Страница 123 из 139
Карета въехала в ворота, но вскоре остановилась. К дверце кареты подошли, и я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, стараясь не выдать, что всё еще нахожусь в сознании – получить еще один удар по голове ужасно не хотелось. Дверца распахнулась, и едкий запах сразу ослаб. Я вдохнула глубже. В голове по-прежнему мутилось, но не настолько, чтобы отправить меня в сон.
— Что там? — услышала я негромкий мужской голос.
— Уснули, голуби, — усмехнулся еще кто-то.
— Не околели они там?
— Это же фрис, — ответил второй. — Это не сон, а нечто вроде стазиса. И тепло сохраняется, и сознание отключено. Не пойму только, почему они очнулись. От власти фриса самому не освободиться.
— У баронессы верховный маг в друзьях, — задумчиво произнес первый.
— Тогда у нее может быть накопитель, который и собирает потоки, — сказал второй. — Но много не вместит, уже должен быть полный. Значит, будет спать. Давайте поскорей занесем их в дом, пока нас не увидели.
— Да, надо шевелиться. Не равен час, сюда нагрянет государь, тогда всё пойдет прахом. Ему уже скоро доложат, что нашли след, если еще не доложили. Мы не можем навлечь на ее светлость подозрения.
И я поняла, кому принадлежал первый голос. Граф Экус! Главный конюший герцогини, которого она привезла с собой из Аритана. А второй, выходит, маг? Да, скорей всего. Слишком уверенно рассуждает об этом фрисе и накопителях. И я постаралась совсем не думать, чтобы на лице не отразились никакие чувства. Пусть уверятся, что уловка сработала.
А герцог, выходит, был прав. Верно разгадал замысел королевской тетки… Но каково! Я предаюсь утехам с любовником в доме моих родителей! Боги, как же можно было до такого додуматься?! И сколько человек вовлечено в заговор? Серпина Хальт, граф Экус, маг, неизвестная мне женщина, ставшая приманкой. Даже Амбер, пусть и невольно, и наши слуги. Но кто еще?
— Куда нести?
Меня уже успели добыть из кареты и внесли в дом. Герцога забирали после меня, потому он был где-то позади.
— Там спальня хозяев, — голос горничной я узнала. Она работала в доме, сколько себя помню, но никому из нас не прислуживала. А ее муж – сторож. Что же с остальными слугами?..
— Нет, лучше в комнату баронессы, — решил Экус. — Там протоплено? Должно выглядеть так, будто они тут уже давно.
— Мы везде протапливаем, такой приказ, — ответила горничная. — Раз в день. Но можно и сейчас разжечь, разогреет быстро.
— Вещи баронессы собрали? Ее багаж должен сразу броситься в глаза.
— Собрала я, — буркнула служанка.
— Его светлость тяжелый, — пожаловался кто-то незнакомый.
— Еще бы, – усмехнулся граф, — столько спеси. Самому-то, наверное, тяжко носить.
Вскоре меня внесли в мою комнату, уложили на кровать, и чьи-то пальцы заботливо убрали с лица выбившуюся прядь.
— Жалко девочку, — негромко произнес Экус. — Но она сама ввязалась в игры сильных мира сего. Значит, так тому и быть.
Потом к кровати поднесли герцога, его скинули более грубо. Пользуясь тем, что меня пока оставили в покое, я посмотрела из-под ресниц на то, что творилось в моей спальне. Экус уже стоял у дверей. Он оперся ладонью об одну из створ и смотрел в коридор, то ли ожидая кого-то, то ли просто не желая смотреть на то, что будет дальше.
У камина возилась предательница горничная. Через минуту затрещали приготовленные на завтра поленья, и по спальне потянуло запахом горящего дерева. Большего я увидеть не могла, иначе мне пришлось бы повернуться и обнаружить себя, а этого делать было нельзя. Пока я в сознании, остается шанс на спасение. Нужно только вытерпеть всё, что собираются сделать с нами негодяи, и я вновь смежила ресницы.
— А красивая пара, не находите? — спросил маг, его я уже узнавала по голосу. — У них получились бы прелестные детишки. Весьма недурно смотрятся вместе.
— Хватит болтовни, — с раздражением произнес Экус. — Надо их раздеть.
— Уже бегу, — отозвалась горничная. — Только б мужчинам выйти, всё ж баронесса – девица.
— После королевских покоев девиц не остается, — буркнул граф и вышел. Это я поняла по удаляющимся шагам.
Рядом возились, похоже, раздевали Ришема.
— Осторожно! — шепотом рявкнул маг. — Если будете действовать слишком грубо или же причините боль, он очнется.
Да, в прошлый раз его светлость пришел в сознание после моих пощечин. Это была бы неприятность для мерзавцев, если бы он открыл сейчас глаза, однако лучше пробуждению случиться после, когда мы останемся одни. Ведь мы же останемся одни?! Забывшись, я дернулась и ощутила, как меня коснулись чьи-то руки.
— Тихо, ваша милость, тихо, — прошептала горничная. — Всё хорошо, спите.
— Что там? — мгновенно отозвался маг.
— Всё хорошо, спит, — заверила его служанка.
Затем опять послышались шаги, и в спальню вернулся граф Экус. Он поторопил своих сообщников и вышел. Вскоре с Ришемом закончили, осталась только я. Горничная раздевала меня медленно, кажется, ощущая неловкость от того, что делает.