Искра в аметисте

— Долгие годы я служил королевскому роду, приковав себя сознательно к этому месту, — признался оракул. — Слишком долго. Но мое время истекло, пора передать свое наследие потомкам.

— И чего это он удумал? — шепнула Людя мне в ухо.

— Без понятия, — честно дала ей ответ.

Тем временем Ауро Сарф открыл окно и выглянул наружу.

— Как прекрасно утро после утомительного ожидания окончания ночи, — мечтательно молвил он.

— Дык самая длинная ночь закончилась, вроде? — я даже растерялась, уж больно оракул странным выглядел.

— Моя ночь длилась очень долго, Гинтаре! Но теперь ей наступил конец.

От того, что стало происходить дальше у нас с Людей рты открылись. Так и стояли, как два столба — не то, что пошевелиться, дышать боялись, чтоб не разлетелось все в разные стороны. Ауро Сарф стоял спиной к окну и, на фоне только зарождающегося рассвета, стал попросту… таять, рассыпаясь на десятки мерцающих осколков или лепестков — сложно было рассмотреть.

И так перед нами творилось дивное диво.

— Передай Майло, что я виноват перед ним! — на бледнеющем прозрачном лице оракула заиграла улыбка. — Он так переживал за королевство и часто задавал вопрос, но… в своем стремлении уберечь племянника и его трон, не замечал самого главного — мой друг был глубоко несчастен.

Ауро стал практически невидим, а в окне прямо в воздухе парили лепестки, мерцающие в золотом блеске восхода.

— Его сердце тосковало, а искра в аметистовом камне постепенно угасала. Ведь именно часть души Майло мерцает у тебя на груди, как и часть души Витгерда в рубине, что находится у Людвики. Но… в самом главном я все- таки солгал Вардасу — мне так и не пришел ответ, как спасти королевство, он справился сам, окруженный друзьями. Увы, я не всесилен. Однако, самое главное сделать я все же сумел — теперь Майло будет счастливым. Его сердце в твоих руках!

— А в твоих руках, — видимо теперь он обращался к Люде, понять уже было сложно. — Сердце всего королевства!

После этих слов оракула просто не стало. Вихрь лепестков-осколков взвился через окно в самое небо. А мы с Людвикой так и стояли с открытыми ртами, пока вихрь окончательно не растаял в воздухе.

— Что… это… было? — первой подала голос подруга.

— Без… понятия! — только и сумела ответить ей.

— Очень красиво ушел…

— Ага, — с ней нельзя было не согласиться. — Только нам пора.

Людя только и кивнула в знак согласия, но с места мы так и не сдвинулись. Нам предстояло выйти в мир нерешенных проблем, враги в котором и не думали, куда-нибудь исчезать сами по себе.

— Людя? — я пришла в себя первой. — А как ты нашла Витгерда?

— А… это… — она немного смутилась. — Он застрял между явью и навью.

— Как? — пока нас окончательно не выбросило в эту самую явь, я не могла не утолить свое любопытство.

— Как-как? Во снах! — подруга почесала висок. — Но не в моих! Его искать надо было, а рубин долго не отзывался. И только в ту ночь, когда ты у Вардаса ночевала, — тут она хитро посмотрела на меня, очухалась, значит.

— Камень на груди стал нагреваться, и я услышала зов Витгерда. Пришлось искать, у кого именно он в том городке во сне появился.

— Ого! Как интересно! — я уж было приготовилась послушать про сны с, застрявшим в них, королем, но потом вспомнила, что у нас остались незавершенные дела, и Майло я еще не нашла. — Ладно, про сны как- нибудь потом поговорим. Нет времени на байки.

— Вот именно — нет, — вторила моим словам подруга. — А у кого-то оно еще осталось.

Вдвоем мы направились к выходу из покоев оракула. Куда именно следовать дальше нам было не ведомо, но где-то на краешке сознания плескалась мысль, что на этот вопрос уже давно известен ответ.

Было ли мне страшно?

Уже, наверное. нет.

22.5

В подземельях старого королевского замка было холодно и сыро. Майло Вардас не стал сетовать на особенности уюта своей тюрьмы, у него было не так уж и много времени. Вигинас жаждал его крови, страданий… это должна была быть страшная расплата с ненавистным выскочкой, каждый раз нарушающего его великие планы.

Живые люди, которые вынуждены были остаться на период самой длинной ночи в замке, были сильно напуганы — королевскую резиденцию наводнили марионетки Вигинаса. Но канцлер понимал — все эти потуги деда и его внука не имели никакой силы. Уже не имели. Портал в навь окончательно запечатан, зеркала уничтожены. Эратриэль — главный союзник — мертв.

Больше всего лорда Вардаса беспокоило неведение относительно Гинты. Зачем-то она была нужна Вигинасам. Единственная догадка, которая оправдывала бы такой подход — это то, что им нужна была ее сила. В любовь со стороны обожающего себя Лаугаса. верилось с трудом. Оставалось только надеяться на благоразумие самой девушки, но именно в этом у Майло не было никаких сомнений.

После того, как в то утро из гостиницы ушла ее подруга. не сказав никому ни слова, Гинта сильно ругалась на Вардаса, а потом очень злилась на себя. Казалось бы, такие простые воспоминания, но сердце при этом наполнялось теплом и радостью.

Майло долго убеждал Гинтаре, что все будет хорошо, а потом еще посвящал в тонкости своего плана, который они разработали еще совместно с Эмбро и Легартом. За Витгерда было все еще беспокойно, но если та девчонка с темным даром начала действовать, значит есть шанс, что король жив и сам явиться ко двору. Тут ничего не оставалось, как только довериться племяннику — он всегда действовал сугубо на свой страх и риск.

Что ж! Настало время и самому Майло вступить в игру.

Он закрыл глаза и шагнул назад, оставляя тюремные кандалы тихонько позвякивать в тишине подземелий. Мгла текла, увлекая его за собой, по темным углам, по опустевшим коридорам и покоям, к самому сердцу дворца.

Из своей тени он прекрасно видел на сколько зол и обескуражен Вигинас, как раздражен и раздосадован его несравненный внук. Их планы рушились на глазах. Один из коридоров замка был беспощадно испорчен огнем, но нигде не наблюдалось пожара. Значит Гинта не выдержала.

А еще… он почувствовал, что хозяин королевства вернулся. В замке совершенно точно был Витгерд.

Портал Майло так и не сумел открыть, значит старый дурак запечатал их в самом замке, но знал ли он о том, что портальные печати стоят везде снаружи, даже на том самом злополучном фонтане роз. Сам Вардас потратил не один день и час, расставляя невидимые метки. Так что Вигинасы не ждали внезапного появления оставшихся дознавателей, а значит — не имели значительного перевеса сил. Только вряд ли еще понимали это.

— Можешь выбираться из своего темного угла, Вардас! — нарушил тишину уединения низкий басовитый голос старого Вигинаса. — Тебе, все равно, меня уже не провести!

— Я смотрю, ты прекрасно справляешься и без меня. — Майло вышел из своей тени и предстал перед бывшим другом, да и другом ли.

Лорд Вигинас хмыкнул.

— У меня есть то, что ты ищешь!

— А разве я ищу? Все, что мне было так было необходимо, я давно нашел!

— Уверен в этом? — старик сделал знак рукой, и покачивающиеся, как чучела на ветру, стражники ввели в зал Гинтаре. — После того, как твоя девка мне спалила ползамка, она шлялась, подыскивая, видимо, что бы еще поджечь. Мои люди взяли ее, когда она пыталась пробраться к тебе в подземелья, так что, не стоило тебе оттуда выбираться. Свиделись бы на месте…

На Гинте заведомо надеты цепи с печатями. Предусмотрительный подонок.

— Да. пришлось, знаешь ли, ограничить ее в возможностях, — проследив за взглядом Майло, признался старый советник. — Уж больно она любит заигрывать. как оказалось. не только с огнем — твоих, небось. рук дело. Тень… тень везде, где горит пламя…

Вардас только сделала не понимающий вид, пусть Вигинас думает, что хочет, но никто не должен знать. что в Гинте есть частичка магии смерти. Ни к чему это. Да и ему она призналась лишь на подъезде к столице, как бы между прочим, явно переживала. как он отнесется к этой новости. Глупая девочка! Ее он будет любить даже после того. как она выпалит весь мир. Вместе они смогут построить новый. ни на что не похожий… и там будет дом. Только для их двоих.