Поймай, если сможешь

Зиму эта супружеская чета обычно проводила в особняке, окруженном превосходным садом, в престижном районе Нёйи-сюр-Сен, всего в десяти минутах езды от Елисейских Полей. Но лето (если они не уезжали на Французскую Ривьеру) супруги предпочитали проводить здесь, окруженные чрезмерной роскошью.

Несмотря на то, что загородный дом находился в тихом районе, жизнь хозяева вели отнюдь не отшельническую. Чета постоянно приглашала к себе в гости знакомых, друзей, да и просто нужных людей, устраивая порой пиршества. Так случилось и на это раз. Прием, организованный мадам Ларю по случаю приезда дочери от первого брака (совместных детей с Андре у них не было), закончившей с отличием Сорбонну, походил на лукуллов пир. Желая превзойти самое себя, владелица судов не пожалела ни сил, ни денег: самые изысканные блюда, самые лучшие напитки, самые лучшие музыканты и, естественно, самые влиятельные и уважаемые гости, так называемые «акулы бизнеса».

– Адель, ваша дочь за последние годы буквально расцвела, – подходя к хозяйке вечера, проговорил Даниэль Кассо, владелец компании по производству йогуртов. – Даже не верится, что еще пару лет назад я называл ее гадким утенком. Вы помните?

– Разумеется, дорогой друг. Как я могу забыть? В тот день мы подписали с вами весьма выгодный для наших корпораций контракт, – слегка улыбнувшись, отозвалась мадам Ларю, бросив завистливый взгляд в сторону дочери. – Да, Марго в самом деле очень изменилась. Учеба пошла ей на пользу.

– О ком вы говорите? – подходя к паре, спросил коренастый темноволосый мужчина.

– Мы говорили о моей дочери, мсье Мишлен.

– А-а, о чудесной Марго… прелестное, прелестное создание. Настоящая красавица!

– Но почему она выбрала исторический факультет? – перебил его Даниэль. – Признаться, я был удивлен, узнав, что ей нравится копаться в архивах, листая толстые скучные фолианты.

– А по-моему, в этом что-то есть, – выпив залпом предложенный официантом бокал шампанского, бросил Пьер Мишлен. – Столько всего нового можно узнать. Я тут недавно встречался с Филиппом Гуэдалом… ну, вы знаете его, интересная личность… так вот, на вопрос, почему ему не сидится на месте и почему так нравится пропадать в библиотеках, он ответил мне: «История, друг мой, – это исследование людских ошибок».

Мадам Ларю презрительно передернула плечами.

– Мне бы больше понравилось, если бы Марго занималась исследованием экономических или юридических ошибок, – не оценив юмор собеседника, произнесла она. – Не могу же я вечно ее содержать. А историей сыт не будешь. Впрочем, я предупреждала ее!

– Ну, вы знаете современную молодежь, – продолжил мсье Кассо, – все-то они что-то ищут, познают… Уверен, что через некоторое время Марго осознает свою ошибку и станет вам верной помощницей. Ведь так, дорогая?

Проходившая мимо девушка внезапно остановилась и посмотрела на говорившего.

– О чем вы, мсье Даниэль? – лучезарно улыбнувшись, спросила Марго.

– Мы говорили о твоем будущем, – молвила мадам Ларю, смерив взглядом похорошевшую за год дочь, которая унаследовала от матери гибкий стан и пышные русые волосы, а от покойного отца – большие синие бездонные глаза. – Мы никак не можем понять, чем тебя прельстил исторический факультет.

– Мама, не начинай, – с укором заметила молодая особа. – Мы все равно не поймем друг друга. И спорить на эту тему я считаю бессмысленным.

– Вам, мадемуазель, обязательно нужно познакомиться с моим другом, Филиппом Гуэдалом. Вы слышали о нем? – похлопав ее по плечу, весело заметил Пьер, пытаясь разрядить обстановку. – Весьма… весьма незаурядная личность.

– Мне попадались его остроумные высказывания, – подтвердила Марго. – «Автобиография – редкостная возможность рассказать всю правду о наших знакомых».

– Да-да, – расхохотался мсье Мишлен, – мне это выражение тоже очень нравится.

– Дамы и господа, – услышали они голос Андре Бонье, – минуточку внимания. Дорогая, и ты, Марго, не могли бы вы подойти ко мне?

«Это еще что такое, – пробормотала Адель, с беспокойством поглядев на мужа. – Что он затеял?»

Вообще, с приездом Марго Андре (по мнению мадам Ларю) вел себя чрезвычайно странно. Он почти перестал выезжать в Париж, предпочитая работать дома. После ланча они играли в теннис или ездили на лошадях по окрестностям селения. По вечерам, после совместного обеда, падчерица и отчим подолгу сидели в библиотеке и обсуждали какой-нибудь фильм или прочитанную книгу. Адель крайне раздражало такое времяпрепровождение супруга.

– Я что-то тебя не пойму, – как-то вечером, после очередного скандала, спровоцированного женой, сердито произнес Андре, – то ты упрекала меня, что я мало времени уделяю твоей дочери и не могу найти с ней общий язык, а теперь, оказывается, я общаюсь с ней слишком много! В чем дело, дорогая? В конце концов, она наша дочь!

– Ты слишком рьяно исполняешь роль отца, – недобро сверкнув глазами, парировала мадам Ларю. – Хочу напомнить, что это МОЯ дочь, и ты не имеешь к ней никакого отношения.

– Вот это новости, – хмыкнул Андре. – Постой, постой… уж не ревнуешь ли ты меня к ней?..

Адель мгновенно вспыхнула. Муж попал в яблочко. Впервые увидев Марго, выходящую из машины мужа после годового отсутствия (Марго почти все это время была то на практике, то в разъездах), женщина сразу же почувствовала серьезную угрозу своему семейному счастью. Андре был старше девочки… да какой уже девочки… прелестной девушки всего на двенадцать лет. Мужчина был в самом расцвете лет, в то время как мадам постепенно начинала сдавать позиции, несмотря на то, что еще оставалась вполне соблазнительной для многих мужчин. Несмотря на салоны красоты, регулярные массажи и «ванны молодости», а также модные магазины, сорокашестилетняя дама все же вряд ли могла соперничать с двадцатичетырехлетней дочерью. Молодость брала верх над ухоженностью.

– Вот еще, – фыркнула Адель. – Чем эта девчонка лучше меня?

– Ничем, дорогая, – нежно отодвигая вырез платья и целуя оголившееся плечо, томным голосом проговорил Андре. – Меня никогда не привлекали юные особы, совершенно лишенные опыта и мудрости. Именно поэтому мы вместе уже десять лет. Как ты считаешь, может, нам стоит отметить нашу годовщину? К примеру, в Ницце или Монте-Карло? Что скажешь?

Адель пристально поглядела на мужа и, немного оттаяв, ответила:

– Звучит неплохо. Но вначале следует заключить пару сделок и свести мсье Ситроена с мсье Мишленом.

– Не думаю, что им понадобится посредник. Они решат свои вопросы и без нас.

– Ты ничего не понимаешь в бизнесе, – отстранившись от мужа, жестко ответила мадам. – Андре Ситроен – игрок, азартный игрок, именно поэтому его дела идут из рук вон плохо в последнее время. А Пьер заинтересован в покупке компании, он не раз говорил мне об этом. И все же Андре и слышать ничего не хочет о продаже. Нам нужно помочь им найти общий язык.

– Зачем? – искренне удивился Бонье. – Я думаю, не стоит лезть не в свое дело.

– А мне кажется, что стоит. Если нам повезет, то и тот и другой будут обязаны нам, а их связи и знакомства нам не повредят.

– Ты страшный человек, дорогая. Ты вообще когда-нибудь делаешь что-то от души, а не ради собственной выгоды?

Адель метнула в его сторону быстрый взгляд и, молча пройдясь по комнате, остановилась возле кровати, на которой устроился ее супруг.

– Разумеется, – чувственным голосом прошептала она, изящно присаживаясь рядом. – Не такое уж я и чудовище, каким многие меня считают. Поэтому… мы устроим грандиозный праздник. Да такой, о котором будут говорить и писать не один месяц.

– Это еще с чего? – удивился Андре.

– Как с чего? Моя единственная дочь закончила Сорбонну с отличием! Что же я, не могу порадоваться ее успехам? Пригласим всех наших знакомых, в том числе и Пьера, и Андре. На приеме, находясь в дружественной обстановке, они быстрее достигнут компромисса.

– Дорогая, тебе бы не компанией руководить, а армией командовать, – рассмеялся ее супруг, увлекая Адель в постель.