Страница 98 из 131
— Не помешаю? — приветливо улыбнулась молодому мужчине.
На вид ему было лет двадцать семь, не больше. Тёмные курчавые волосы выбивались из-под дурацкого головного убора, уголки карих глаз были опущены, как и тонкие губы, отчего выражение лица Теймена было ну очень грустным. Он походил на маленького беззащитного щенка, которого жестокосердный хозяин в лютый мороз выгнал на улицу. Вертальд казался невысоким и очень стройным, а облегающее пёстрое трико ещё больше подчёркивало его худобу.
Голодом, что ли, этого беднягу здесь морят…
Вскинув на меня взгляд, шут захлопал от удивления ресницами и воскликнул:
— Вы та самая наина!
— Что, уже успела прославиться? — тихонько усмехнулась я, присаживаясь на холодный камень.
Вместо ответа Теймен поинтересовался:
— Леди Адельвейн, скажите, что его всемогущество предложил королю взамен, раз его величество сразу согласился вас отпустить?
— Пройти через пламя Ильсельсии, — слово в слово повторила я заявление де Горта.
— Это очень, очень плохо, — явно взволнованно пробормотал бывший врач.
Порывалась спросить, чем именно божественный огонь может грозить Стальному, но что-то меня остановило. Наверное, осознание, что разговариваю с совершенно незнакомым человеком, а информация о пламени вполне может являться достоянием общественности. Вряд ли получится все свои пробелы в знаниях валить на обитель. Лучше потом в герцогской библиотеке поищу. Или Морса осторожненько расспрошу. Его всё равно никто, кроме меня и других вейров, не слышит, а значит, ему, если что, будет сложнее меня выдать.
Теоретически.
— Вы шли сюда за герцогом? — догадалась я.
Шут кивнул:
— Видел, как он ворвался во дворец, едва не сбив с ног стражников, а когда те попытались его остановить, всё-таки сбил их. И помчался наверх. Я тенью последовал за ним. Очень мне, знаете ли, тревожно за герцога…
— Вы бы хотели, чтобы он победил? — Я даже удивилась тому, сколько в моём голосе прозвучало удивления.
Поразительно! Неужели у де Горта имеются болельщики? Фанатки-невесты (они же группа поддержки и одновременно балласт для герцога) не в счёт. Наины с первой по четвёртую его поддерживают, потому что жаждут выскочить за него замуж, а в идеале ещё и примерить на себя корону Харраса. Меня же агитируют на его уничтожение. Вот только я не убийца и вредить ему не собираюсь. Как и не собираюсь за него замуж. Лучше продолжу мечтать о кошке и том качке из спортзала в роли моего любовника.
Хорошая мечта. Позитивная и жизнеутверждающая. Надеюсь, что и вполне осуществляемая.
— Он единственный, кто, возможно, сможет меня услышать, — горестно вздохнул Вертальд. — Пока что я связан обетом молчания, но когда Рейкерд перестанет быть королём, я бы рассказал… Я бы… — Он запнулся, а потом горько улыбнулся: — Вот только, боюсь, от меня избавятся раньше.
— Теймен, вам угрожает опасность?
Шут помотал головой, отчего золотые бубенчики уныло звякнули.
— Прошу простить меня, леди Адельвейн, я не хотел вас тревожить. На меня, бывает, находит, и тогда я начинаю болтать всякие глупости. Не берите в голову.
Разумеется, я ему не поверила. Очевидно ведь, что бедолага напуган, вот и поспешил свернуть нашу с ним такую интересную и познавательную беседу.
— Теймен, скажите, — начала было я, не желая сдаваться, и тут, как назло, в галерее раздались тяжёлые шаги, а следом послышался богатырский, глубокий голос хальдага: — Филиппа!
— Вам пора, — слабо улыбнулся мне шут её величества.
— Но мы ведь с вами так и не договорили…
Штора дёрнулась, резко отъезжая в сторону, и перед нами предстал герцог, мрачный, как грозовое небо глубокой ночью.
— Пойдём, — коротко сказал он.
Вздохнув, я поднялась, досадуя, что он так не вовремя здесь появился.
— Была рада с вами пообщаться, — мягко попрощалась с шутом.
— Для меня это огромная честь, леди Адельвейн, познакомиться с дочерью ино… — Теймен осёкся под штормовым взглядом хальдага, весь аж съёжился, а я сделала себе пометку — при первой же удобной возможности снова переговорить с бывшим лекарем.
Он явно не против иномирян и, судя из того, что уже успела узнать, мне вполне может понадобиться его помощь.
— Где твоя обувь? — прервал ход моих мыслей Мэдок.
— Там же, где и платье.
Не успела это сказать, как хальдаг подхватил меня на руки и понёс, как пушинку или невесомое пёрышко, через длинную анфиладу к лестнице.
— Спасибо, что не бросили, — сказала, слыша, как его шаги разбивают тишину на осколки. Чувствуя, как быстро у меня под ладонью бьётся сердце Стального, ощущая даже через ткань камзола, как горяча его кожа.