Страница 2 из 16
— Мне? — переспросил он насмешливо. — Мне, Сенечка, ничего. Только сдается, и тебя проняло… Наконец-то!
— Да пошел ты, — незлобливо отмахнулся Гаранин. — Средства от клещей мне пришли и антибиотики. Я тут местным обещал.
— Обязательно.
Вадим обвел взглядом белые холмы с видневшимися повсюду черными крышами. Ни над одной из них не поднимался дымок. Не лаяли собаки и не кричали по утру петухи. Пустая, мертвая деревня, где угораздило поселиться Сеню Гаранина.
«Личное дело каждого, — хмыкнул про себя Пряшников. — Мне хватает раз в год пройтись на лыжах по этим местам, а потом вернуться в теплую квартиру на Новом Арбате. Но у каждого своя судьба, а той, что досталась старому приятелю, даже врагу не пожелаешь!»
Во двор выскочила Ленка в расстегнутом пуховике и прокричала громко:
— Все, люди, уходим! Никого не ждем!
— А герцогиня наша? — закричали со всех сторон недовольно.
— Света сошла с маршрута, — объявила Пряшникова, — сильно растерла ноги.
«Скорее между ног, — мысленно осклабился Гаранин, добавив гаденько: — Не без моей помощи, конечно!»
Он стер с лица блудливую улыбку и протянул руку Вадиму.
— Бывай, — пробормотал добродушно.
— И тебе не хворать, — хмыкнул Пряшников, задержав его ладонь в своей. А потом жестко добавил: — Девчонка хорошая, Джин. Постарайся сильно ее не обидеть.
— Обалденная, — кивнул, соглашаясь, Гаранин и зло пробурчал: — Они все суки, Вадик. Ну, может, твоя Ленка исключение. Специально обижать не стану, а там как получится, — заметил, поморщившись.
— Потом не жалуйся, — равнодушно бросил Вадим и, надев лыжи, первым выскочил со двора. Следом потянулась и команда. Последней двор покинула Лена, насупленная и серьезная.
Арсений долго глядел, как группа, яркими пятнами растянувшись по дороге, направляется через лес к Крушинину. Пряшниковы, пропустив народ вперед, плелись сзади переругиваясь. Потом остановились, и Ленка принялась что-то объяснять мужу. Когда же отряд лыжников скрылся из виду, Гаранин несколько раз сбегал к проруби, наполняя водой большую выварку, стоящую прямо на кухне, и натаскал дров.
— На пару дней должно хватить, — решил он и, на ходу снимая старый растянутый свитер, быстрым шагом направился в зимовку, где сладким сном спала разомлевшая гостья.
Но он ошибался. Из маленького окошка Света наблюдала, как постепенно фигурки недавних товарищей становятся все меньше и меньше, исчезая в леске по соседству. Видела, как по двору бегает хозяин, заготавливая дрова и воду, будто за ним носится черт с дубиной. Она вернулась обратно в постель и, закрыв глаза, принялась размышлять, во что влипла.
«Сама-то хороша, — хмыкнула она недовольно, не ожидая от себя такой реакции — запрыгнуть в постель к незнакомому мужику, трезво и внятно обговорив условия. Хоть Ленка, как Минздрав, предупредила, но Света лишь посмеялась. — Гаранин в ж. пу ранен! — Так, кажется, о нем отзываются друзья и между собой зовут его Джин. Хамоватый, циничный, но мне с ним детей не крестить», — мысленно отмахнулась она, прекрасно понимая, что уже совсем скоро придется возвращаться к цивилизации. И неожиданно провалилась в глубокий и спокойный сон. Наверное, в первый раз за последний год.
Проснувшись от молодецкого храпа навалившегося сверху Гаранина и увидев, что за окном стемнело, гостья протянула руку за телефоном, тщетно пытаясь понять, который час.
— Половина пятого, — пробубнил хозяин дома, сгребая ее в охапку. — Полярная ночь. Спи, малышка.
— Уже сил нет, — пробормотала она, положив голову ему на грудь.
Арсений грубовато провел ладонью по спине, потом хозяйским жестом потрогал ягодицы и, довольно усмехнувшись, бросил небрежно:
— Сейчас поедим, а потом еще поваляемся, идет?
— Вполне, — лениво согласилась Света, зевая. — Позови, когда приготовишь.
— Может, еще в постель принести? — хмыкнул он небрежно.
— Неси, — милостиво разрешила она. — Только с подносом на ступеньках не растянись.
Он рассмеялся и, сжав в огромной ладони идеальный шар груди, предупредил:
— Много на себя берешь, девочка.
— Только тебя, мальчик, — улыбнулась она.
— Ну-ну, — пробурчал он и голым вышел из комнаты.
Света глянула вслед, отмечая про себя накачанную спину и округлую крепкую задницу. Хорош!
Хозяин дома, несмотря на предупреждения Ленки, ей понравился. Блондин с зелеными глазами и суровым лицом с высокими скулами показался ей голливудским красавцем.
«Ну и что, что наглый? — мысленно отмахнулась она от мрачных прогнозов Пряшниковой. — Надоест, уеду!»
И тут же осеклась, прекрасно понимая, что ехать особо и некуда. У родителей и у нее дома уже расставлены ловушки, да и у крестного караулят.
«Там будут искать в первую очередь, — подумала она про себя и обвела маленькую комнатку с невысоким потолком критичным взглядом. — А тут ничего. Жить можно. Останусь, пока хозяин не выгонит. — И сама себя предупредила: — Тогда засунь свой маленький язычок подальше и постарайся не ссориться с ним».
Света взяла телефон, в день поездки купленный Ленкой по паспорту ее тетки, и, с удивлением обнаружив, что в этом медвежьем углу имеется неплохой интернет, отбила в телеграм эсэмэс-ку матери.
— Я в порядке, мутер. Беспокоюсь о Женьке.
— Слава Богу! — тут же ответила мать. — Твой сын у нас, в полной безопасности. Арман контролирует ситуацию с Д.
— Спасибо, — напечатала Света, вовсе не чувствуя благодарности. Она вздохнула, пытаясь унять нарастающее раздражение к отчиму. «Арман! Бог солнца, блин! Но… — она перебила сама себя. — Если вмешался де Анвиль, да еще натравил полицию и своих адвокатов, то кое-кому явно придется эмигрировать в Бразилию или в Австралию. Хотя… Арман и там найдет!»
Решив подремать, она спрятала телефон под подушку. Но кошмары не заставили себя ждать. Снова как наяву, послышались визг тормозов и крики толпы. А перед глазами вверх поднимался тонкий черный дымок, а потом грянул взрыв, раскидывая по воздуху покореженные листы металла и куски человеческой плоти.
Света подскочила с кровати.
«Хватит! Перестань! Твои воспоминания никого не вернут!» — велела она себе и, накинув на голое тело махровый халат Гаранина, поплелась на кухню.
Арсений, радостно фыркая, плескался в рукомойнике.
— О, герцогиня пожаловала, — осклабился он, потянувшись за полотенцем.
— Графиня, — поправила она не без сарказма и тут же предложила весело: — Картошку пожарить? Будешь? Что-то так захотелось…
— Давай, сейчас из погреба принесу, — тут же согласился он.
— А ты откуда Пряшниковых знаешь? — чуть позже поинтересовался Арсений, невзначай заглядывая в запах халата. Света, казалось, не обращала внимания на его жадные взгляды и ловко нарезала картошку ровными красивыми брусочками, а потом крошила мелко лук и белые грибы.
— Мы с Леной учились вместе, — бросила она, аккуратно высыпая картофель в раскаленное масло.
— Где? — уточнил Гаранин, понимая, что снова поймал гостью на вранье.
— В школе, — весело отмахнулась Света. — В одном классе.
Можно было прижучить девчонку и объяснить ей в простых русских выражениях, что Лена Пряшникова закончила гимназию с углубленным изучением немецкого языка, а не общеобразовательную школу где-нибудь в Люберцах или Наро-Фоминске. И хоть по карте от центра Москвы до означенных населенных пунктов полшага, на самом деле расстояние измеряется в миллионах световых лет, да и реальности параллельны и никогда не пересекаются. Хотя и совпали в данном случае. Но… Гаранин пресек собственные рассуждения.
«Мне-то какое дело до ее лжи? Что я, Полиграф Полиграфович? — мысленно хмыкнул Арсений, вспоминая, что девица прибыла в старом Ленкином лыжном костюме и с ее же потрепанным рюкзаком. — На свою экипировку денег не нашлось. Одели, обули из жалости, а она теперь дружбой кичится, — отметил он про себя, но говорить ничего не стал, опасаясь ненужной ссоры. — Вспылит и уедет в город, а ты один останешься. Так хоть в мороз баба теплая в койке ластится, а останешься один, придется в тулупе и в шапке спать. Да и что делать, как не трахаться, если световой день меньше шести часов?»