Страница 17 из 139
— Я настаиваю, чтобы вы промолчали, — ответила я. — Сегодня в этом доме только одна красавица, и вот это я требую признать.
Дренг прижал ладонь к груди и склонил голову:
— Пусть я еще не имел чести видеть ее милость баронессу Мадести-Доло, но заведомо уверен, что она очаровательна. А знаете, что меня несказанно радует? — мы с магистром ответили вопросительными взглядами, и сиятельный плут доверительно сообщил: — Сегодня я могу пригласить на танец нашу милую баронессу Тенерис-Доло раз сто, и никто не прожжет мне спину взглядом. О-о, это восхитительное чувство вседозволенности! — и он мечтательно прикрыл глаза.
— Смею напомнить о своем присутствии, ваше сиятельство, — усмехнулся магистр.
— А я напомню о своем, — к нам приблизился дядюшка. — Пожалуй, стоит установить рамки вашей вседозволенности.
— Умеете же вы испортить удовольствие, — фыркнул Дренг, адресую упрек разом магу и главе моего рода. После приставил к губам ладонь и шепнул, глядя на меня: — Но вы хоть на моей стороне, ваша милость?
— Я скована правилами и этикетом, ваше сиятельство, — я с фальшивым вздохом развела руками.
— Пусть горят все правила с этикетом вместе, — возразил «вольнодумец», и магистр рассмеялся:
— А вот вам и первый сторонник, ваша милость.
— Готов на всё за пару танцев с вами, баронесса, — браво ответствовал Дренг. — К моему прискорбию девяносто восемь танцев мне ограничили, но на два я точно претендую… а может и на три.
Между тем гости продолжали прибывать. К сожалению, время года, несмотря на установившуюся солнечную погоду, не позволяло устроить праздник в парке, как это было на мой день рождения, приходилось довольствоваться особняком. Приглашенных было намного меньше, чем в конце весны, но всё равно гостей было немало. Здесь присутствовал почти весь свет столицы. Матушка с батюшкой пригласили всех, кого посчитали важными персонами, а главное, семейства, где имелись молодые люди, которые могли стать выгодной партией для их воспитанницы.
Посмотрев на Дренга, я подумала, что он не женат. А еще был любимцем короля, богат и выгоден со всех сторон. К тому же приятен внешне и веселого нрава… слишком веселого. Да и дам обожал, насколько я была наслышана о нем. Пожалуй… нет. Для нашей скромницы и хорошей девочки требовался мужчина иного склада. Она была мечтательницей, а граф мог лишить Амбер иллюзий. Да и не хотелось, чтобы сестрицу испортила придворная жизнь. Чтобы она следовала моде на выгул книг или словоблудию на тему коневодства и конных прогулок, не имея к этому склонности. Или еще что-нибудь в этом роде, а она последует, потому что придерживается общих убеждений. И его сиятельство был мною окончательно отвергнут.
— Магистр, я чувствую вашу руку, — произнес граф негромко. — Позвольте принести вам свое восхищение, работа, как всегда, великолепна.
И это было так. Маг украсил дом на славу. Здесь были и картины, вдруг напитавшиеся жизнью настолько, что на пейзажах деревья покачивались от ветра, игравшего в их кронах, а лица на портретах были полны эмоций. Кто-то раскланивался с гостями и желал приятно провести время, а кто-то заводил беседу о погоде или вспоминал старые времена. Разумеется, всё это было иллюзией, и люди на картинах повторяли набор одних и тех же фраз, иногда с маленькими вариациями, чтобы создать видимость живого общения. И все-таки это была всего лишь иллюзия беседы.
Колонны были увиты гирляндами цветов. Цветы были настоящими, но средь них порхали бабочки, сыпавшие со своих крылышек искрящуюся пыльцу. А чтобы хоть немного смягчить меланхоличное настроение осени, потолок превратился в ясное летнее небо, по которому ползли редкие облака и летали птицы. Еще были большая столовая и бальная зала, где магистр тоже успел побывать. Я точно знала, что во время первого танца, в котором глава рода будет вести Амберли, над их головами разольется сияние и засверкают искры фейерверка, созданного магически, а потому бесшумного и безопасного. По стенам бальной залы должны скользить тени танцующих пар – очередное детище Элькоса.
— Жаль, я изрядно израсходовал свои накопители за лето, потому не смог сделать что-то более грандиозное, — услышала я ответ мага. — Но я старался и из своих скромных ныне запасов сотворить нечто удивительное.
— И вам это удалось, — улыбнулся дядюшка.
— Всё чудесно, — заверила я магистра. — Мы все в восторге.
— Согласен, — кивнул Дренг и шепнул мне: — Четыре танца. Вы ведь не откажете мне, ваша милость?
Я перевела на него удивленный взор:
— Дам на празднике много, неужто опасаетесь, что вам может не хватить пары?
— Я опасаюсь, что выбора у меня будет в избытке, — ответил граф. — Посмотрите, сколько здесь повзрослевших девиц, которые, будьте в этом уверены, желают выйти замуж. А их родители желают, чтобы замужество было выгодным. Я – приближенный Его Величества, я очень выгоден. К тому же я прекрасен, как сам Годбит, они меня на части порвут.
— Вы сравнили себя с самым красивым из Богов? — полюбопытствовал Элькос. — Успокойтесь, ваше сиятельство, самое большое, на что вы можете рассчитывать, это на некую отдаленную схожесть со Смедом.
— С Великим кузнецом? Но позвольте, он же совершенно непропорционален: худ и с огромными руками, — возмутился Дренг. — К тому же одноглаз!