Страница 95 из 110
— Что? — растерянно переспросил царевич Юрий, которого ловкий торговец уже успел отвести к противоположной стене подальше от женщин. — Мила!?
И вот тут все завертелось столь стремительно, возможно со стороны даже особо и не разберешь, что, да как произошло. Златка продолжавшая пятиться налетела спиной на стену, ойкнула и согнулась, когда металлический крюк для товара больно ткнул ее в бок. Краем глаза Яга заметила, как с перекошенным от тревоги и злости лицом ринулся к жене Юрий, но совершенно не успевал остановить, будучи слишком далеко. А вот Миланья времени зря не теряла. Совершив какой-то совсем уж звериный прыжок, женщина надела венец на голову сгорбившейся от боли Златославы и тут же упала, как подкошенная. Это последнее, что увидела Баба Яга, дальше для нее одной мир вокруг завертелся или она сама, как подхваченная ураганом закружилась все быстрее и быстрее, теряя чувство направления, единственное, что и успела проснувшуюся дочку к себе крепко прижать и зажмуриться.
Сторонние звуки исчезли совсем, стоило только глаза закрыть, пол из-под ног ушел разом, заставив Ёжку испуганно вскрикнуть, а маленькую Василису закатиться плачем. Злате, казалось, что падает в бездонный колодец. Она отчаянно молила богов, чтобы падение не закончилось совсем уж непоправимо и, словно бы услышав ее молитвы, под ногами внезапно появилась опора. От неожиданности ноги Бабу Ягу удержать не смогли, и она с размаху села на ледяные плиты каменного пола, все так же прижимая дочь к груди и теперь шипя от боли. Ребенок не прекращал реветь, хотя сейчас плач иногда сменялся нервным иканием, которое Яга не могла унять ни нежными поглаживаниями, ни тихим успокаивающим шепотком на маленькое ушко. Василиса затихать не желала. Ягуся хоть и открыла глаза, но все ее внимание было сосредоточено на ребенке, и потому хриплый мужской голос прозвучал для нее неожиданно:
— Ну, здравствуй, Кощеева дочь! Ох и заставила же ты меня за собою побегать.
— 3-здравству-уйте, коли не шутите! — иногда сбиваясь на икоту, пролепетала Злата, страшась поднять глаза на говорившего.
— При иных обстоятельствах, я бы с превеликой радостью и искренностью пожелал тебе здоровья, Златослава Ростиславовна, но, увы, сейчас это была лишь дань вежливости, — отозвался мужчина, как будто бы и впрямь опечаленный. — К сожалению, я должен вас убить…
— Нас?! — Баба Яга вмиг растеряла весь страх, молниеносно вскочив на ноги, закрыла руками дочь и почти прошипела. — Зубы обломаешь! Не подходи! Прокляну так, что замучаешься, потом снимать!
— Злата, Злата, — рассмеялся мужчина, откидывая в сторону плащ, в который до сего момента кутался с головы до ног. — Меня проклятья уже давно не страшат.
«И впрямь, чего ему уже бояться-то!?» — пронеслось в голове Златославы, когда она разглядела своего похитителя. Высокий, немного нескладный мужчина с совершенно лысой головой, на которой темными узорами выделялась вязь символов, значение которых девушке было не известно. Мужчину Яга знала. Да как же его не знать, ежели он наставником бывшего жениха, Ивана Светорецкого, был, а после того как Ванюша в Академию отправился колдун ентот при царе Евстее остался. Вот только как же так получилось, что он вроде как не живой, да только и не мертвый ведь! Разве такое возможно?! И давно ли он такой? А ежели давно, то почему же ни кто раньше его странности не замечал?!
— Задумалась, от чего никто так и не понял, кем я являюсь? — с безрадостной усмешкой поинтересовался мужчина, складывая руки на ФУДИ.
— Ага, — сил хватило у Ягуси только на то, что бы нервно кивнуть и попытаться успокоить уже не плачущую, а всего лишь всхлипывающую Василису.
— Мой господин силен в этом деле, именно он смог отвести от меня смерть, только вот к жизни так и не вернул, — обыденно пояснил колдун и, вздохнув, проговорил. — На этом, Златослава. мы, пожалуй, беседу и окончим. Зареслав не дурак и вскоре поймет, что его обманули, значит, время не ждет, так что девочка, сними кольцо и отдай его мне.
— Зачем это? — с подозрением спросила Ёжка, делая маленький и, как ей казалось, незаметный шажок назад.
— Свою собственность вернуть хочу, — просто ответил немертвый, протягивая руку в сторону девушки. — Тебе она по праву досталась, а вот тот, кто его тебе отдал, делать этого не должен был. Не для него перстни венчальные делались, не ему было и этот отдавать.
— Что?! — ошарашенно переспросила Бабка Ёжка, замерев на месте и даже забыв, что надо бы пути к побегу искать. — Как так?
— Раз не догадалась, кощеева дочь, так не моя печаль, — холодно произнес колдун и снова потребовал. — А перстень-то отдай!
— Вот еще! — огрызнулась Ёжка и, не удержавшись, язык показала, да так его и прикусила, когда ее озарение настигло. — Велимир? — слабым шепотом спросила мужчину. — Велимир Венцеславович?
— Имя свое я не скрывал, да только за столько лет ты единственная кто догадалась, — с горечью произнес мужчина.
А Златослава теперь по-иному на колдуна глянула, выискивая в его облике знакомые черты. Нос! Нос же один в один просто! А глаза? Нет, глаза другие, не серые, а зеленоватые какие-то. Интересно, а волосы, такие как у брата были или…
— Злата, быстро ко мне за спину! — резкий, полный холодной ярости окрик застал врасплох и Ёжку, и Велимира.
Мужнино требование Златка выполнить поспешила. Хоть в сердце что-то кольнуло, когда она узнала, что колдун рбдный брат ее мужу, но дочерью рисковать и пытаться объяснить Зареславу что к чему пока не стала. Вот укроется она за надежным плечом, тогда-то можно и сообщить то, что узнать успела.
— Здравствуй, Зар! — опередил Ягу сам Велимир. — Плохо, что ты пришел, но раз уж явился, то мне не мешай!
— И что же ты мне делать предлагаешь, а, погань, ты мертвая?! — зло поинтересовался Змей Лиходольский, плетя защитную волошбу.
«Не узнал! — крутилось в голове у Бабя Яги, прижимающей к себе всхлипывающую дочь. — Не понял!»
— Ай, не хорошо так со старшими-то разговаривать, — покачал головой лысый колдун, да еще и пальцем погрозил, как дитю малому, не в меру расшалившемуся. — Да, ладно уж, прощу, не впервой. А дочку кощееву все же отдай и дитя, которое она так к груди прижимает, как родное, тоже.
— А больше тебе ничего не надо? — ошалело переспросил Добролюбов, колдовство свое не прекращая.
— В сторонке спокойно постой, пока я их души к последнему берегу отправлю…, - мирно и даже с долей сожаления произнес Велимир, но был прерван отборными ругательствами, на которые Зареслав не поскупился.
— Ты, мертвечина, ошалела, что ли?! — наконец смог выразить свое возмущение более достойными словами он. — Ты мне, что сейчас предлагаешь, а?!
— Зареслав, давай просто уйдем отсюда и все, — прошептала Златослава, привстав на цыпочки, чтобы только муж ее слова разобрать смог.
Ёжка понимала, что по-хорошему должна, хотя бы, дать понять супругу, что перед ним не просто какой-то незнакомый немертвый, а его погибший, как все считали, брат Велимир. Вот только сейчас, в таком опасном положение, рассказывать Зареславу правду было неверно. Велимир, уже и так стало понятно, что меньшому брату зла не причинит, а вот ей Бабе Яге, да малышке Василисе, судьбу уже уготовил. Судьба та Ягусю совсем не радовала и будь она одна, без ребенка, может быть, даже рискнула встать между братьями, пытаясь остановить одного, порешить второго. Только напуганная дочка и угроза, которую нес лич, останавливала княжну от попыток разъяснить мужу все и сейчас. Потому-то и желала она уйти отсюда скорее и уже за высокими стенами родного терема или может быть терема князя Лиходольского, рассказать мужу правду о немертвом. Яга отчаянно не желала поединка между этими двумя, ведь Зареслав убив брата окончательно, будет винить себя в его смерти, а может даже ее Злату, за то, что вовремя не сказала. Что Добролюбов победит Яга отчего- то не сомневалась.
— Не могу я, Златка, пока нас перенести, — ответил муж, снова что-то дюже сильное наколдовывая. — Чтобы проход открыть мне время нужно, а он напасть на нас сможет, коли я от защиты отвлекусь. Сюда меня перстень привел, остальные по моему следу пойдут, так что скоро будут, а мы пока продержимся…