Страница 34 из 55
"Привет!" он крикнул. «Может, они поменяли…»
Он так и не закончил предложение. Оглушительный визг, словно миллион чаек, ныряющих одновременно, пронесся по каюте, и палуба безумно качнулась, выбив Вадаса из равновесия и ударив головой о панель управления. Он перекатился на фальшборт, затем на окно, которое разбилось. На мгновение он повис у оконной рамы, черная вода хлынула под ним, затем он выскользнул и исчез.
Картер ухватился за кресло рулевого и вцепился в него, стараясь не соскользнуть с пола и не последовать за Вадасом. Он висел за руки, казалось, много минут, хотя на самом деле это могло быть не больше одной или двух, затем сумел врезаться ногой в переборку рядом с трапом и перевернулся. Под ним волны черной воды плескались в окнах каюты, хлынув в дыру, через которую исчез Вадас.
Он сполз по стене трапа, которая теперь стала полом, и обнаружил, что нижняя палуба в худшем состоянии, чем каюта.Острый камень пробил корпус, и вода непрерывно текла внутрь.
Они сели на мель, хотя было невозможно сказать, возле берега или на каком-то выступе скалы посреди озера.
Лодка внезапно заскрипела, как открывающаяся дверь на ржавых петлях, и его насест в трапе сдвинулся еще на десять градусов от вертикали. Она была на грани перевертывания.
Если бы он застрял здесь, он бы утонул.
Он поспешил обратно в каюту и осторожно опустился на лестничную конструкцию оконной рамы, стараясь ступить только там, где поперечины были приварены к верху и низу. Затем, используя пятку своего ботинка, он выбил стекло до краев.
Он быстро оглядел каюту, гадая, есть ли что-нибудь полезное, что он мог бы взять. Но не было времени, и под этим сумасшедшим углом в темноте рыться в шкафчиках было почти невозможно.
Он поднял руки над головой и прыгнул. Его накрыла холодная вода, логическое продолжение тумана. Он начал плыть еще до того, как достиг поверхности, подтягиваясь вперед, не обращая внимания на то, куда он шел, пока катер не накрылся волной, соскользнув с камней.
Затем он плыл по воде, что казалось вечностью, еще одним куском обломков среди растущей популяции обломков, пока, наконец, кусок корпуса, достаточно большой, чтобы поддерживать его, проплыл мимо, и он влез на него.
* * *
При дневном свете Картер съежился в своей импровизированной спасательной шлюпке, угрюмо подперев колени под подбородком. Ночью туман рассеялся, и хотя теперь он мог видеть, куда вонзилась лодка - каменистый массив земли, который, как он чувствовал, не имел смысла находиться посреди озера, - он зашел слишком далеко, чтобы доплыть до него. Он сидел, покачиваясь и дрожа, угрюмо смотрел на волны, вздымающиеся и упавшие на бескрайнюю пустую гладь воды.
Мысль о Синтии постоянно возникала у него в голове. Она стала для него значить больше, чем просто товарищ, попавший в беду, или даже женщина, которую он когда-то любил, которая находилась в опасности и нуждалась в нем, хотя одного из этих факторов было бы достаточно, чтобы заставить его выдержать адский огонь. добраться до нее. Она начинала олицетворять весь долг Кобелева, и чем больше он думал об этом, тем больше он казался.
Вадас был мертв. Он никогда не всплывал после падения из лодки. Однажды ночью Картер обнаружил что-то, похожее на комок одежды, плавающий с несколькими досками на воде. Он проткнул его куском сломанного поручня и перевернул. Это был Вадас, его пустые глаза смотрели в белые глазницы, на лбу у него была розовая рана, которую он получил ударившись о панель управления лодки. Таким образом, число погибших с момента начала операции против Кобелева достигло десяти.
Это было больше, чем просто утраченные жизни невинных людей или даже политические последствия того, что такой человек, как Кобелев, пришел к власти среди врагов Америки. Это было больше, чем сорванное задание в России. Его желание смерти Кобелева распространялось на всю его карьеру агента. Этот человек олицетворял все, против чего Картер боролся; он отрицал все, что Картер рисковал своей жизнью раз за разом, чтобы сохранить. Если он снова потерпит неудачу и Кобелев будет жив, он подаст в отставку, что бы ни сказал Хоук. Успех так много значил для него, и все же, когда он сидел и смотрел, как волны плещутся по краям его крошечного плота, он никогда не чувствовал себя так далеко от достижения своей цели.
Он вытащил щепку из оборванного угла своей маленькой лодки и рассеянно швырнул ее в воду. Она приземлилась в нескольких футах и поплыла. Некоторое время он наблюдал за ней, затем заметил на горизонте другой объект, примерно такого же размера, как щепа, но двигающийся и постепенно увеличивающийся в размерах. Через несколько минут послышался слабый рев подвесного мотора.
Это была открытая лодка, за рулем которой стояла женщина. Она неслась прямо на него. Через минуту или две он узнал в ней девушку из кафе, от авансов которой он отказался накануне.
«Будь я проклят…» - сказал он.
Она выключила мотор в нескольких ярдах от него, и лодка замерла в нескольких дюймах от его ног. «Садись», - резко сказала она на чистом американском английском.
"Что, черт возьми…?"
«Просто садись. У нас мало времени».
Картер перевернул ногу и лишь перенес свой вес с секции корпуса на лодку, когда она запустила мотор, в результате чего он упал на дно. Он был вовремя, чтобы увидеть, как его крошечный островок спасения ускользает вдаль.
Он спросил. - "Кто ты, черт возьми?"
«Зовут Роберта Стюарт. Капитан-лейтенант младшего звена. Военно-морская разведка».
"Вы?"
"Правильно."
«Я предполагал, что ты…»
«Мужчина. Я знаю. Все так думают. Ну, я не мужчина».
«Нет, - сказал он, - я думаю, что нет. Но как ты узнала, что я буду здесь?»