Страница 17 из 131
Неизвестный что-то бурчит в ответ, и Майкл резко смотрит на меня. Заметив его взгляд, я ощущаю, что мне становится неуютно, а потому зябко ёжусь.
— Да какой к чёрту аванс? — злобно выкрикивает мужчина. — Пускай платит всё, или нахер их сотрудничество!
Их спор стремительно набирает обороты, а ему тот явно не нравится. Следующие минут пять, пока мы пытаемся выехать из пробки, он спорит с незнакомым мне человеком по телефону, выдавая сухие и короткие фразы. Выехав на E51, Майкл прибавляет газу, и мы мчимся вперёд по мокрой дороге. Закончив разговор, он закуривает очередную сигарету и, смотря на дорогу, негромко сообщает:
— Завтра тебе нужно будет быстро вникнуть в особенности работы со мной.
«Лучше бы он молчал или разговаривал по телефону. Мне уже невыносимо находиться рядом с ним в одной машине», — снова определяю я, но отвечаю:
— Я уже поняла.
— Понять тебе стоит одно: со мной не нужно пререкаться, — осаживает он меня.
— Я и не собиралась, — отрезаю в ответ, а меня всё больше раздражает его тон общения, духи, характер и внешность.
«Да кто он такой, чтобы так со мной разговаривать? Ещё и насильно запихивать в машину, делая некое одолжение и подвозя в ливень к дому?» — спрашиваю себя, чувствуя злость.
— Заруби себе на носу. Ты — редактор, которому позволяют не просто делать свою работу, а работать со мной.
— Но я не рабыня, чтобы мной командовали.
«Какой же он всё-таки высокомерный! А я-то, дура, уже решила, что всё это ложь. Как же он меня бесит! Дьявол!» — мысленно чертыхаюсь я, сжимая пальцы травмированной руки в кулак.
— Я уже выше озвучил, что тебе не стоит пререкаться со мной.
— Так вам нравятся покорные женщины? — интересуюсь я и смотрю на него исподлобья.
— Тебе нужно обрезать язык. Волне возможно, что тогда, при очень незначительном проценте, ты всё же сможешь стать моей рабыней.
— Звучит цинично и высокомерно.
— Ты получаешь ноль баллов за красноречивость.
— Так чтобы расположить ваше внимание к себе, мне придётся зарабатывать баллы? Что за детский сад? — спрашиваю я и, усмехнувшись и цокнув языком, вновь отворачиваюсь к окну.
«Чёрт возьми. Тут даже некуда взгляд перевести в этой дьявольской машине», — мелькает у меня раздражённая мысль.
— Детский сад у тебя в голове. Видимо, ты промокла до такой степени, что мозги уже отказывают.
Майкл явно издевается надо мной. «Как говорится, от любви до ненависти один шаг», — мысленно отмечаю я, но ничего не говорю, а потому оставшуюся часть дороги мы молчим. Проклиная себя за то, что вообще согласилась поехать с ним, я не ищу себе оправданий, уже смирившись с допущенной мной оплошность.
«Пожалуй, это худшая поездка в моей жизни», — понимаю я, а он же, доехав до моего дома, удивлённо роняет:
поездка в моей жизни», — понимаю я, а он же, доехав до моего дома, удивлённо роняет:
— Ну и дыра.
Продолжая молчать, я просто мечтаю выйти из ЕГО машины, смыть с себя запах ЕГО сигарет, которыми пропахла в салоне, а ещё аромат ЕГО машины. И, при возможности, никогда больше ЕГО не видеть, однако увы. Последнее желание просто невыполнимо. По крайней мере, на данный момент. Когда Майкл паркуется на обочине около моего дома, то я быстро отстёгиваю ремень безопасности, а он выходит из машины, сняв с себя кожаную куртку. Мужчина идёт так стремительно, что я не успеваю опомниться, как тот появляется рядом с открывшейся дверью.
— Шевелись! — приказывает мне.
Я вылезаю из салона и оказываюсь под его мускулистыми руками, которыми он держит куртку над нами. На улице просто зверски холодно из-за непрекращающегося дождя, поэтому мы быстро доходим до дома и я, стоя уже около двери под козырьком, произношу:
— Спасибо.
— Если ты завтра свалишься с температурой, то я самостоятельно придушу тебя в твоей потной кровати. Поняла?
Его слова звучат настолько грубо, что я чуть ли не давлюсь собственной гордостью. «Да как он смеет так со мной разговаривать?» — возмущаюсь я про себя, желая открыть рот и сказать ему пару ласковых слов, но Майкл быстро разворачивается и уходит.
— Наконец-то, — со свистом вырывается у меня.
Найдя ключи в сумочке и зайдя в дом, я ощущаю долгожданное спокойствие. Запершись на все замки и раздевшись, первым делом бегу ставить телефон на зарядку, ведь переживаю, что могу пропустить важные звонки от своих авторов. Впрочем, все мои переживания совершенно напрасны. Через пару минут мой телефон приветливо пиликает, и я проверяю пропущенные вызовы и звонки, после чего окончательно успокаиваюсь. Еле поднявшись на второй этаж, чувствую слабость во всём теле и знаю, что моя заветная мечта вот-вот свершится. Зайдя в свою скромную спальню и раздевшись, я быстрым шагом направляюсь в ванную, которая находится за соседней дверью. Тёплые струи воды расслабляют мои мышцы, но в голове у меня вертится мысль о сегодняшнем поведении Майкла. «Что его сподвигло так агрессивно отнестись ко мне?» — не понимаю я, а его образ не выходит из моей головы. «Тучные брови, тёмные глаза с холодным блеском, мокрая рубашка, что прилипла к накачанному телу, а ещё сильная рука, сжимающая моё запястье…» — наспех вспоминаю я, но потом мотаю головой, чтобы отбросить все мысли, и пытаюсь сконцентрироваться на струях горячей воды, которые нежно ласкают мне кожу.
После душа, к великому сожалению, меня ждёт работа, которую хочется доделать до конца. Спустившись вниз с облегчением и зайдя в кухню, я ставлю чайник на плиту и, в ожидании его готовности, решаю разгрести почту. «Когда ты работаешь редактором, то свободного времени практически не бывает. Приходится быстро привыкать к тому, что у тебя нет понятия «выходной». Или мне так просто кажется», — размышляю про себя, устроившись за кухонным столом.
Пока загружается почта, свисток на чайнике радостно начинает посвистывать. Мои запасы чая просто огромны, а потому я, порыскав в них, замечаю чай с жасмином. Протянув руку к тому, я чувствую, что запястье снова начинает дёргать и ныть от боли. Не обращая на это внимания, принимаюсь заваривать чай, размышляя на отвлечённые темы. Отпечатки рук Майкла отчётливо виднеются на моей коже и я, рассматривая их, совершенно не замечаю, как переливаю кипяток через кружку.