Страница 136 из 139
— Вы дурная актриса, ваша светлость, — отметил Его Величество. — Та, кого вы отправили в театр, справилась со своей ролью лучше. И пока изображала даму в слезах, и когда, скинув парик и благородное платье, мыла туалетную комнату в образе служанки. — Я перевела взор на короля, но всего его внимание было отдано тетке. — Ее задержал мой гвардеец – телохранителем ее милости, когда та пыталась скрыться за дверью, через которую вынесли баронессу. Буду честен, она долго держалась, даже ее наряд, обнаруженный в корзине с тряпьем, не смог заставить ее сознаться. И Экус, истекая кровью после ранения, нанесенного ему Ришемом, мучился от боли, но клялся, что хотел отомстить за свою госпожу, оскорбленную моей фавориткой.
В глазах герцогини мелькнула надежда и облегчение. Она, хоть и не встала с колен, но плечи расправила, и это явно позабавило государя, потому что он хмыкнул, а затем склонился к самому лицу родственницы и произнес:
— Но Серпина… Серпина слишком слаба духом, слишком осторожна и слишком… — он вновь усмехнулся, — боготворит своего герцога. — Признаться, тут и я округлила глаза. Впрочем, они у меня округлились еще со слов про актрису. Потрясающе! Я была готова аплодировать изобретательности герцогини Аританской, только помнила, против кого она была направлена. — О нет, не влюблена, — продолжил государь. — Может, и было такое когда-то, я не спрашивал, но ныне это чувство перешло в безусловное преклонение.
Вы убедили графиню через свою прим-фрейлину, что она может отомстить за обожаемого Нибо. Она ведь так ненавидела Шанриз. И вовсе не за то, что я увлекся баронессой, а за то, что Ришем оказался на краю гибели. И Серпина согласилась. Ее роль была так невелика, так незначительна. Всего лишь привести герцога в театр и показать его мне, что и сделала, не задумываясь, что будет дальше. Да попросту не знала всей задумки. Она только в разговоре со мной и с герцогом осознала, что едва не сотворила, а потому поспешила покаяться в своих грехах. Я бы удавил ее за глупость, но позволил Нибо решить судьбу предательницы, и, скажу я вам, Ришемы в мстительности не уступают даже Стренхеттам.
А потом покаялась и актриса, которой вы обещали службу в придворном театре. И это не удивительно. Попав в застенки к моему добряку Лиду, сложно продолжать играть в героиню. Экус не желал сознаваться, и потому я отдал его на растерзание Элькосу. Вы ведь знаете, насколько наш дорогой маг привязан к малышке Шанни, потому понимаете, в каком он был бешенстве, услышав, что ее хотели погубить. А Элькос уже вытащил из графа всё. Ну, — государь развел руками, — магистру солгать сложно, особенно когда он жаждет знать правду.
Герцогиня тяжело осела и прижала ладонь ко лбу. Вот теперь она была сражена по-настоящему. Впрочем, не только она. Магическое дознание… Я помнила, почему им пользуются крайне редко, и каковы последствия.
— Что с графом? — не сдержалась я.
Государь обернулся ко мне и в удивлении приподнял брови:
— Вас волнует судьба человека, который готов был кинуть вас в горнило моей ярости? Впрочем… Скажем так, его сиятельство уже наказан, а я получил имена всех, кто участвовал в заговоре против вас, как и безоговорочное подтверждение вины главной паучихи, свившей паутину у меня во дворце. У нее, Шанриз, уже и замена вам была подготовлена. Герцогиня Аританская всё еще полна задора и желания управлять, а потому мы не станем ей отказывать в этой милости и отправим туда, где она сможет удовлетворить все свои амбиции, если, конечно… — он вновь поглядел на тетушку, глядевшую на него с нескрываемым ужасом, — позволят ее подданные.
— Не надо, — прошептала ее светлость. — Умоляю…
— Довольно, — резко ответил монарх и крикнул: — Ко мне! — Дверь открылась, и в покои вошел гвардеец. — Отведите ее светлость в ее покои, — приказал государь и добавил: — Без церемоний.
— Нет! — выкрикнула ее светлость. — Вы со мной так не поступите, я же ваша тетя! Я сестра вашего отца, государь, опомнитесь! Вы клялись ему…
Гвардеец ухватил отвергнутую родственницу короля за локоть, легко вздернул ее на ноги и повел к двери. Государь подошел ко мне, закрыв собой то, что творилось за его спиной. Я слышала удаляющиеся женские восклицания, ставшие и вовсе бессвязными. Понимала, что она пытается вырваться, но женщине не тягаться с сильным мужчиной. И вскоре дверь снова закрылась.
— Что ждет ее в Аритане? — спросила я Его Величество, памятуя о причине, почему она жила до этого дня во дворце правителей Камерата, а не на родине покойного супруга.
— Неприязнь, — пожал плечами государь. — Ничего хорошего. И довольно об этой истории…
— Фьер Гард.
— Что – Фьер Гард? — изломил бровь монарх.
— Я снова прошу для него должности…
— У него будет должность, — прервал меня государь. — Не при Дворе, но в столице. Он показал аналитический склад ума, и я найду ему достойное применение. Вы довольны?
— Да, — кивнула я и поднялась с кресла. — Благодарю, Ваше Величество. Мне позволено удалиться?
Монарх отрицательно покачал головой и ответил:
— Наш с вами разговор еще не окончен. Я вас не отпускаю, Шанриз.
Он взял меня за руку, но я мягко высвободила ее. Отойдя от государя, я произнесла, глядя в сторону:
— Я устала, Ваше Величество. Это слишком долгий день, он должен, наконец, закончиться.