Страница 11 из 12
Глава 16
Мама, пребывая в растерянности, не выясняла подробностей. И я была благодарна! Я старалась не попадаться ей на глаза, проводя вечера в своей комнате. Губу пришлось замазывать, и, чтобы скрыть асимметрию, носить распущенные волосы.
Прошло две недели, с тех пор, как я вернулась домой. Постепенно он перевез обратно все мои вещи. Так закончилась, едва успев начаться, моя самостоятельная жизнь. Телефон молчал, и я понимала, что это конец! Лишь однажды я написала Вадиму сообщение: «Прости меня». На что он ответил: «Да пошла ты».
Осень уже захватывала улицы, обнажая деревья, разгоняя ветром пыль под ногами. Природа вторила моему настроению. Я смотрела в окно и чувствовала, что угасаю точно так же, как это небо.
Вадим исчез, будто его и не было в моей жизни. На память о нем осталось маленькая гематома над верхней губой. По утрам я замазывала ее тональным кремом и равнодушно отправлялась на работу. Я ненавидела свою работу. Я ненавидела эту пасмурную осень. Я ненавидела себя!
Женя тоже исчез… И я боялась спрашивать о нем у соседки. Боялась узнать, что он уехал. Недавно в нашем подъезде были похороны. Умерла его мать! И теперь ничто не держало его здесь, в этом городе. Я выполнила свою функцию, и оказалась не нужна…
Однажды, медленно поднимаясь по ступеням вверх, точно робот, идущий по навигатору, я смотрела себе под ноги, когда вдруг… услышала его голос.
– Лиза, – позвал он откуда-то сверху.
Я подняла голову и увидела его в лестничном пролете.
– Ты? – произнесла удивленно.
– Мы можем поговорить? – он дождался, пока я наверстаю расстояние между нами.
Я пожала плечами, полагая, что он хочет проститься. Готовая услышать что-то, вроде: «нам было хорошо с тобой, но мне пора, счастливо оставаться»,
Он выглядел встревоженным.
– Что это? – он коснулся моего лица, приподнял за подбородок.
Я раздраженно отмахнулась:
– Что ты хотел?
Он сцепил челюсти, на скулах проступили желваки. Сдерживая злость, он посмотрел в окно и перевел дыхание.
– Идём, – сказал он, беря меня за руку.
На крыше было пусто, и мы уселись прямо на карниз, свесив ноги с края. Внизу монотонно гудели машины. Как будто в кино, разноцветные фигурки людей, спеша по своим делам, сновали вдоль тротуара.
– Лиза, – начал он.
Я упорно смотрела в сторону, мысленно возведя между нами стену. Решив не поддаваться, на сей раз. Он уже сделал со мной, все что мог! Пускай катится…
– Я уезжаю, – вполне ожидаемо прозвучала фраза. И я кивнула.
Он помолчал, и добавил:
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
Я хмыкнула, качая головой.
– Зачем?
Он удивленно уставился на меня:
– Потому, что я люблю тебя.
Я засмеялась практически в голос. Словно бы он произнес какую-то глупость.
– Но ты меня не знаешь совсем!
Он провел рукой по волосам, выдохнул и опустил голову.
– Ошибаешься, – произнес он глухо, – я знаю больше, чем ты думаешь.
Я повернула лицо, и встретила его взгляд. В нем не было ни капли иронии. Он не смеялся надо мной, он говорил вполне серьезно.
– Я знаю, что ты любишь зеленый цвет, – произнес он с теплотой, – знаю, что, когда нервничаешь, ты кусаешь губы. Знаю, что ты красишь ногти прозрачным лаком, и стесняешься своей маленькой груди.
Он усмехнулся, не сводя глаз с моего лица. Я продолжала смотреть на него, ощущая, как веки против воли, становятся влажными, как предательски дрожат губы…
– Я знаю, что любишь серых кошек, и в твоей сумочке всегда лежит маленький шоколадный батончик, – он протянул руку и коснулся моей щеки, – я знаю, что ты – самая невероятная девушка на свете.
Я моргнула, и капля, соскользнув, очертил мокрый след на коже. Он поймал ее пальцем, и растер в ладони.
– Я не могу предложить тебе много сейчас, – сказал он, – но я готов сделать все, чтобы ты была счастлива со мной. Если только ты согласишься…
Он посмотрел на меня, испытующе. Его глаза, такие знакомые, ставшие родными, ласкали мое лицо. Он не касался меня, но даже сидя на расстоянии, я ощущала тепло его тела.
Я посмотрела вперед. Там, над домами, где только что, пыхтели и хмурились грозовые облака, вдруг, откуда ни возьмись, возникло голубое небо…
Прогулка
Глава 1
Я возвращалась домой в прекрасном настроении. В рюкзаке похрустывал страничками свеженький номер любимого журнала, а на языке все еще приятным послевкусием напоминало о себе съеденное по дороге эскимо.
Погода уже по-весеннему теплая днем, будоражила ароматами первых цветов. Хотелось бродить по улицам, пускай и бесцельно, вдыхая полной грудью и наслаждаясь предвкушением летних месяцев. Что мы и делали, вырываясь на волю из удушливых аудиторий, и спеша в парк. И загнать нас домой могло разве что голодное урчание желудка.
Учуяв запах жареных грибов еще в прихожей, я в нетерпении открыла входную дверь. На кухне, позвякивая тарелками, хозяйничала мама. Из спальни мне навстречу выбежал Кекс и, беспокойно перебирая лапами, засеменил вокруг, мешая разуваться.
– Как вкусно пахнет, – протянула я, хватая из миски сухарик.
– Твоя сестра опять урыла со своим хахалем, – раздраженно бросила мама вместо приветствия, – кто Кекса выгуливать будет?
Растрепанный йорк, услышав собственное имя, тотчас возник на кухне.
– Взяла бы его с собой, – я мысленно закатила глаза, понимая, что отвертеться не получится.
– Взяла бы! – передразнила мама. С собранными на затылке волосами, в старом фартуке, она, ловко орудуя шумовкой, вылавливала пенку из большой кастрюли с супом.
Прошел уже год, с тех пор, как отец нас бросил. Но, кажется, для мамы время остановилось! Невысказанная злоба находила выход ежедневно, ежеминутно. Она стала раздражительной, срывалась по мелочам. И даже я, любившая раньше проводить с ней время, спешила уединиться, во избежание очередного втыка.
Мы не особо ладили с сестрой. Будучи старше меня всего на три года, Лизка мнила себя взрослой, и опытной. По поводу развода родителей наши мнения также разошлись. Я занимала нейтральную позицию, не желая кого-то обвинять, и считая отношения делом неприкосновенным. Лиза же наотрез отказалась понимать отца! Она сразу приняла сторону матери и, точно вычеркнула папу из своей жизни. Подсознательно одобряя такую позицию дочери, мама во всем ей потакала. Вот и теперь, подаренный на день рождения сестре йорк, стал моей головной болью. Наигравшись с ним, Лизка потеряла интерес. И бесхозная собака дожидалась моего прихода в четырех стенах.
– Майя, иди сейчас! Вернешься к ужину! – поторопила мама, и я неохотно вылезла из-за стола, прихватив с собой резвящийся комочек шерсти.
– Пойдем, Кексик, – приговаривала я, спускаясь по лестнице и волоча следом пса. Он то и дело останавливался, обнюхивая сигаретные окурки и шелуху от семечек, «заботливо» оставленные местной шпаной.
Я достала из кармана папин подарок – сотовый телефон. Сейчас, когда любой первоклассник владеет смартфоном последней модели, сложно вообразить, что буквально десять лет назад пределом мечтаний была допотопная «раскладушка». Равнодушная к техническим новинкам, я последняя из друзей обзавелась собственным мобильным. И отныне не выпускала его из рук! Стараясь минимизировать расходы на связь, я использовала его исключительно для обмена сообщениями. Теперь у меня появился номер! И на вопрос «девушка, телефончиком не поделитесь», я, гордо вскидывая голову, отвечала отказом.
«Уже скучаю по твоим губам», – прочитала я, и по телу разлилась приятная истома. От воспоминаний о Димкиных поцелуях закружилась голова. И я, прислонившись к дереву, стала набирать ответное послание. «А я по твоим…», – успела напечатать, когда Кекс, в тщетных попытках угнаться за собственным хвостом, обвил мои ноги. Едва не потеряв равновесие, и выругавшись на собаку, я дописала: «..еще не успела соскучиться».