Страница 91 из 94
=74=
Глава от лица главного героя: Суровый
Настя вызывала в нём эмоции, которые иногда было сложно распутать и понять, что к чему.
Настя же словно нарочно, совершала поступки и ещё больше вгоняла Сурового в тупик, запутывая клубок, заматывая его ещё туже. Так, чтобы не разобрать. Не разгрести за один раз.
Гораздо проще было бы думать о девчонке лишь в горизонтальной плоскости или в вертикальной, в зависимости от того, где его настигло бы желанием, пошатнувшим все устои и обязательства, данные самому себе.
Глупо отрицать, что Суровый хотел Настю.
Да, он хочет её в постели спальне или у плиты на кухне, или в ванной… Не имеет значение.
Хотел люто и по-мужски. Так искренне и жадно, что иногда зрение подводило и всё окуналось в красное марево желания.
Но Суровый очертил границы в отношении этой девушки. Она стала ошибкой. Досадной и совершенно неожиданной. Он не позволял ошибкам управлять своей жизнью. Суровый предпочитал извлекать из каждой ошибки жизненный урок. Он старался не повторять своих промахов.
Потому Суровый не имел никакого морального права лезть со своим загребущими руками к Насте. Хочется, но перехочется, думал он. Ведь физическое влечение — это лишь рутина, сброс напряжения и трение гениталиев, Ничего такого, чего бы не было в других девушках.
Суровый так часто говорил об этом, что почти поверил. Но ведь речь шла не только о сексе, Настя волновала его глубже и запускала коготки прямиком под кожу, в кровь.
Её глаза… Большие и чистые. Да она его с ума свести хотела, когда смотрела снизу вверх, с придыханием, проверяя на прочность его выдержку!
Выдержки, к слову, с каждой неделей, с каждым днём, проведённым рядом с ней, становилось всё меньше. Разумнее всего было бы держаться подальше от Насти, и он держался, а потом… Потом вот как сейчас испытывал жизненную необходимость приехать, увидеть своими глазами, подразнить себя и уехать.
Он ошибся и оступился, позволив себе сорваться, а потом оттолкнуть Настю, когда она прямо заявила, что хочет его.
После того дня он предпочёл, как всегда, зарыться с головой в бизнес, чтобы не думать ничего лишнего.
Бегство от проблем было бегством от себя, от чувств, которые начали пробуждаться в его груди. Но он точно знал, что если не дать им разрастись сейчас, будет лучше для всех!
Он пропал из виду Насти на несколько дней, а когда появился, примерно через неделю, они поссорились. Из-за глупости.
Настя приютила дворнягу. Как щенок дворняги вообще появился в элитном посёлке?!
Их разговор с Настей был не самым позитивным. Спор вышел из-под контроля. Глупый спор, возникший из-за щенка, которого приютила Настя.
Обычная, вислоухая серая дворняжка. Ничем не выдающаяся, но Настя упорно вцепилась в щенка, подробно рассказывая, как она вылечила ему гноящиеся глазки, как вычесала всех блох и состригла колтуны из шерсти.
Суровый был против и попросил убрать щенка, а Настя внезапно заупрямилась больше, чем обычно. Они даже поругались. Всё закончилось слезами Насти, а у него до сих пор в голове на повторе был отрывок их разговора:
— Зачем тебе эта блохастая псина? Чем он хорош? Самый обыкновенный. Не нужный!
— Иногда он напоминает меня. Такой же брошенный и никому не нужный! — со слезами произнесла Настя и ушла.
С того дня прошло дня три, не меньше. Суровый ночевал в городской квартире, но сегодня его что-то потянуло за город… Он чувствовал, что нужно объясниться.
Он предупредил Заура, что скоро приедет и сел в машину.
Сегодня он захватил цветы и торт.