Сам себе клан

Она не устраивала истерик, не билась в рыдяних, не заламывала рук и не рвалась к отцу, понимая, что в этом нет никакого смысла, и помочь ему она точно никак не сможет. Оказавшись на свежем воздухе, она перестала опираться на Влада и бежала самостоятельно, он лишь иногда придерживал ее за руку.

Влад не знал, так ли странно подействовал ли на нее шок, или она была истинной дочерью своего отца.

Они без труда выбрались за пределы охраняемого периметра и углубились в лес. Никто их не преследовал, никто не встретился им по дороге.

Империя стягивала свои силы к госпиталю.

Минут через десять, после очередной порции грохота с той стороны, в которой остался Ломтев, в небе над ними пролетело звено штурмовых самолетов. Пилоты шли достаточно невысоко, и Влад успел разглядеть хищные очертания ракет класса «воздух-земля», закрепленных под их крыльями.

Ломтев очень не хотел, чтобы дочь запомнила его именно таким. Седым стариком, стоящим посреди полуразрушенного здания и рассуждающим о грядущих разрушениях и смертях.

Он предпочел бы, чтобы у нее сохранились воспоминания о нем из из прежнего мира, в котором он был обычным человеком.

А не боевым аристократом, который ему пришлось стать здесь.

Князем.

И он искренне надеялся, что она не узнает о том, что ему нравилось быть князем.

Быть сильным, стоять выше, диктовать миру свои правила…

Лучше, чтобы она никогда не узнала об этой его стороне.

Он прошелся по коридору, открывая двери и выпуская других заключенных… пациентов. Они смотрели на него с испугом, который он мог понять, и надеждой, объяснения которой у него не было.

Он мог предложить им только одно.

— Бегите.

Может быть, у кого-то на самом деле был шанс выбраться отсюда, найти своих родителей, если они сумеют до них добраться… Но Ломтев понимал, что его расчет циничен.

Он вовсе не выводил их из-под удара. Он пытался создать как можно больше хаоса, замутить воду до такой степени, чтобы СИБ не смогла выловить из нее нужную им рыбку.

Чем больше беглецов, тем больше шансов, что хоть кого-то из них не поймают. Тем более, что Ирина не сама по себе, ее сопровождает местный и какой-никакой, но профессионал…

Лишь в бою князь становится сильнее.

Что ж, посмотрим…

Ломтев вышел из корпуса и направился к главному зданию госпиталя. Он научился совмещать у себя оба режима, и обычный, и «боевой», и сейчас видел мир так, как никогда не сможет увидеть его обычный человек.

Его поле зрения расширилось. Он видел и чувствовал то, что происходит вокруг него. Гораздо дальше, чем мог бы окинуть его взгляд.

Он разметал забор, разрушил все КПП, ударил по двум патрульным машинам, которые спешили к главному приемному покою.

На территории госпиталя выли сирены.

Он счел их завывания подобающим звуковым сопровождением.

Он шел и убивал.

Находясь одновременно в двух мирах, он потерял счет времени. Он проследил, как Влад с Ириной скрываются в лесу, уничтожил охрану, что могла встретиться им на пути, и беглецы исчезли из его сферы контроля.

Теперь все будет зависеть от того, сдержит ли террорист свое слово, выполнит ли он свою часть сделки.

И от того, сколько времени Ломтев сумеет для них выиграть.

Он был в парковой зоне, в самой середине территории госпиталя, когда вокруг него, оставляя огромные ямы, начали формироваться земляные големы. В обычном мире их рост достигал трех метров, в «сером» мире Ломтев возвышался над ними, подобно мифическому исполину.

Ломтев разметал големов, но из влажной после дождя земли уже лезли новые. Он разметал и их тоже, а потом нашел их источник — маленького человечка на самой границе его сферы контроля.

Ломтев потянулся и раздавил этого человечка, и следующая партия големов опала комьями мокрой земли.

Ломтев посчитал, что вел себя недостаточно осмотрительно и раздвинул сферу контроля.

Как только он это сделал, он увидел-почувствовал звено самолетов, медленно ползущих по небу. Из-под их крыльев уже срывались ракеты…

Ломтев сдавил ракеты, и они исчезли в медленно распускающемся бутоне взрыва. Лепестки огня смахнули с неба и штурмовиков, которые н успели выйти из зону поражения.

Ломтев не стал смотреть, успел ли кто-нибудь из пилотов катапультироваться.

Князь Громов собирался в Нижний Новгород по делам рода. Он уже был на вокзале, он стоял на перроне и курил сигарету, ожидая поезд, который должны были подать с минуты на минуту, когда в его кармане завибрировал телефон. Одного взгляда, брошенного на номер вызывающего абонента, оказалось достаточно. Он знал, что услышит, еще прежде, чем снял трубку.

— Империя взывает о помощи, ваша светлость. Империя просит вас выполнить свой верноподданнический долг.

— Подробности, — коротко бросил он, швыряя недокуренную сигарету на рельсы.

И взволнованный молодой голос изложил ему подробности, координаты ЧП и номер протокола, по которому следует действовать.

Чертов старик.

Сейчас князя Громова, задумайся он над происходящим, могло бы порадовать только одно. Его проблемы с отцом перестали быть только его проблемами.

Отныне это были проблемы империи.

В воздухе висела пыль.

Висели обломки зданий. Висели искореженные остовы автомобилей, висели деревья, выставив на обозрение всему миру когда-то надежно скрытые под землей корни.

На ограниченном пространстве Ломтев поменял векторы гравитации, окружив себя импровизированной завесой. Он старался создать как можно больше хаоса, старался хоть как-то защитить себя от атак других князей.

Он не сомневался, что после всего этого никого, мельче князя, против него уже не кинут.

Он понимал, что работает на пределе возможностей, что исчерпывает свой источник неведомой силы до дна, и что такой режим не сможет длиться вечно, и по окончании ему придется платить.

Но он уже смирился с озвученной ценой.

Он был готов.