Страница 30 из 94
=25=
В коридор протиснулся высокий, широкоплечий мужчина, одетый в тёмный костюм.
По комплекции и невыразительному лицу, лишённому эмоций, я предположила, что это охранник, и не прогадала.
— Я из охраны Сурового, — представился мужчина.
Я повнимательнее пригляделась к мужчине и даже заметила проводок, ведущий к уху и уходящий под бортик воротника.
— Вам доставили завтрак.
Мужчина передал мне в руки большой, полиэтиленовый пакет, с фирменным логотипом одного из ресторанов города.
Я не бывала там ни разу, потому что мои финансы позволяли разве что прикупить кофе в одном из кофе-автоматов, но имя ресторана было на слуху среди работников офиса, где я раньше работала уборщицей.
— Спасибо, — поблагодарила охранника, принимая из его рук пакет с едой.
От пакета исходило приятное тепло, то есть вся еда была свежеприготовленной, и я испытала какое-то то странное волнение, почти детский трепет, возникающий при получении подарка.
Охранник кивнул и предупредил, что за квартирой ведётся наблюдение, и вечером, в районе семи часов будет смена караула.
Дверь закрылась, но я успела увидеть, что мужчина был не один, но в компании такого же мужчины внушительной комплекции.
Я отнесла пакет на кухню и с любопытством заглянула внутрь.
Картонные коробки были сложены одна поверх другой.
Сбоку виднелись надписи, по которым я могла понять, что содержится внутри, и сделать выбор.
Пересмотрев все коробки, я ахнула от удивления. Теперь понятно, к чему Суровый перечислял варианты завтрака.
Поскольку я не смогла определиться, он заказал… всё!
Несколько видов завтрака!
Он сумасшедший!
Еды здесь хватило бы, чтобы накормить целую семью, а не только одну девушку хрупкой внешности и не самой упитанной комплекции.
Я остановила свой выбор на итальянской кухне: мне пришлась по вкусу фриттата и кальцончини с сырной начинкой.
Из набора продуктов французского завтрака я выбрала стаканчик кофе, не позволив напитку остыть.
На стаканчике с кофе стояла пометка: «без кофеина». Наверное, это было продиктовано моей беременностью.
Еды осталось до неприличия много.
Я бы не осилила это и за три приёма пищи.
Поэтому оставшиеся коробки я сложила в холодильник, рассудив, что теперь мне не придётся заказывать еду на обед.
Я вполне могу разогреть готовую еду и пообедать тем, что осталось после пышного завтрака, устроенного Суровым.
После завтрака я стала думать, чем бы занять себя.
Мне хотелось позвонить сестре и поговорить с ней, но потом я отложила эту идею в сторону.
Я пока не могла сообщить ей ничего конкретного, а зря тревожить её мне не хотелось.
Дарья всё равно не знала всех интимных подробностей, а я пока не горела желанием сообщать ей о них и в то же время не знала, как объяснить мою ситуацию, обходя стороной неприглядную правду.
Иначе говоря, моя ситуация была очень непростой и запутанной.
Мне нужно было время, чтобы разобраться и понять, поверить самой во всё, что происходило в моей жизни.
Я начала осматривать квартиру Сурового, более тщательный, чем до этого и почти сразу же теряюсь в обилии сложной бытовой техники.
Квартира Сурового обставлена ультрасовременной техникой, всюду чёрные, сенсорные гладкие поверхности, к которым страшно прикоснуться, чтобы не задеть случайно пальцем один из режимов работы.
Посудомойку я точно решила обойти стороной, тем более не было ничего сложного в том, чтобы вручную помыть запачканную мной тарелку, вилку и ещё парочку столовых приборов.
Но и здесь меня ждал сюрприз.
У кухонного крана тоже было несколько режимов работы, а сам шланг гнулся и поворачивался во все стороны, как шланг от душа.
Намучавшись с техникой в кухне, я решила оставить её в покое и прошла в ванную комнату, заметив скомканные Суровым полотенца и даже мятую, вчерашнюю одежду валяющуюся на полу.
Корзина с грязным бельём была полна. наверняка к мужчине приходила домработница.
Я колебалась, стоит ли мне заняться уборкой?
Ведь мы не так близко знакомы, чтобы я перебирала его бельё, но потом вспомнила обстоятельства встречи и тот факт, что я беременна от этого пугающего мужчины.
Контакт надо с чего-то начинать, и я решила заняться наведением порядка.
Всё равно мне было нечем заняться.