Жрон

— Рон, может не здесь, мало ли что?

— Да ладно, — отмахнулся я, — мы же с чем-нибудь простеньким. Да вот хоть, — я нашёл и ткнул пальцем в тетрадку на прикроватной тумбочке.

— Это у тебя что? — спросил я Финнигана.

Тот только пренебрежительно махнул рукой.

— Прорицания.

— Попробуем?

— А давай, всё равно я их терпеть не могу.

Он достал палочку наизготовку, затем взглянул на меня.

— А что колдануть-то?

— Ну, Левиосу… Хотя стоп, у тебя же взрывается, если ты неправильно что-то делаешь?

— Ну да, — тот кивнул.

— Тогда говори «ЛевиосА»!

Жизнерадостно кивнув, Финниган, не задумываясь, тут же влепил неправильной Левиосой по тетрадке. Та затрещала, а я, с проклятьями, не ожидая такой прыти от ирландца, выхватил свою палочку и торопливо начал кастовать Протего, которое уже достаточно уверенно у меня получалось.

Вот только не успел. Ещё только выводил последний элемент руны палочкой, когда с оглушительным хлопком тетрадь взорвалась, выпустив целое облако чёрного дыма, мигом заволокшего всю спальную.

Распахнув окна, мы быстрей-быстрей вывалились из помещения, кашляя и чертыхаясь.

Протерев слезящиеся под очками глаза, Поттер посмотрел долгим взглядом на нас, на покрытые сажей руки и лица, и сказал с осуждением:

— Ну вы блин и маньяки!

— На себя посмотри, — буркнул я. — Кто на втором курсе василиска зарезал? Уникальное, между прочим, животное, единственный экземпляр. А на первом Квиррела зажарил? Профессора ЗОТИ, уважаемого мага, просто в труху. Так что это ты у нас маньяк, а мы так, мелкие хулиганы.

Слегка опешив, Поттер почесал голову и, не найдя что на это ответить, только буркнул:

— Ну что, пошли взорвём чего-нибудь?

Финниган в предвкушении потёр руки, а я с лёгким удовлетворением подумал, что теперь осталось только найти из чего сделать пулемёт, и проблему с кладбищем можно считать решённой.

Омак от автора

Омак, по одной идейке, подсказанной товарищем. В основное произведение не пойдет, но как омак, мне показалась вполне интересной.

Городок Литтл-Хэнглтон

Близ местного кладбища

Я всё-таки выбрался с Ритой проверить могилу Ридлов и место проведения ритуала. Где жили Мраксы, она нашла по архивам, и в ближайший же вечер, а вернее — в первом часу ночи, мы трансгрессировали неподалёку.

— Побудь здесь, — коротко бросил я журналистке, проверяя, как выходит палочка из кобуры на предплечье, а финка — из горизонтально закреплённых на поясе ножен. Постоянная бдительность, как-никак. Чёртов долбаный параноик Грюм таки вбил в меня этот «модус операнди».

Английские кладбища — сами по себе места интересные, а уж где история захоронений уходит в глубину веков — так вообще. От надгробий, совершенно различных по форме и стилю, так и веяло седой древностью. Потемневшие, покрытые мхом, а кое-где и плющом, они привлекали внимание, невольно заставляя умерить шаг и вчитываться в строчки эпитафий.

Страшно не было. И это при том, что как раз в этой-то реальности и в самом деле были зомби, оборотни и вампиры, но, вот парадокс, именно осознание этого и успокаивало, потому что я знал, что это реальные существа из плоти и крови, которых вполне возможно уничтожить.

Неожиданно в глубине кладбища мне почудился какой-то отблеск. Подобравшись, я присел за ближайшим склепом, доставая нож — для случайной встречи накоротке он подходил лучше всего.

Я приближался к тому месту, где мне почудилось какое-то движение, и всё отчётливей различал два разных голоса, переругивающихся между собой. Метавшиеся огоньки скорее всего были Люмосами на концах палочек, либо небольшими фонариками, если это были маглы.

Деревенское кладбище. Я не исключал, что сюда, дабы просто испытать себя, могли забраться два деревенских мальчишки, чтобы потом было чем похвастаться перед приятелями. Не исключал. Вот только сам признавал, что очень уж маловероятен такой вариант. В этом теле и в этом мире мне всегда просто исключительно «везло».

— Да не здесь, а здесь, идиот!

— Да, ваша милость, прямо здесь и поставлю.

— Ну почему из всех самым верным оказался самый тупой?! Левее! Ещё левее! Вот тут, да. И только попробуй потом не туда поставить!

— Мой лорд, всё будет в лучшем виде.

— Попробуй только облажаться, Хвост, и живой ты позавидуешь мертвым.

Когда я, наконец, смог различить, что они говорят, меня пробил холодный пот. Не может быть. Не может. Но эти слова, про Хвоста и лорда… При всём желании, их нельзя было интерпретировать никак иначе, кроме…

Я наконец подобрался к точке, из которой мог видеть, что там творится, не привлекая внимания к себе. Что ж, мои самые худшие подозрения подтверждались — по кладбищу бегал длинный, лысый и безносый мужик в балахоне. Вариантов было только два: или это облучённый радиацией сифилитик, или Волдеморт. Я склонялся ко второму варианту. Опять же, ничто не мешало Волде быть одновременно и облучённым сифилитиком.

— Мой лорд?

Тут я увидел и второго. Действительно, Хвост, а это, без сомнений, был он, напоминал большую жирную крысу.

Волдеморт развернулся, окидывая взглядом своего приспешника.

— Значит так, Хвост, ещё раз по действиям. Поттер хватает кубок — раз. Его портирует сюда, вот в эту точку, — палочка в руках его темнейшества указала на небольшой пятачок свободной земли чуть в стороне.

— Дальше ты… Хвост! Чтоб тебя дементоры поимели! Хватит жрать, когда я говорю!

— Да я только хлебушка корочку, ваша милость, с утра ведь ни маковой росинки, — запричитал Петтигрю.

— Круцио!

Крыс завизжал, катаясь по земле, а я поморщился. Как по мне, просто убить было бы честнее.

Однако долго пытать Волди его не стал и, опустив палочку, едко поинтересовался:

— Ты усвоил урок?

— Усвоил, мой лорд, больше никогда, — коленопреклонный Хвост подполз к хозяину и смачно поцеловал подхваченный грязной рукой подол балахона.

Брезгливо отпихнув того в сторону ногой, Волдеморт ещё раз огляделся и продолжил:

— Дальше ты приложишь Поттера Остолбенеем там или ещё чем, хотя… Это же мальчишка, палочку отберёшь и притащишь вот к этому надгробию, — он ткнул в ближайший серый, крупный и ничем не примечательный памятник.

Засучив рукава, лорд принялся махать палочкой, от усердия высунув змеиный язык. От такого зрелища меня передёрнуло — выглядело, честное слово, крайне омерзительно. А плита начала видоизменяться, пока не приняла форму мрачной статуи с капюшоном и длинной косой в руках.

— Так-то лучше. Засунешь мальчишку сюда и зажмёшь косой, я хочу видеть ужас и отчаяние на его лице, понял меня?

— Да, мой лорд, ужас и отчаяние.

— Я хочу, чтобы он осознал всю безнадёжность ситуации, чтобы страх сковал его, проморозил до самого сердца, чтобы он понимал, что это конец. Мва-ха-ха-ха!

Волдя злодейски расхохотался.

— Хи-хи-хи, — рядом угодливо захихикал крыс, ну тут же осёкся под суровым взглядом Волдеморта.

— И ещё, если Поттер каким-то образом окажется не один, второго сразу убьёшь Авадой. Свидетели нам ни к чему, да и мальчишка пусть сразу осознает, что игры закончились.

— Авадой, — высунув язык от усердия, вывел в блокноте Петтигрю. — Так точно, шеф… Э-э, мой лорд!

— Так, что там дальше? У, крыса чёртова, — снова замахнулся Волдеморт на Хвоста.

Тот прикрылся блокнотиком и запричитал:

— Мой лорд, простите-простите, я всё исправлю.

— Исправит он, — буркнул лорд. — Сразу надо было головой думать. Ладно, не трясись.

Пройдясь, заложив руки за спину, словно полководец, осматривающий поле предстоящей битвы, он оперся одной ногой на упавшую гранитную плиту.

— Потом бросишь в котёл кости, кровь пацана и отрубишь себе кисть на словах про плоть слуги, так эффектнее, да и всё равно она у тебя искусственная.

Хвост покивал, подняв левую руку, и вдруг одним движением отсоединил кисть, подбросил вверх, после чего, ловко поймав, присоединил на место.