Страница 24 из 46
…Проснулась я, словно от толчка… Раннее утро… Эльтасса почему-то нет рядом. Странно! Я была уверена, что он останется со мной сегодня на весь день! Но! Мало ли дел у занятого нечеловека!
Набросила на себя халат, решив выйти на свежий воздух, когда прозвучал сигнал у входа. Илои! С ней еще кто-то. Блин! Не видно! Ну, ладно! Разрешаю войти…
Чтобы через несколько мгновений оторопеть от понимания своей кошмарной, идиотской ошибки!!!
Илои оседает бесформенной кучкой у входа в спальню, а в меня , паскудно усмехаясь, стреляет из какой-то дряни отталкивающего вида мужик.
Темнота…
Удар по лицу:
- С…ка! Я знаю, что ты уже должна очнуться!
С трудом открываю глаза. Разламывающей болью стреляют ребра и позвоночник...Голова готова разорваться от боли и вони...
Тюремная камера???!!! Нары… На мне жуткая дрянь в виде намордника. На шее металлический ошейник. Руки зафиксированы чем-то типа наручников. И три ухмыляющиеся рожи…
Я не ханжа… И давно уже знаю, что в несовершенном мире есть насилие… И что бывает такое извращение, как изнасилование… И что оно бывает не просто жестоким, а запредельным… Но одно дело знать, как информацию … А другое - испытать это на себе.
А я испытала ВСЁ! На каком-то моменте, мозг просто отстраненно, и даже как-то лениво, еще отмечал, кто и как надо мной изгаляется… Были моменты, когда я не верила сама тому, что со мной делают эти пародии на мужской пол. Не знаю, что за цель они перед собой ставили, но умереть мне не давали. Слегка подлечивая… чтобы не сдохла... и все начиналось снова… Может быть они хотели услышать мои просьбы, мольбы, стоны. Во всяком случае – они ОЧЕНЬ старались!!! Во всю широту своего одурманенного наркотиками и возлияниями мозгового вещества… Идиоты! Была у меня в роду такая странность… Чем больше пытаются сделать больно, тем отстраненнее я становлюсь… И вообще немею… Молчу…
Боль…Насилие…Темнота… Ренегар… И снова по кругу…
Не знаю, сколько это продолжалось.
Но, вдруг, однажды, Господь, все же сжалился надо мной! Я очнулась в ренегаре, и не открывая глаз, поняла, что рядом со мной сейчас ТОЛЬКО ОДИН НАСИЛЬНИК!!!
Довольно сопя и дыша на меня сладким запахом разлагающихся от наркотиков легких, он лапал меня с наслаждением Новозеландского туземца, дорвавшегося до хоть какой-то женщины.
Все, что я делала дальше, я помню совершенно отчетливо:
Я открываю глаза. Упираясь взглядом в потерявшее все разумное, личико насильника. Не знаю, что такое он увидел в моих глазах. Но проняло даже его. Потому, что он попытался, оттолкнувшись от меня, выпрямиться. Ха! Кто ж ему дастььь!!! Бросок руки, и я вырываю ему горло. Движение второй руки, и у меня в руках тяжелый боевой плазменник, запрещенный даже в армии. Встаю, отстраненно отмечая, что на мне нет одежды. Спокойно заворачиваюсь в совершенно мокрую от крови и рвоты простыню. Брезгливости нет. НИЧЕГО НЕТ!!! Есть только все поглощающее желание УБИВАТЬ! УБИВАТЬ! УБИВАТЬ! Все живое.
Быстро обыскиваю бьющегося в агонии урода. Нахожу карты-ключи, внушительный нож, связку наручников. Все забираю и выхожу в коридор.
Надо же! Никогда мне в голову не приходила такая оригинальная мысль, что медсанчасть можно разместить в тюрьме! Но именно так все и было. Загаженый чем-то грязным, липким коридор, вел меня мимо пустых камер.
Стоп! Не пустых! В одной я увидела существо, сжавшееся в углу, стоило мне только подойти к решетке. Женщина… Была… Илои!!!!!!!!!! Отключаю решетку и пытаюсь подойти к ней. Бесполезно! Тихо повизгивая, она, глядя на меня совершенно безумными глазами, пытается вжаться в стену. Что ж. Пока я ее оставлю здесь.
Снова включаю силовую решетку. Для безопасности несчастной... Иду дальше, по коридору, навстречу надрывающим душу стонам боли и наслаждения. Все ясно! Там, в последней камере насилуют… А вот сколько насильников и кто жертва , я сейчас разберусь!!! И, даю слово, мразям моя разборка сильно не понравится!!!
Вхожу в камеру, где изверги истязают совсем молоденького пторха! Мальчишка даже не может взмолиться, поскольку его насилуют еще и орально… Оооооооооооо, господа насильники, вы любите разнообразие?! Оно сейчас для вас наступит!
Ставлю плазменник на минимум, и стреляю сначала одному, а потом второму «затейнику» в район поясницы. Живописная группа падает на пол, обдавая все помещение брызгами нечистот , смешанных с кровью и оглашая тюрьму кошмарными нечленораздельными воплями. Подхожу к ним. Ногой отпихиваю того, что сзади. Протягиваю руку мальчишке, неверяще смотрящему на меня зареванными серыми глазищами.
- Встать можешь? – нарочито грубо говорю ему.
Он кивает, брезгливо вытирая разорванный, кровоточащий угол рта. Хватается за руку и рывком встает.
- Осторожно, тут скользко… - буднично сообщаю ему.
Рассматриваю мразей на предмет допроса. Я перестаралась. Они уже не дышат.
Поворачиваюсь к мальчишке:
- Как тебя зовут?
- Арххель… - не сводя с меня изумленных глаз, отвечает он. Ну, хоть спасибо, что истерики пока нет.
- Арххель, я Калерия…
- Я знаю… - шепчет мальчишка, - Вы альфа и пара Командора К,Иршша… были… - он опускает глаза, его губы снова дрожат.
Нет! Так не пойдет! Нам сейчас надо спасаться, а истерить потом будем. Если живы останемся…
- Потом… об этом поговорим… Знаешь где мы? Сколько на борту этих уродов? Сколько мы здесь? Умеешь кораблем управлять? – огорошиваю я его.
Молодчина, Арххель! На минуту задумался и выдал:
- Мы на пиратском корабле. ЭТИ.. самые отмороженные психи, даже среди пиратов. Здесь мы уже почти три декады… Мы в районе, между Торговой федерацией и Дикими мирами… На корабле их двенадцать … Да, я умею управлять кораблем такого типа…
- Спасибо, Арххель. – Я пояснила, - Теперь пиратов уже девять. Ты как, можешь идти, или тебя в ренегар запихать?
- Могу, - зло и упрямо мотнул головой мальчишка.
- У тебя крыло сломано…
- Пусть! Сначала свобода…
Я с уважением посмотрела на него:
- Ты молодец. Одевай что-нибудь… - покосилась на четыре части гуманоидных тел, бывших когда-то двумя пиратами. – Вон, штаны одного урода на твоей кушетке…
Парень, не дрогнув, натянул на себя одежду насильника, привычно перехватил плазменники, лежащие у выключенной решетки:
- Идемте, нэра. Я готов вам служить!
- Потанцуем! ? – горько усмехнулась я.
И мы двинулись по тюремному коридору, на выход.
Вдруг парень схватил меня за руку, прижимая другой рукой палец к губам. Я кивнула, прижимаясь к одной стороне двери. Арххель встал с другой. Дверь мягко открылась, впуская гогочущую четверку сластолюбивых садистов. Она еще не успела закрыться, как на корабле стало еще четырьмя пиратами меньше.
- Минус четыре… - криво усмехнулась я, - Осталось всего-то пять! Продолжим?!
Арххель кивнул.
Открыв дверь и осмотревшись, мы вышли в нижний отсек, применяемый, скорее всего, как склад награбленного. Или как помойку. Потому, что тут все было какое-то ... липкое. Нечто, гнило, раздавленное на полу. Везде что-то рассыпано, разбито, разлито и уже протухло...
Мы тихо двинулись к лифтовому подъемнику.
Больше на нижней палубе нам никого не встретилось.
- Как будем подниматься? – спросила я пторха, - Я совсем не знаю устройство кораблей. Но, по логике, если есть подъемник, то должен быть и дублирующий путь. На случай его поломки. Есть тут такой?
Пторх снова кивнул и пошел вперед, к переборке, разделяющей складской и транспортный отсеки, у которой , плохо закрепленная, лежала груда какого-то груза.
Там была дверь. Самого обычного вида. И она оказалась открыта! Мы скользнули внутрь. Узкая, спиральная лесенка с небольшими площадками через каждые десять ступенек. Смотровые технические окна. А, вот и выход на верхнюю палубу…
- Ну, что, Арххель. Нам терять уже нечего. Поэтому они должны умереть. Иначе неизвестно, сколько жизней будет ими сломано. Пусть мы с тобой будем последними пострадавшими от их лап! Идет?!