Краеугольников

— Ну что, стажер, как жизнь молодая? — глухим баском поинтересовался Василий, едва я очутился рядом, — Гляжу, из-за монитора не вылезаешь. Неужто работа так захватила?

Под его проницательным взором стало слегка не по себе. Словно он прямо сейчас сможет походя вычислить, чем на самом деле я только что занимался. Тут же отбросил эту мысль, как бредовую — для подобных умозаключений одной дедукции недостаточно. Вот если бы они специально следили…

— Не смущай молодняк, увалень, — со снисходительной улыбкой посоветовала коллеге Диана, — А то он снова язык проглотил.

— Да я что, я ничего, — слегка смутился мужчина, — Шучу же… Просто интересно, чем малек так сильно увлечен.

Я напряг мозг, лихорадочно изыскивая наиболее безобидный ответ, который мог бы разом отрезать последующие расспросы. Но тут случилось нечто, само собой избавившее меня от необходимости врать.

Дверь кабинета шефа распахнулась, оттуда с рассеянным видом вышел Батя. Захлопнулась створка, скрипнул ключ в замке — босс пошел через офис, глядя перед собой каким-то невидящим взором. Он словно настолько увлекся какой-то внутренней идеей, что совершенно не замечал ничего окружающего.

Зато мои сослуживцы разительно переменились.

Диана как-то сразу посерьезнела, напряглась, распрямилась. От былого высокомерия не осталось и следа. Я бы сказал, что шеф сбил с нее спесь одним фактом своего появления.

Василий тоже вытянулся стрункой. Если бы можно было сесть по стойке «смирно» — это выглядело бы именно так.

Причем, в обоих случаях это была отнюдь не показуха, не желание выпендриться перед начальством. Искреннее уважение и почтение — вот что можно прочесть в позах и на лицах детективов.

Ну и я, конечно, последовал их примеру. Замер, как тополь на Плющихе, нелепо прижав руки к бокам.

— Андрей Андреевич, — Василий поприветствовал шефа уважительным наклоном головы.

Батя прошествовал мимо, не обратив, казалось, никакого внимания ни на слова, ни на фигуры подчиненных. Лишь пройдя с десяток шагов, он остановился, будто только сейчас восприняв услышанную информацию.

Он рассеянно оглянулся, мимолетный взгляд обежал собравшихся, чуть дольше задержавшись на сидящем детективе.

— А, Вася… — слегка смущенно протянул босс, — Приветствую…

И, посчитав диалог исчерпанным, Батя продолжил путь к выходу. Он покинул офис в полной тишине, так и не удостоив словом ни меня, ни Диану. Я, впрочем, совершенно на шефа не в обиде.

— Не смотри, что Батя иногда такой странный, — совершенно спокойно проговорил Василий, — На все есть свои причины. Я тут работаю почти десять лет и кое-что успел усвоить. Андрей Андреевич никогда ничего не делает просто так. За каждым его шагом скрыто нечто, непостижимое для таких олухов, как мы с тобой.

Диана издала сдержанный смешок, однако, спорить не стала. Скорее даже утвердительно моргнула. Похоже, оба детектива были о шефе исключительно высокого мнения.

— Я заметил, что вы Батю сильно уважаете, — полувопросительно кивнул вслед ушедшему.

— Ха! Уважаем… Можно, конечно, и так сказать, — Василий, слегка расслабившись, оперся локтями на стол, — Уважение, дружба, преданность…

— Любовь, — подсказала Диана, что в ее устах прозвучало… неожиданно.

Мужчина глянул на коллегу, на секунду задумавшись.

— Пожалуй, — согласился он, — У каждого из нас свои резоны. Однако, ты должен понять, что Батя — не простой человек. Это… своего рода современный Дон Кихот. Со своими необычайными чертами характера, с непоколебимыми убеждениями и верой в человеческую доброту. Он… не чета нам. И если уж быть честным, с Бати пример нужно брать.

Василий поскреб подбородок, потом как-то весело прищурился.

— Ты даже не догадываешься, из какой задницы босс меня вытащил в свое время, — с ехидной усмешкой продолжил он, — Я ведь воевал, по молодости. А потом, внезапно, стал никому не нужен. Подразделение расформировали, личный состав уволили в запас, как это бывало в те времена. Хоп — и от ворот поворот! И вот я оказался без друзей, без семьи, без родни. И все пожитки умещались в заплечной сумке.

Наклонил голову, сполна оценив сказанное. Почему-то, подспудно, ожидал какой-то подобной истории. Более того, внутри крепло подозрение, что каждый сотрудник агентства может рассказать нечто подобное — повествование о падении на дно и неожиданном спасении с непосредственным участием Андрея Андреевича.

— Я ведь не дурак, — хмыкнул Василий, — Уже тогда хорошо понимал, что с моей рожей и навыками путь один — либо в менты, либо в бандиты. Милиция в те времена тоже палец сосала, совсем тоскливо было. Так что светила мне одна проторенная дорожка… И если бы не Батя, то, вполне возможно, я до сих пор крышевал бы рынки да быковал на зажиточных коммерсов. А скорее всего — уже давно бы сидел. И, вероятно, не в первый раз.

— А почему Батя вышел именно на тебя? — удивился я, — Как нашел?

— А вот не знаю, — хохотнул детектив, — Судьба, наверное. Или приглянулся чем-то, понравился.

Теперь уже засмеялись все. Даже Диана хихикнула вполне искренне, деликатно прикрыв ротик изящной ладошкой.

Я посмотрел на женщину, встретив ответный взгляд — жесткий, пронизывающий, надменный.

— Даже не думай, — усмехнулась красотка, — Я делиться откровениями из прошлого не собираюсь.

— Жаль, — я вполне искренне пожал плечами.

Василий иронично посмотрел на меня, с таким видом, будто читает открытую книгу.

— Ты, верно, решил, что Андрей Андреевич тут собирает армию преданных солдат. Так сказать, ищет болезных, помогает, а потом приобщает их в строй своей личной армии.

Пришлось неопределенно помотать головой, потому что детектив буквально снял подобную фразу у меня с языка.

— Ничего, стажер, не ты первый, не ты последний, — саркастично подбодрила Диана.

— И ведь, по большому счету, ты в этом и прав, — задумчиво подтвердил Василий, — Только ничего плохого в этом нет. Да и уважают Батю не только и не столько за это. За его плечами весьма богатый опыт, знания и умения, о которых мы можем только догадываться. Бьюсь об заклад — какую сферу не возьми, шеф тебя легко за пояс заткнет!

Возражать не хотелось, ведь это самое легкое — бахвалиться попусту. Впрочем, в случае Бати ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Вдруг он и вправду такой уникальный, как говорят?

— Ты знаешь, например, что Андрей Андреевич жмет больше меня? — с легким оттенком грусти пробурчал Василий, — А уж про становую тягу я и вовсе молчу! Сдается мне, Батя когда-то силовым троеборьем занимался вполне серьезно. Да и сейчас силы в нем предостаточно!

— А по нему не скажешь, — удивился я, — Видно, конечно, что фигура атлетичная, но не настолько…

— То-то и оно! — радостно кивнул детектив, — Батя напоказ не выставляется… Не то что некоторые… атлеты, — последнее слово он выплюнул с хорошо различимым презрением, — Ладонь у шефа видел?

— Ну… ладонь как ладонь.

— Ха! Стальные тиски и то слабее! — фыркнул Василий, — Как-то раз приходил тут один… конкурент. Отжать бизнес решил, или, как это тогда было принято — войти в долю. Ну и поручкался по дурости. Так и ушел — с кашей из костей вместо пальцев. Больше его, кстати, видно не было.

Я понятливо переваривал услышанную информацию. Совершенно ясно, что большая часть из сказанного могло оказаться обычными байками… Но и сказки все же зачастую основаны на правде.

— А помнишь, как Батя на спор уложил три выстрела в десятку на двух сотнях? — мечтательно протянула Диана, — Он и с оружием обращается — будь здоров! И с огнестрелом, и с холодным. Такое ощущение, что в руках шефа любая вещица может стать смертоносной. Старая школа КГБ. Их там вообще порой учили весьма… странным вещам.

— Ага! — с улыбкой подхватил мужчина, — Очень странным! Приемчики настолько необычные… Вроде и просто все, а сходу не поймешь. Ты ведь знаешь, что я подраться не дурак. А вот как-то вышел с Батей на ринг… На спарринг. И знаешь — такое чувство обреченной беззащитности меня не посещало ни до, ни после. Он меня с полчаса по настилу катал, татами мною вытирал, как хотел. И главное — меня после этого хоть выжимай, как мокрую тряпку. А Бате — хоть бы хны! Так, пот со лба вытер, да и дальше пошел.