Страница 73 из 75
Вероятно, заговорщики принялись обсуждать что-то ещё, но я уже не слышала. Здравый смысл, объединившись с интуицией, принялся нашёптывать: Сандра, тебе пора!
И я подчинилась. Пользуясь занятостью мужчин, ушла с места опасной встречи и, стараясь быть максимально незаметной, вернулась в собственные покои. Уже там, бессильно упав на кровать, принялась вновь прокручивать в голове услышанное.
Этот военный утверждает, что наши маги слабее кентарийских. Мы! Слабей!
О том, что в Кентарии очень много талантов, я знала. Плетения тамошних магов вызывали трепет и восторг, но... Наши боевые маги (а ведь речь шла именно о боевиках!) не могут быть хуже. Это попросту невозможно! А уж намёк на то, что Совет в курсе и, судя по всему, как-то причастен к ситуации… Да бред чистой воды!
Я даже засопела от ощущения несправедливости, но потом задумалась снова. Между Советом магов и королевской властью, конечно, есть некоторое соперничество, но всё в пределах разумного. Совет не станет вредить армии, ведь от качества армии зависит благополучие страны и, соответственно, самого Совета.
Логично? Логично!
Только какой-то червячок всё-таки прокрался, и теперь грыз.
Потолок я разглядывала около часа, а потом заставила себя собраться. Встала, поправила платье и причёску, и решила, что начинать нужно с малого – с решения уже обозначенных проблем. Итак, его высочество Джервальт Эрилар Четвёртый к магии не восприимчив и, хуже того, он видит силовые щиты и, вероятно, прочие недоступные для человеческого глаза элементы.
Что с остальными? Восприимчивы или нет?
Именно это я и собралась проверять!
***
Бегать по дворцу в поисках дикарей не стала – просто спросила у одного из охранников, где разместили свиту кронпринца. А потом, во избежание проблем, применила туманника – достаточно сложное, но безобидное заклинание для корректировки памяти. Хитрость его в том, что воспоминания не стираются, а лишь затягиваются своеобразной дымкой.
То есть, если кто-то прямо спросит у караульного, интересовалась ли Алессандра тил Гранион местом проживания пятёрки приближённых Джервальта – получит положительный ответ. Но кто догадается, задать такой вопрос и как именно его сформулировать?
Никто! Если, конечно, я буду осторожной…
Так что к апартаментам невоспитанного отряда я пробиралась под отводом глаз, старательно огибая всех попадающихся по пути слуг и придворных. А попутно размышляла о двух вещах.
Во-первых, как-то вдруг осознала, сколько всего запрещённого и в обычной жизни ненужного вложили в мою голову при обучении. Зачем?
Нет, безусловно, образование – это важно. И чем больше знаний – тем лучше. И каждый одарённый мечтает о персональном наставнике именно ради них, но всё-таки… Зачем?
Для чего меня научили куче сомнительных заклинаний и ритуалов, которые лучше всего вписались бы в репертуар какого-нибудь шпиона? Готовили к тому, что я буду этих самых шпионов вылавливать в лабиринтах дворцовых коридоров?
Ну… может быть…
Во-вторых, я никак не могла понять, почему ближайшее окружение принца поселили не по соседству, в пустом крыле, где хватило бы места для куда большей свиты, а почти на другом конце дворца.
Вроде бы мелочь – свидетельство мелкой зловредности распорядителя, например, но интуиция буквально вопила, что это неспроста.
Словом, добравшись наконец до покоев хамоватой пятёрки, я растеряла весь настрой на пакости и ограничилась сигнальными сетями на дверях и парочкой силовых нитей в общем холле, настроив их не на запрет вторжения, а лишь на оповещение.
Теперь оставалось лишь ждать, когда какая-нибудь мускулистая «муха» потревожит мою паутину. Или не потревожит, тем самым подтвердив пугающую невосприимчивость к чарам.
К себе я возвращалась довольная. Настроение – вопреки всему – немного улучшилось.
Ещё бы – здорово ведь успешно провернуть два хода на опережение, пока противник самонадеянно считает, что обезвредил, отстранил, обвёл вокруг пальца!
Мы ещё посмотрим, кто кого, ваше высочество!
Мы ещё покажем, что знания и умение думать гораздо лучше вашей грубой силы и противоестественных способностей! Мы ещё… ух! И эх! И… и…
В общем, берегись, наследник престола!
С этими воинственными мыслями я бодро шагала к себе, но по дороге зачем-то свернула и, сама не знаю как, очутилась во внутреннем дворике с кучей столь любимых дикарями железяк.
И пыточные приспособления, конечно же, не пустовали.
Джер восседал на одном из них, как на коне, и размеренно поднимал и опускал руки. От этих нехитрых движений мышцы на его груди и плечах то вздувались, то возвращались в исходное – тоже весьма впечатляющее – состояние.
Рубашка принца трепыхалась на ветру, наброшенная на соседнюю железяку, вместо того чтобы прикрыть своего хозяина и тем самым спасти от опасного зрелища одного почётного личного секретаря.
В тень я юркнула на каких-то инстинктах. Сознание в этом процессе точно не участвовало – оно впало в летаргический сон, уступив место бездумному созерцанию.