Кондитерская дочери попаданки

— Постой-постой. На ночь глядя выскочила из замка и побежала через лес?! Да за кого ж она тебя там замуж выдавать собралась?

— За барона Форстера.

— А-а-а-а, тогда понятно, — нервно икнул мужчина. — Да уж. И это получается, ты решила к нам вернуться? Жить в Эллином доме?

— Именно. Но вот оказалось, там. уже кто-то обосновался, — вздрогнула я, снова припомнив ту занесенную на меня ржавую лопату.

— Так, подожди здесь немного, попей пока чаёк, а я сбегаю, наведу кое-какие справки, — вздохнул стражник, и задев брюшком край стола, пока из-за него вставал (из-за чего мой чай едва не опрокинулся мне же на колени), вышел из кабинета, оставив меня одну.

Вернулся он спустя минут пятнадцать. Вместе со старой папкой, похоже, принесенной то ли из архива, то ли откуда.

— Ну, в общем, теперь кое-что понятно, — забормотал он, садясь обратно за стол и внимательно изучая содержимое папки. — После того, как Элла погибла, и граф Честерн решил забрать тебя к себе, он, на правах твоего опекуна, нанял одного из соседей следить за домом. И тот, согласно договору, неплохо выполнял свою работу, отчитываясь секретарю и получая за нее свое жалование через банк. Но чуть больше полугода назад тот человек скончался, и похоже, графу об этом просто не доложили. И судя по всему, некоторое время спустя в доме поселился какой-то бродяга. Причем, наверное, сидел себе там, словно в норе, и особо не буянил, не желая привлекать к себе внимание, чтоб никто из соседей на него стражу не натравил.

— И что теперь делать?

— Писать заявление, — сообщил стражник, кладя передо мной лист бумаги и перо. — Ты законная владелица дома, а он — лицо, незаконно вторгшееся на твою собственность. Подпишешь все бумажки, соберем небольшой отряд стражи, и сначала вытащим того хулигана из твоего дома, а потом притащим уже сюда, выяснять, кто такой, откуда взялся и какие меры против него принимать. В том числе, и чтоб он больше тебя не беспокоил. Не волнуйся, разберемся, — добродушно подмигнул мужчина, залпом допивая свой уже поостывший чай.

Закончив писать заявление, я села на стульчик в свободном от столов углу кабинета и принялась ждать. Так прошло часа два, прежде чем Том Каптер — стражник, отвечающий за мой участок, — сообщил, что отряд для удовлетворения моего запроса собран и выдвигается на место. Еще через час отряд вернулся, причем поняла я это по уже знакомому пьяному матерному ору задержанного алкоголика неизвестного происхождения, которого, судя по звукам, потащили в камеру для предварительно задержанных.

После этого я подписала еще несколько бумаг и меня отпустили, сказав, что я могу возвращаться домой.

В тот самый дом, внутри которого последний раз была больше шести лет назад… и сейчас боялась даже представить, что увижу, после того, как там несколько месяцев хозяйничал вон тот вот тип.

Собственно, все мои наихудшие ожидания полностью оправдались! Кроме уже ранее виденного мною запущенного двора и сорванной с петель входной двери, я узрела горы грязи и мусора в каждой из комнат. Некоторые окна оказались разбиты, остальные просто настольно грязными, что сквозь них едва пробивался дневной свет. Ковры испорчены, пол поцарапан, и кажется, мой «милый гость» даже не брезговал порой испражняться и блевать прямо на него! Посуда почти вся перебита, большинство кастрюль со сковородками испорчены. Мебель была перепачкана и переломана, хотя подозреваю, большую ее часть еще можно будет отчистить и починить. Но матрас на кровать однозначно нужен новый — на то, во что превратился старый, я не лягу ни за какие коврижки! То же касается и двух мягких кресел — нет у меня больше двух мягких кресел. И подушек с одеялами тоже нет.

Канализация, возможно еще и оставалась рабочей, вот только воды в кране не было — вероятно, отключили еще когда отец забрал меня. Ну, или просто за неуплату после смерти смотрителя. Так что кроме прочего, нужно будет сходить в городскую канализационную службу, разобраться с этим вопросом. О том, где взять на все это денег — пока не хочу даже думать. Благо во дворе, на всякий случай, был вырыт колодец, так что мне, по крайней мере, не придется бегать пугать соседей в попытках добыть воды для уборки, и чтоб банально отмыться от лесной грязи после моего побега.

Тем не менее, стоя посреди всего этого кошмара, в который мой дом превратил тот упырь, я (чтоб не начать отчаянно кричать на всю глотку) старалась убеждать себя, что все не так плохо, могло быть хуже, а с этим всем еще можно справиться! Ведь главное, что у меня есть где жить, что дом попросту цел после стольких лет.

Потратив около часу на то, чтоб справиться со стрессом и смириться с неприятной реальностью, я поднялась и натаскала воды, чтобы в ужасающей своим состоянием ванной комнате немного отмыть себя и свои единственные удобные ботинки. После чего переоделась, наконец, из уничтоженного светло-вишневого пышного платья в рубаху со штанами, переплела волосы. и порвала это самое платье на множество тряпок, которые однозначно пригодятся мне во время грядущей большой уборки!

Действовать решено было постепенно. Для начала — найти в доме все источники вони, и либо сразу их замыть, либо вынести из дома. И приводить во дворе в порядок, или же просто вынести на помойку. Таким образом, проведя базовую ревизию, я оттащила на свалку матрас, кресла, подушки с одеялами и несколько мешков ужасно смердящего хлама. Причем найденные в малой кладовке старые мешки, в которые я этот хлам сгребала, тоже смердели!

Затем, набрав воды из колодца, я выбрала первую комнату для приведения в порядок: спальню. Сначала разобрала там все вещи и вынесла их во двор, где специально для этого разгребла небольшой участок. Затем тщательно отмыла каждый уголок — просто радуясь тому, что на спрятанное в малой кладовке мыло мой дражайший гость не польстился. После этого занялась перебиранием и вымыванием всего того, что в комнате находилось. В том числе — сломанного комода и кровати, которые еще нужно будет подремонтировать. И оставляя все это сохнуть во дворе, внезапно поняла, что день-то уже закончился, солнце село и начинает смеркаться!

Да уж, как быстро летит время! Причем только сейчас, присев после тяжелого рабочего дня, я наконец ощутила всю ту усталость, которая накапливалась начиная со вчерашнего вечера, включая ночевку в лесу. А ведь кроме импровизированного лесного омлета и чашки чая, которой меня угостил стражник, во рту у меня за весь день не было ни крошки!

Только вот решать кулинарный вопрос однозначно придется завтра. Ну а сегодня…

— Ой, а кто это пришел ко мне в гости? — рассмеялась я, увидев у калитки. того самого гнедого жеребца, которого встречала в лесу! Причем в зубах у него была зажата ветка, с которой, среди сочной листвы, свисало несколько спелых яблок. — Это ты что, мне ужин принес? — захихикала я, открывая калитку, и пропуская коня во двор. Где он, буквально вручив мне ветку с яблоками, тут же нашел себе место, чтобы удобно усесться.

Интересно, это конь мне попался в самом деле такой умный, или просто я спятила?

Но в любом случае, теперь у меня было, чем перекусить. Так что, не теряя времени, я протерла яблоки и приступила к своему специфическому ужину, после которого собиралась тут же свалиться спать. Так что вернулась в дом и пошла в недавно отмытую комнату, искренне надеясь, что завтрашний день будет не столь богат на неприятные сюрпризы.

«А это еще что?», — с подозрением подумала я, заметив в окне спальни подозрительную тень, которая, как будто притаившись, стояла возле моего забора. Но прежде, чем я сумела ее рассмотреть — быстро убежала прочь, растворяясь в ночной тьме.

ГЛАВА 3. Лучшие сладости мира

Когда-то подаренные отцом простенькие золотые сережки (которые я, убегая, прихватила из своей комнаты) оказались весьма кстати: мне было что продать. И благодаря этому в моем кармане появились кое-какие деньги на первое время. Стараясь экономить каждую копейку из этих денег, я, первым делом, подключила обратно воду и магическое освещение. А так же прикупила новые нагревающие камни для отмытой кухни с отремонтированной своими силами мебелью. Тихо радуясь тому, что мама умела держать в руках молоток с гвоздями, и в свое время научила этому меня.