Я вас предупредил

– За мной! Доберёмся до вентиляционного колодца – уцелеем.

К счастью, у преследователей не было собак, иначе беглецам пришлось бы туго. Новая группа «спецназовцев», прибывшая к месту боя, сразу принялась палить во все стороны, на малейший звук и шорох, на отблески огней и игру теней, уничтожив по крайней мере до десяти тысяч кубометров грунта вместе с кровлей тоннеля и стаю крыс в придачу, но добилась лишь того, что кровля, лишённая тюбингового крепления, рухнула и едва не завалила самих стрелков.

Артём с Эдиком к этому времени были уже далеко от района сражения чужаков с собственным страхом. Им удалось добежать до колодца, ведущего вверх, и выбраться из системы подземных коммуникаций метро в трубопровод канализации, откуда они попали в один из дворов Вознесенского переулка. Передохнув пару минут, прислушиваясь к небывалой тишине города, от которой шевелились волосы на голове и замирало сердце, они со всеми предосторожностями посетили продуктовый магазин на углу Большой Никитской и Хлыновского переулка и устроились в одной из пустых квартир неподалёку для отдыха и обсуждения создавшегося положения.

– А теперь выкладывай всё, что знаешь, – сказал Артём, обойдя квартиру и возвращаясь с острым самодельным ножом, который он обнаружил на кухне.

Эдуард, смывший с лица кровь и оказавшийся не только блондином, но и альбиносом, уселся в кресло с целым стаканом коньяка, половину которого тут же выпил, пьянея на глазах. Всё его лицо через верхнюю губу пересекал рваный шрам – от шеи слева до уха справа, под глазом багровела ссадина, на скуле виднелась фиолетовая гематома, и Артём невольно покачал головой:

– Эк тебе досталось!.. – Подошёл, отобрал стакан. – Сначала рассказывай, потом допьёшь.

– Всё равно не поверишь, – скорчил унылую гримасу Эдик. – Ты кто по профессии?

– Слесарь-гинеколог, – сострил Артём.

– Понятно, секрет. Судя по мордобою, ты из СОБРа или спецназа. Но от ойгов всё равно не уйдёшь, не спрячешься…

– Кто такие ойги?

– Хроноджамперы. – Глаза Эдика посоловели, он был готов отрубиться.

Артём шлёпнул его по щеке, встряхнул за ворот грязной рубашки.

– Говори толком! Что за хреноджамперы? Откуда они? Что вообще происходит в Москве? Где все люди?

– В Москве… – хихикнул Эдик, приходя в себя на короткое время. – Если бы только в Москве. А во всём мире не хочешь? Щас на всём шарике никого нет, кроме нас с тобой да сотен трёх неперемещенных, как и мы. Эти разумные хорьки-ойги не в счёт. Они, видите ли, решили попользоваться готовеньким: переместили всё человечество на тысячи лет вперёд, а сами теперь переселятся в наше время из прошлого. И делают они так уже не в первый раз. Динозавры тоже были разумными, как и люди, а эти хорьки переместили их на миллионы лет вперёд, они все и загнулись в короткое время… от экологической несовместимости. Теперь наш черёд. – Эдик сплюнул. – Дай глотнуть.

– Успеешь. Если я тебя правильно понял, это не пришельцы? Не зелёные человечки с «летающих тарелок»?

– Ты молоток, быстро соображаешь. Ойги – пришельцы, но не из космоса, а из прошлого. Обыкновенные технологические паразиты, как говорил Славик Полянский… вечная ему память!.. Они умеют перемещаться во времени. Посылают вперёд команду, которая готовит переброс всех разумных существ вперёд, а сами приходят им на смену. На Земле никого нет и все есть, понимаешь? – Эдик снова хихикнул, язык его начал заплетаться. – Ни одной живой души, ни одного человека, а ифасруксу… инфраструктура имеется. Этим резиноногим нужна была другая эпоха для заселения, где уже развита техника и наука. Воевать – это практически уничтожить всё, что построено, а вот если переместить всех людей в будущее… – Эдик потянулся к бутылке. – В горле пересохло, дай глоточек перед смертью. Последняя воля приговорённого – закон!..

Артём помотал головой, закрыв глаза, снова посмотрел на спутника, готового рухнуть и уснуть.

– Ты… спятил?!

– Сам дурак! – обиделся Эдик. – Я тебе – как на духу. Эти уроды подсоединились к мировой компьютерной сети, превратили её в генератор времени и – фьють! – Он резко взмахнул рукой и завалился на диван. – Все исчезли! Нема никого. Все в будущем. Может, на тысячу лет, может, на миллион… – Он повозился и лёг поудобней, не обращая внимания на мимику Артёма, ошеломлённого – он почему-то сразу в это поверил – известием.

– Откуда ты всё знаешь?!

– Я… работал… программистом… в институте… вместе со Славиком…

– И ты им помогал?!

– Как же им не помогать, ежели вся наша группа была запрограммирована… зомбирована… кроме Славика… он и меня научил, как освободиться… потом мы сбежали, а Славика они испарили, даже ботинок не осталось! – Эдик заплакал. – Транклюкировали, гады… и до нас доберутся… – Он зевнул и затих.

Артём очнулся, затормошил приятеля, дважды ударив его по щекам. Эдуард сморщился, начал отбиваться, еле разлепил слезящиеся глаза.

– Ну чего ты пристал? Видишь, человеку совсем плохо? Не бей… – Он приноровился лечь, но Артём плеснул ему в лицо воды, посадил прямо.

– Ну, хорошо, допустим, эти резиноногие ойги… это ты их так называешь или они сами?

– Сами они называют себя ойгохорьями, Славик переиначил их в хорьков-ойгов. Уже двадцать лет они сидят на Земле, в научных центрах, в каждом правительстве… Дай, говорю, глотнуть, а то умру!

– Допустим, ойги послали всё человечество в будущее… бред какой-то!.. Почему же мы с тобой остались?

– Есть люди с «белым» сознанием… ну, они могут переходить в такое состояние, когда их сознание не зависит от внешнего воздействия… торсионные поля в группе Ли-преобразований… ты не поймёшь…

– А ты объясни, чтобы я понял.

– Все люди передают и принимают пси-информацию с ускорением-замедлением скорости передачи, что, по сути, есть мысль, приём и передача информации с постоянной скоростью – свойство информационных тел, не обладающих мыслительной способностью. Улавливаешь?

– И что?

– У людей с «белым» сознанием возможно состояние, когда они не мыслят. Ты, очевидно, находился именно в таком состоянии, когда сработала группа временного преобразования всего информационного поля Земли – через компьютерные сети, между прочим… а ты в этот момент выпал из него…

– Я спал…

– Ну вот. Мы со Славиком тоже можем так «спать». Могли… Только они его убили и гонятся теперь за мной. – Эдик отобрал из руки Артёма бутылку, выдул её в три глотка и снова рухнул на диван. – Как только они подчистят территорию от таких, как мы, начнётся… – донеслось сквозь сопение.

– Что начнётся? – нагнулся к нему Артём.

– Заселение… – еле слышно ответил беглец.

Артём попытался его растормошить, но безуспешно. Эдик находился в полном отрубе. Артёму ничего не оставалось делать, как ждать, когда он очнётся.

Ждать пришлось четыре с лишним часа, практически до вечера. За это время Артём сделал вылазку за пределы квартала, дважды прятался от птицеголовых машин, шныряющих над улицами города, чуть не попал под облаву, устроенную «спецназовцами» на кузнечиковидных «резиновых» ногах, ушёл от неё через канализационный люк и выбрался из системы канализации в районе Большого Крымского моста, напротив Театра эстрады. Полюбовавшись на стены и башни Кремля по ту сторону реки, над которым также летали хищные «птичьи головы», чуть не взвывший от безысходности (мать честная, да что же это творится на белом свете?!) Артём собрался было вылезти из люка, но одна из пролетавших над рекой машин засекла его, и Артёму пришлось проявить чудеса находчивости и скорости бега по трубам канализации, спасаясь от преследования, отчего он вернулся в квартиру со спящим Эдиком злым и воинственным, приняв решение начать партизанскую войну с хроноджамперами. Надо было лишь определить их уязвимое место, найти центр управления временным перемещением и вернуть людей обратно из будущего в родное время. Судя по действиям «спецназовцев», профессиональными бойцами и охотниками они не были, и с ними можно было сражаться на равных, несмотря на экипировку и вооружение.