Страница 18 из 131
Очнулась я так же внезапно, как и отключилась, и поняла, что по-прежнему нахожусь в карете. Полулежу, уронив голову на плечо герцога. Оторвав её от каменно-металлической поверхности (даже мех не спасал положение, ну то есть не делал плечо хальдага пригодным для комфортного отдыха), сонно огляделась.
«Всё-таки очнулась. А я уже понадеялся, что мы поедем к леди Девериш», — принялся ёрничать Морок.
Его хозяин тоже завозился.
— Как вы себя чувствуете, Филиппа?
— Как ни странно, отлично. Отдохнувшей и посвежевшей.
Я сладко потянулась, заведя руки за голову и с удовольствием выпятив грудь. Голова и правда была ясной. Вот что значит хорошо выспаться! Даже дышалось легче. Не успела так подумать, как заметила, что мои верхние девяносто с бесстыдно проступающими под тонкой тканью сосками ничего, кроме сорочки, не прикрывает.
Его всемогущество это тоже заметил, потому что на несколько долгих мгновений его взгляд упёрся в две стратегически важные точки на моём теле, и потемнел на несколько оттенков.
«А может, нам и не надо к леди Девериш…», — задумчиво протянуло животное.
Я тут же обхватила себя за плечи руками. Блин, ну вот что за безобразие! Мало мне было жениха, свалившегося как снег на голову, так теперь ещё придётся терпеть его озабоченную собаку!
Нет, ребятки, я так не играю.
— Почему я без одежды? — Схватив платье, кремовой лужицей растёкшееся по сиденью напротив, прижала его к себе.
— Потому что вам хватило ума…
«Или, наоборот, не хватило…», — вставила псина.
— …увидеть в действии магию хальдага. С вашей стороны это было очень неосмотрительно, Филиппа, — пожурил меня мужчина, внимательно разглядывая. — Вы же знаете, что может случиться с непривычки с обычным человеком.
— Угу, — промычала я, сокрушаясь, что про это я так и не прочитала. А всё из-за Бобика блохастого, каждую минуту меня отвлекавшего. Это ведь его я всё-таки слышу. Уж лучше его, чем саму себя. — Ну так а одежда моя причём?
Герцог закатил глаза. Потом опомнился, правда, и терпеливо пояснил, медленно, едва ли не по слогам растягивая слова, словно я была маленьким, неразумным ребёнком:
— У вас резко поднялась температура, и вы начали задыхаться. Помочь вам избавиться от корсета и платья — это наименьшее, что я мог для вас сделать.
Ну спасибо, что ли.
— Благодарю, — буркнула, потупившись.
Значит, это он каким-то образом придал лошадям ускорение, а ведь выглядел таким расслабленным, будто и не использовал магию.
Всё, сегодня не лягу спать, пока от корки до корки не проштудирую свой «любовный роман».
— Думаю, вам пора одеваться. Почти приехали. — Подавшись вперёд, де Горт отдёрнул штору. Я было зажмурилась, но потом поняла, что круговерти за окном больше не наблюдается. Зато наблюдалось поле, широкое, бескрайнее, густо укрытое снегом. Под лучами заходящего солнца он сверкал и искрился, контрастируя с оттенявшими линию горизонта обнажёнными кронами деревьев. Пламя заката поджигало кривые ветви, раскрашивало в багряные тона небо. — Сегодня мы остановимся в моём загородном имении, а завтра отправимся в Ладерру.
Одеваться в карете, которую то и дело потряхивало на ухабах, было непросто. Надеть корсет и платье с кринолином — это вам не джинсы натянуть с топиком.
«Так, так, так, ещё и неуклюжая, — наблюдая за моей вознёй, отметил дог. — Очередной минус. Но грудь всё же ничего, пойдёт».
Подавив в себе желание швырнуть в зверюгу корсетом, я обратилась к Мэдоку:
— Не поможете? Раз уж раздели девушку, то как порядочный хальдаг вы просто обязаны…
— На ней жениться? — улыбнулся Истинный.
Я сидела к нему спиной, поэтому не могла видеть этой улыбки, что не мешало мне её чувствовать. Как и прикосновения сильных пальцев мужчины, быстро и в то же время осторожно затягивавшего шнуровку корсета.
— Остановимся на просто одеть. — Я тоже улыбнулась и почувствовала, как мурашки скользят по спине от прикосновений всемощного в районе копчика.
А туда он зачем полез?
— Я уже говорил, что вы странная девушка, Филиппа?
— А вы мужчина, которому пятая наина нужна только для вида. Не забывайте об этом.
Он чуть слышно усмехнулся, но ничего не ответил. Помог мне надеть платье, правда, мы уже подъезжали, поэтому крючки застёгивали впопыхах, абы как. Причёску тоже поправляла на ходу, как и завязывала ленты плаща.
В общем, из кареты я выбиралась слегка помятой, с пунцовыми щеками. Не от смущения (подумаешь, разделись-оделись), как мог бы подумать сторонний наблюдатель, а от злости. Это бронированное животное (не Мэдок, а его собака) снова пошло вразнос: и то во мне не так, и это. И что я даже в служанки в доме его всемогущества не гожусь, не говоря уже о его невестах.
Зла на эту собаку не хватает.
Нас встречали. Возле белокаменного особняка в три этажа, окружённого парком, не уступавшим размерами тому заснеженному полю, выстроилась прислуга в форменной одежде: на девушках блузы и тёмные юбки с белоснежными передниками, на мужчинах чёрные брюки и светлые рубашки.