Четыре грани финала

— Не надо, — Нагато выпрямилась и уставилась на меня. Её речь также не изменилась, всё столь же тихая и безэмоциональная. — Но я ничего не могу поделать.

— Почему?

— Межгалактическое Сообщество Объединённых Организованных Информационных Мыслесущностей на данный момент не имеет чёткого понимания последующих действий. В связи с этим все гуманоидные интерфейсы обязаны держать нейтралитет или отстраняться от выполнения своих обязанностей.

— То есть… вы и за Харухи больше не следите?

— Межгалактическое Сообщество…

— Не будет сложным называть его просто… э… МСООИМ?

Нагато несколько секунд смотрела на меня, а затем продолжила:

— МСООИМ не пришло к окончательному выводу насчёт того, кто именно наиболее достоин внимания. Хотя сила Харухи по-прежнему активна, ваша основная роль в создании мира может послужить куда более важным источником необходимых сведений.

— Наблюдать сразу за обеими?

— Я не уполномочена говорить об этом.

Хо, а до этого была уполномочена? Я внимательно осмотрела Нагато, молча ожидавшую продолжения.

— Хорошо, получается, инопланетяне взяли нейтралитет. Суо Куё тоже?

— Межпространственное Квантовое Космическое Сообщество столкнулось с той же проблемой и точно так же придерживается нейтралитета, хотя считает нужным оказывать помощь Сасаки. Они противостоят нам во многих аспектах восприятия информационных потоков, и потому мы не можем достоверно утверждать их последующие действия.

— Тогда… — я уставилась на Нагато. Нагато, крайне интересующуюся земной культурой и постоянно читающую. — Это правда, что для создания идеального будущего объединение героев, которому ты дала имя «Энтерпрайз», намерено ввести на планете обширную цензуру и запретить огромное множество произведений?

— Да. Однако это инициатива не «Энтерпрайз», а формально возглавляющего его Алистера Кроули. Он намерен через данное обстоятельство исполнить свой план по уничтожению сверхспособностей путём разрыва связей с другими мирами.

— Нет воспоминаний о религиях, нет и основанной на ней магии, — пробормотала я. — И всё с обещанием светлого будущего. Притом что…

Мир Алисы. То самое светлое будущее. Люди решили почти все проблемы, одолели почти все болезни, преступность стала чем-то удивительным, в космос летают буквально на работу, абсолютная победа науки.

И полное отсутствие какой бы то ни было магии. Хотя сама Алиса в своих приключениях натыкалась, но именно что натыкалась — на других планетах, в прошлом, не более чем искусные фокусы.

Если Алистер Кроули добъётся успеха, то получит в итоге такой мир. Мир счастья, в котором…

Не будет Хогвартса и Первертса. Не будет Стражниц. Не будет эсперов. Не будет религии, не будет политических течений, не будет всего того, что напомнит о них. Не будет гигантского куска людского прошлого, культуры, самобытности.

Не будет моих любимых произведений.

— Я буду прям и откровенен, хотя когда это я не был, — Дэдпул приподнял маску до уровня рта и с наслаждением отпил пива из банки. — Ради такого будущего я пошлю нахуй кого угодно. Коммунистов, буддистов, либералистов. То есть, мне не нужен повод посылать кого-то нахуй, но ты меня поняла.

Я кивнула, слегка повертев в руках банку колы перед тем, как открыть её. Бутылка с водой оказалась самонаполняющейся и пока лежала в сумке, которую теперь придётся таскать с собой.

Больше ничего ценного я из Нагато не выудила. Инопланетяне держат нейтралитет, вот и всё. Алистер Кроули не замышляет ничего плохого против Харухи и даже помогает сдерживать напор её силы. По крайней мере здесь и сейчас.

Рассказывать обо мне «Энтерпрайзу» она не собиралась, и заверила, что более никто не знает. Если Сасаки с Дэдпулом будут молчать, то я продолжу оставаться никем для мира и тем более для героев со злодеями.

И это к лучшему, потому что…

— Слушай, Вейд, можно кое-что попробовать? Только не контратакуй, — я отложила банку, обошла стол и встала над спокойным Дэдпулом.

И попробовала ударить его.

Рука поднялась, но нелепо замерла в воздухе, словно взятая в невидимый захват. Я попробовала пошевелить ею, но быстро сдалась и отступила.

— Вот это одна из тех частностей, о которых я мог бы рассказать, но тогда меня бросят диким буйволам, — Дэдпул преспокойно отпивал пиво, а я вернулась на своё место. Слова ангела-Уихару вновь всплыли в памяти, объяснив мою искренность с Сасаки и усложнив ситуацию.

Я не имею права остаться равнодушной к происходящему.

Я не могу обмануть в ответ на прямой вопрос.

И я не могу прибегнуть к насилию.

— То есть ты тоже одобряешь эти запреты? — посмотрела я на Дэдпула; тот лишь пожал плечами.

— За века человечество забыло кучу книг, верований и королей, и как-то с этого не обсирается. Вряд ли будет, если забудет ещё несколько, да ещё и с профитом. Но учти, я крутой чувак для прыщавых подростков, то есть атеист и анархист.

— То есть не советуешь тебе верить.

— Своим умом, красавица. Своим умом.

— Так моим умом вообще непонятно, что делать. Я даже не знаю, как тебя вернуть в прежнее состояние. А вот ты как раз знаешь, так мог бы хотя бы намекнуть, не бояться всех этих высших сил, если ради себя самого стараешься!

Я как-то резко обозлилась, даже стукнула банкой с колой об стол — и мигом пожалела, когда газировка выплеснулась, образовав на кремовой поверхности безобразное пятно.

— Я же тебе говорю, — Дэдпул вытащил словно из ниоткуда тряпку и швырнул мне. — Своим умом.

Несколько секунд стояла тишина — он аккуратно потягивал пиво, а я пристыженно вытирала стол. Затем сходила до умывальника, отжала и промыла тряпку, оставив её там сушиться, вернулась к столу и уже спокойно продолжила:

— Я просто сама не знаю, как быть. Раз я не могу остаться в стороне от всего этого, значит, мне надо выбирать. И я одновременно хочу такое будущее и не хочу, чтобы оно было создано запретом произведений. Мне… я при жизни так часто сталкивалась с такими запретами, что выступать сейчас за них…

— Воротит всю, — Дэдпул допил пиво и швырнул банку точно в мусорное ведро. — Классический случай. Делать мерзость ради светлого будущего или морально терзаться этим.

— И что лучше?

— Лучше? Мерзавцы делают мерзость. Это же светлое будущее, чо, ради него что угодно и кого угодно. Тем более что автор гарантирует успех, в его лекалах гнильца на троне всегда приводит к светлому будущему, а ошибки выжившего не существует. Мудаки бегут от мерзости в ущерб всему, потому что нельзя пачкать руки дерьмом на высоком посту, среди королей сплошь одухотворённые и высокочтимые люди, чмок-чмок в жопу. Опять-таки, автор гарантирует, что всё получится и так, потому что ты поступаешь правильно. Моральный урок надо преподать, иначе высокохуйные критики возмутятся.

— Так, — задумалась я, пока Дэдпул ходил к холодильнику за ещё одной банкой пива. — Получается, есть и третий вариант?

— Ага, — отхлебнул тот. — Вариант героя. Если от каждой из двух дорог смердит, то плюнуть на всё и прорубить третью, свежую и чистую. Здесь тоже автор гарантирует, но хотя бы наблюдать веселее. Особенно если поначалу этой дороги в пизду не видно.

Я закрыла глаза. Третий и свежий путь… вариант героя…

Из меня, разумеется, нулевой герой. Даже по меркам этого мира. Но…

Я всё равно это планировала. Даже в блокнот записала. Так тому и быть.

— Вейд, — я посмотрела на успевшего разделаться с банкой наёмника. — Мне нужно захватить машину времени.

— К слову, если тебе интересно, то Питер в прошлой петле думал использовать их машину времени для того, чтобы сначала пошуровать у этой тролльей сучки, а затем перескочить на день назад и пошуровать ещё раз. И так пока не нашуруется. Он, конечно, понимал все эти проблемы временных петель, столько раз в них вляпывался, но готов был взять на себя всю ответственность. Как же я обожаю Питера, с ним можно попросту не затыкаться!