкача, добрый дух. Помогать будет, однако, тугныгаков отгонять.

– Кого?

– Тугныгаков, злых духов.

Дмитрий взвесил в руке ставшую тёплой фигурку, положил в карман на груди, поклонился (благодарить за такой подарок не полагалось по местным поверьям) и дёрнул за кожаный поясок, заменявший узду. Олень послушно тронулся с места.

Никто Дмитрия не провожал. Барыги уехали, ажиотаж с обменом и торговлей спал, жители стойбища разошлись по домам. Лишь стайки детей продолжали суетиться то там, то здесь, изредка появляясь у яранги Миргачана.

Дмитрий оглянулся на краю посёлка, но шамана не увидел. «Духовный наставник» стойбища не любил долгих прощаний и скрылся в своём жилище. Зато появился откуда-то тот самый мужчина в камуфляже, которого избили менялы. Он догнал Дмитрия с непокрытой головой, исподлобья глянул на оленя, на путешественника, на море.

– Я знаю, что ты ищешь. – Голос у незнакомца был тонкий, гортанный, необычный. – Могу показать дорогу.

– Это интересно, – сказал Дмитрий хладнокровно. – Мне казалось, я сам не знаю, куда иду и что ищу.

– Ты ищешь Рамль. Я знаю дорогу.

Дмитрий подобрался, ощупал недоверчивым взглядом тёмное лицо незнакомца, разукрашенное синяками и царапинами, не похожее ни на лицо тунгуса, ни на лицо русского, ни на «лицо кавказской национальности». Снова пришло ощущение, что у мужика не два глаза, а четыре.

– Откуда вам известно… о Рамле?

Губы незнакомца исказила усмешка.

– Это неважно. Ты хочешь найти крепость?

– Хочу, – подумав, ответил Дмитрий.

– Я отведу тебя. Ты помог мне, я помогу тебе. Но идти надо быстро.

– Почему?

– Они могут вернуться.

Дмитрий понял, что речь идёт о барыгах, избивших собеседника.

– За что они вас били?

Та же кривая ухмылка.

– Кто-то украл у них банку кофе, подумали, что это я.

– Понятно. А откуда вам всё-таки известно о Рамле?

– Я тут давно… – Черноволосый здоровяк неопределённо пожал плечами. С виду он был силён как бык, и Дмитрию было непонятно, почему верзила не дал отпора парням с вездехода.

– Почему я должен вам верить?

– Как хочешь. Можешь не верить…

– Как вас звать?

– Эвтанай.

– Далеко нам идти до Рамля, Эвтанай?

Мужчина посмотрел на низкое солнце, бросил взгляд на оленя, на ноги Дмитрия, словно что-то прикидывая.

– Два дня.

– Как же вы дойдёте, если у вас нет ни припасов, ни оружия, ни походного снаряжения? Или болтовня о Рамле только прикрытие? И ночью вы меня ограбите и скроетесь?

– У меня есть оружие. – Эвтанай сунул руку за пазуху и вытянул длинный нож, сверкнувший ярким голубым блеском. – Мне ничего не надо. Я дойду.

– Ладно, присоединяйтесь, – согласился наконец заинтригованный Дмитрий. – Но предупреждаю: замечу что подозрительное – церемониться не буду. Это я с виду только смирный, но вы видели, как я могу защищаться.

– Мне нет смысла хитрить. До Рамля одному не дойти.

– Почему? Я бы дошёл, если бы знал координаты.

– Рамль защищён… он окружён «кольцом духов»… Нужен такой человек, как ты, чтобы никого и ничего не бояться.

Дмитрий хмыкнул, с сомнением оглядел ничего не выражающее лицо Эвтаная и дёрнул за оленью узду.

7

Друг (эскимосск.).