Страница 55 из 94
=45=
Суровый, заметив мою реакцию, глубоко вздохнул и потёр переносицу:
— Ничего не меняй. Если тебя устраивает. Я просто предположил. Бабы любят ходить по салонам. Кромсать, пилить, наращивать… В общем, если хочешь, иди. Но без фанатизма, — добавил скупо.
— Я бы хотела остаться собой. За возможность обновить гардероб большое спасибо. Но в остальном я не хочу меняться. Если вы позволите.
— Не выкай. Задолбала. Остаться собой позволяю.
На миг мне показалось, что в его голосе проскользнула добрая усмешка. Как будто Сурового рассмешили мои слова, но смех был не обидным.
Я посмотрела на его лицо и заметила тонкую струйку крови, сползающую вниз по виску.
— У вас… у тебя кровь!
— Где?
Суровый задал вопрос, но сам безошибочно поднял руку и вытер красную капельку.
— Ерунда. Царапина.
— Надо обработать.
— Настя!
Суровый окликнул меня, но я уже вскочила и направилась за аптечкой. Видела прозрачный ящик с медикаментами на полке шкафа в большой ванной комнате. Найдя искомое, я вернулась к мужчине и включила дополнительные светильники, чтобы разглядеть увечья.
— Не надо!
— Я хочу помочь. Пожалуйста…
Суровый метнул на меня быстрый взгляд и выдохнул, хлопнув себя ладонями по коленям.
— Ладно! Валяй.
Он расслабленно откинулся на спинку дивана. Я придвинула к себе аптечку и достала необходимые средства, выложив их на низком журнальном столике.
Потом внимательно посмотрела на лицо мужчины и изумлённо ахнула. Оно было покрыто мелкими царапинами и ссадинами.
Суровый опустил тяжёлые веки, закрыв глаза. Я попыталась сосчитать повреждения на его лице и быстро сбилась со счёта.
Бросив это ненужное занятие, я сконцентрировалась на обработке небольших ранок. Их было много, по всему лицу. Но больше всего пострадал лоб и верхняя часть головы.
Одна из ран была довольно глубокой. Именно из неё стекала по капельке кровь. Мне пришлось состричь волосы вокруг раны и заклеить её.
— Что случилось?
Мужчина хмыкнул, при этом его губы красиво вытянулись вперёд, а потом он едва заметно улыбнулся, приподняв уголок верхней губы. Так мимолётно и трогательно, что я замерла и едва удержалась от желания потрогать его губы.
— Какие у тебя варианты, Настя?
— Как будто на вас рухнуло стекло.
— Так и есть. Стекло треснуло. Я успел среагировать. Иначе бы повреждения были куда серьёзнее и латала бы меня не девочка, играющая в доктора Айболита, а настоящий хирург.
Он снова насмешничал и указывал мне на разницу в возрасте и положении.
У меня пропало желание пытаться наладить контакт с этим сложным мужчиной. Настроение сникло и разом накатила усталость.
— Не принимай близко к сердцу. Сворачивай свой переносной травмпункт и отправляйся спать, — негромко, но властно приказал Суровый.
— Да, конечно.
Почему-то на душе было горько и уныло. Я понимала, что мне нельзя показывать чувства, нельзя вообще испытывать хоть что-то к этому человеку.
Но я уже не могла остаться равнодушной и переживала лишь за то, чтобы это поскорее меня отпустило и больше не волновало.
Собрав аптечку, я торопливо пожелала Суровому спокойной ночи и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
— Постой. Ты сказала о магазинах. Но поужинала ли ты? — остановил меня вопросом Суровый.
— Да. Заур отвёз меня в ресторан. Он сказал, что там вкусно кормят.
— Тебе не понравилось?
— Почему вы так решили?
— На лице написано.
— Нет, что вы. В ресторане замечательная кухня и очень уютная обстановка.
— Но… — подсказал Суровый.
— Но к нашему столику подошёл не самый приятный человек.
— КТО?!
Суровый моментально изменился в лице и даже его осанка стала другой.
Мужчина мгновенно напрягся.
Его поза стала угрожающей. Он словно готовился к прыжку, как самый настоящий хищник, почувствовавший угрозу.
— Он представился Маратом Рашидовым.
Лицо Сурового стало напоминать камень. Тёмные глаза сузились и стали по-настоящему чёрными и безжалостными.
— Он говорил с тобой?
— Он хотел видеть вас.
Суровый оскалился. Этот оскал был пугающим и не обещал ничего хорошего. Поневоле я поёжилась и сделала шаг назад.
— Иди спать. Я поговорю с Зауром. В следующий раз охраны будет больше, — последние слова он словно сказал самому себе.
В следующий миг мужчина отвернулся ко мне спиной и начал звонить, раздавая приказы и говоря суровым тоном на своём родном языке.