Страница 14 из 16
- Запрыгивайте! - открылась дверца. Миле с Альби забрались в машину, и Агнесс ударила по газам. Альби плакала и прижимала к груди чудом спасённый из квартиры альбом.
- Марк с Бертрандом... - не узнал Миле своего голоса. Тот пищал и кривился.
- Ясно, - обронила Агнесса. - Вот что, ребята, мы едем на станцию. Поезд прибудет - последний.
Она мельком глянула на Альбертину. Губы её задрожали, Агнесс стиснула руль до побелелых костяшек и сквозь силу запела:
"Я вспоминаю большие бульвары,
Спешащих людей, болтливых людей,
Я вновь вижу Оперу,
Освещающую сиреневый вечер..."
Миле ошалело двигал высохшими губами. До него дошло: подполья в городе больше нет.
Впереди мелькнуло что-то коричневое.
- Осторожно! - успел крикнуть он. Перед бампером выскочила Семёрка. Агнес вывернула руль, завизжали тормоза, и машина с треском и глухими хлопками свалилась в яму.
***
- Альби! Альби! Ты слышишь меня?! - звал Миле. Она открыла глаза и увидела звёзды. Тысячи голубых огоньков мерцали в темноте, перетекая друг в друга. Под спиной мягко пружинил и покачивался гамак. Как давно она не засыпала в отцовском саду.
- Альбертина!
Но откуда в саду Миле? Какие странные голубые звёзды на небосклоне... Нет, она не на крыше отцовского дома и не в гамаке. Альби в глубокой подземной пещере, на паутине.
- Миле! - захотела она привстать. Как больно в затылке! Голову жжёт! Альби потрогала шею и нащупала паутинку.
- Миле! Миле, меня подплели!
- Не плачь, всё в порядке. Ты не марионетка и не шелуха, ты ведь чувствуешь! И я тоже чувствую, я так зол! Я бы всех семиножек сейчас передавил!.. Только к сетке прилип. А ты?
- Я?.. - Альби опасливо огляделась. От стены до стены раскинулась сеть. Ноги привязаны, на животе плотный липкий канат, но руки свободны. В одной руке стиснут альбом.
- Альбертина-а... - зашипел чей-то голос.
- Кто здесь?
- Не бойся, я тут!
- Нет, Миле! Кто-то говорит со мной, слышу!
- Слышишь кого?.. Я никого не слышу.
- Альбертина-а...
- Нет, тут кто-то есть, он со мной говорит!
- Тихо, Альби, не кричи! Они, наверное, рядом, караулят у паутины.
- Они говорят, Миле. Ты мне не веришь?
- Не плачь, верю конечно!.. Странно только, семиножки ведь не разговаривают.
- На паутинке их можно услышать. А где Агнесса?!
- Где-то, наверное, тут... не плачь, надо придумать, как выбраться. Только... Тс-с! Кто-то идёт! Паутина дрожит!
Паутина и правда подрагивала, и дрожь проникала в затылок.
- Миле, мне страшно!
- Не бойся, я здесь!
- Альбертина-а... - опять позвал голос. - Ты узнаёшь меня, Альбертина?
Под свет огоньков вышла женщина. Босыми ногами она ступала по тоненькой паутинке, как канатоходец. Знакомое лицо взирало на Альби, губы слегка шевелились, и в голове у Альбертины звучал голос.
- Ты узнаёшь меня, Альби?
- Мама?
Но следом за мамой из темноты выползла большая белая туша на семи цепких ногах. За паутинку маму вёл сам подземный король. Альби точно бы расплакалась, если бы не Миле.
- Не подходи к ней, образина! Сожри кого посмелее!
- Тиш-ше, малыш-ш... - шипел семиножка. - Мы вовсе не людоеды. Вы так мало знаете про нас-с.
- Ага, обманывай кого другого! Если не едите людей, так отпустите нас и не троньте!
- Нет, малыш-ш, сначала мы поговорим.
- О чём ты ещё хочешь говорить?
Король не поворачивался к Миле. Он подполз ближе к Альби. Та спрятала альбом за спиной.
- Где твои рисунки, дочка? Мама так хочет на них посмотреть.
- Альби! Ничего ему не показывай! Это наши рисунки и сказки!
- Зачем тебе мои рисунки? - спросила Альби.
- Чтобы сохранить узоры. Смотри... - указал семиножка коготком вдаль. В темноте засверкала прекрасная сеть. Большущая паутина была натянута посреди подземелья. Её нитки и прожилины сплетались в хитроумное кружево и мерцали радужными огоньками. В отсветах кружева Альби увидела других семиножек. Те жались по стенам пещеры, пока шла аудиенция у короля.
Мама Альби осталась рядом, а король пополз к радужной паутине.
- Скажи мне, Альби, это красиво? - забрался он и затаился посреди паутины.
- Очень...