Действительность. Том 1

Ведь то, что мы определяем, как вечность, на самом деле, есть «ничто», – отсутствие всякой действительности. То, что мы определяем, как движение существующего, есть – действительность, жизнь мига, то есть – нечто. И противостояние этих стихий, противостояние пустоты и действительности, порождает волю, как нечто стремящееся от одного, к другому, противоположному полюсу, как нечто попутно оценивающее, нечто законодательное, как нечто – повелевающее.

Стремление действительности к абсолютному балансу, есть стремление нарушенной природы, в своё изначальное лоно. Стремление её сакральных флюидов, к устранению нарушения абсолютного баланса природы, баланса, воплощающегося в нашем представлении, в пустоту, и является причиной и основанием существования воли, как таковой.

Метафизика Души

Придавать основательность рационального мышления тому, что в своей сущности, является чистым метафизическим, глубоко идеальным понятием, – бессмысленно. Ибо пытаться придавать черты основательности тому, что находится за гранью всякой основательности, в ином мире бытия, – нелепо! Но если бы я, стремился к основательности…

Сколько сказано о душе, сколько споров, разногласий, суждений, выходящих за всякие мыслимые и немыслимые границы! Каждый, кто когда-либо говорил о душе, был прав. По той простой причине, что опровергать воззрение в этом ключе, каким бы оно не казалось абсурдным, не найдётся достаточных оснований, в силу отсутствия высших авторитетов оценки, и общего для всех, фундамента всякой возможной основательности. Метафизические воззрения, воззрения идеального плана, вообще нет никакого смысла опровергать или подтверждать. Ведь на этих бескрайних просторах, всё что существует, уже имеет в себе достаточно подтверждения, и право на собственное основание. В этих полях, как в сказочной стране за семью морями и семью горами, может случиться всё, что угодно.

Имеет ли право тот, или иной человек, рассуждать о душе? Безусловно! Ведь каждый, кто о ней рассуждает, полагая, что рассуждает о чужих душах, на самом деле, рассуждает только о своей душе. А по поводу права на умозаключения, я абсолютно уверен, что каждый сам определяет своё право. На том простом основании, что всякое право индивидуально, и его даёт и определяет для себя, только сам человек. Усреднение права, право для всех, это право стада. Ибо нет на земле ни одного авторитета, который был бы вправе определять чужие права.

Чем же, на самом деле, является наша душа? Какой бы не была планомерной, дотошной и глубокой вивисекция в этом направлении, она, как правило не давала ничего, либо давала так мало, что это всё равно не имело большого значения для понимания душевного агрегата. Но мы так устроены, что обязательно будем и впредь наступать на одни и те же грабли. Мы любим препарировать, мы не можем без этого. Мы стремимся к этому всегда и везде. Всю свою сознательную жизнь, мы только и занимаемся вивисекцией всего и вся, что попадает нам под руку. Мы вскрываем, и начинаем отделять и соединять. И что бы не возникло на нашем горизонте, что бы мы не выхватили из темноты своим воззрением, мы всегда найдём что препарировать, разделить, и противопоставить. И я, со своим мятежным сознанием, не стану исключением. Но попытаюсь представить этот сверхсложный душевный агрегат, в метафоре физико-метафизического контекста.

Душевные радости и душевные невзгоды, тревоги и душевное умиротворение, её невероятная чувствительность ко всему, что нас окружает. Она, либо подобно воздушному шарику, наполняемому эфиром, поднимается над всем бренным и суетливым, и взмывает за облака, либо подобно тому же шарику, наполняется вязкой жидкостью, и с годами обременяется и тяжелеет от хлама. И человек тащит её за собой, словно собственное раздувшееся брюхо. Душа необходимо стареет вместе с телом, покрываясь морщинами, шрамами и гематомами. Но мы всегда чувствуем, что только она и живёт, что только ей доступны, только для неё достижимы все те переживания и чувства, составляющие саму суть жизни.

Когда вы поймёте и осмыслите, как зависит состояние нашей души, непосредственно от состояния физического здоровья, и в частности от пищеварения, от воздуха и потребляемой воды, когда вы почувствуете и осознаете всю слитность и неразделимость души и тела, = тогда для вас откроется банальная истина. – Вы отделили душу от тела только для того, чтобы она не умирала вместе с бренным телом.

Ваш разум так развился и устроил себя, что он никогда не согласится с тем, что душа умирает, а на самом деле, что он, разум – умирает. Ведь в таком случае, пропадает последний смысл его существования. И он, разум, не в состоянии жить в таком антижизненном убеждении. Ибо его смысл, – это собственное бессмертие. И по большому счёту, это всё, что у него есть. Только эта надежда позволяет ему идти дальше и прогрессировать на этом пути.

Смысл бессмертия души, – это разум сам для себя, и сам в себе. Он словно «царь», обладающий безграничной властью на земле, ни за что не желает оставлять эту власть, терять её, и сливаться со всеми смертными в единый род. Он не хочет ступать со всеми своими чреслами в чертог Валгаллы, где все равны между собой, где нет ни его, никакой иной власти.

Душа – вне тела. Как же такое возможно? Где лежит та причина, на основании которой мы отделили нашу душу от тела? Что за нелепость? – Жестокость, или безумие? Сначала душу отделили от тела, разум – от инстинкта, (то есть голову, от всего остального тела), затем весь мир разделили и противопоставили. Где же предел нашей воинственности? В том то и дело в том, что воинственность наша плоть и кровь. И в каких образах она бы не представлялась, её суть всегда остаётся одной.

Вы отделили душу от тела, и это уже стало само собой разумеющимся фактом. Но вот что интересно. Вы всегда представляете душу, в виде тела, вы не можем её представлять иначе. И это закономерно. Можете ли вы представить себе рождение души – вне тела, без телесного рождения? А может ли наша очарованная фантазия, представить себе существование живого тела – без души? Душа – отделённая и изолированная от тела. – Вечно живущая душа. Эта парадигма имеет свои причины и свои основания всё в той же «линейной векторности» нашего разумения. А именно: Появление души обязательно сопряжено с появлением тела. Душа зарождается вместе с телом, но существует вечно. И здесь скрывается непреодолимое противоречие, которое гнездится в алогичности самого умозаключения. В его несопоставимости с креативной динамикой мироздания. Ибо, при развороте «вектора осмысленности», возникает некая «яма». Ведь то, что существует вечно, – не может зарождаться! И это, пожалуй, самое явное затруднение, связанное с осмыслением бытия души, как чего-то бессмертного и вечного. Рождение души, и последующее её вечное бытие, это как наличие начала, и отсутствие конца. Невозможный, ни при каких обстоятельствах, парадокс. Положение, не вписывающееся ни в идеалистическое, ни в рациональное, ни в какое иное воззрение.

Все наши стремления, пороки и добродетели, все чувствования и оценки, всё, что включает в себя понятие души – есть вытекающая из нас полноводной рекой, субстанция тонкого мира. И берёт своё начало эта «река», в заоблачных высотах наших глубин, в неосознанных далях нашей биосистемы, в её сокровенных «нано областях недосягаемости», там, где живёт, всё изначальное в нас. По сути, она черпает свою великую полноводность из слияния миллиардов ручейков, вытекающих из каждой клетки нашего организма, и образующих в своём слиянии, поток, который несёт в своих водах всё, что подхватывает на своём пути. И этот поток, выливаясь из нас, выплёскиваясь на внешнюю реальность, своей «агрессивной сверх гармонией», форматирует и упорядочивает всё вокруг, на свой лад, в соответствии и адекватно собственной упорядоченности. Ведь мир вокруг, именно таков, каков душевный агрегат, какова его характерная субстанциональность, в самом широком смысле слова.