Нежеланный рейс

 В следующем месяце мое расписание изобиловало разворотками.

 Дни бежали один за другим, почти не оставляя позади себя воспоминаний. Такие они были похожие и рутинные. Я вставала за несколько часов до рейса, надевала идеально отутюженную форму и наносила неброский макияж. Садилась на рабочий автобус и ехала в аэропорт, разглядывая дымчатые рассветы или алые закаты из мутного окна. Сидела на планерках с предельно собранным лицом. Вежливо отвечала пассажирам на рейсах.

 А потом возвращалась домой и падала в кровать ничком от усталости, забывая напрочь обо всем. Мама постоянно беспокоилась обо мне, звонила то и дело, а в последнее время и вовсе занервничала. Ей казалось, что на меня напала хандра. Может так и было. Я ни в чем не была уверена.

 Но на ее попытки сблизить меня со знакомыми холостыми мужчинами, я реагировала весьма вяло. И вроде я и сама уже была не против сдаться, но ни один из них мне в итоге не нравился. Каждый раз я находила идиотскую причину отклонить свидание.

- Чем тебе Антон не понравился? – восклицала мама в трубку. – У него свой стоматологический кабинет.

- Его зубы слишком идеальны. Аж бесит, - непреклонно отвечала я, слыша мамин вздох.

- А Игорь?

- Он любит читать фэнтези.

- И что?

- Мам. Фэнтези про драконов и отборы невест, - на свою реплику слышу мамино фырканье.

- Главное, что читать любит, а ты к жанру придираешься.

 Устав от моих саботажей свиданий, она вскоре отвязалась.

 Еще через месяц произошла неожиданная встреча с Северовым на планерке перед рейсом. Прошли те дни, когда я каждый раз проверяла по рейсу всю информацию, от имен экипажа до температуры воздуха в пункте прибытия. Теперь я просто смотрю на три заветных буквы – сокращенные названия аэропортов – и тут же закрываю расписание. Рано или поздно любая работа становится рутиной. Даже работа твоей мечты.

 Увидеть его в небольшой комнате, набитой бортпроводниками, стало для меня замешательством. Я встала у дверей в ступоре. Слишком свежи были воспоминания с нашей последней встречи.

 Тогда после разговора на причале я ушла. Ушла совсем. Просто не смогла сидеть на вечере и дальше выдавливать улыбку за столом под его преследующим взглядом. Извинилась перед хозяевами вечера и сбежала домой с раскалывающейся на части головой.

 А дома упала на диван вниз лицом прямо в платье и лежала так полночи. Ни уснуть, ни встать. Тоской парализовало.

- Здравствуйте, Соня, - поздоровался со мной командир. Я кивнула головой, так и сказав ни слова от удивления.

- Летали уже вместе? – спросила старшая стюардесса, раскладывая документы на столе. Подготавливалась к планерке.

- Да, и не один раз, - кивнул мужчина. – Буду признателен, если поставите Василькову ответственной за нашу кабину. Она уже знает все мои пристрастия и зарекомендовала себя как крайне ответственного человека.

 Я скосила глаза на командира. Он серьезно?

- Да, конечно, - ответила старшая. – Соня на вас кабина пилотов. Решено.

- Эм. Буду рада стараться, - кисло отреагировала я.

 Что и говорить, на этом рейсе все валилось у меня из рук. Работать было трудно, взгляд то и дело бросался в сторону узкой двери. Что он там сейчас делает? И когда меня вызовет? Собирается это сделать?

 Сердце гулко стучало, из головы не желал уходить эпизод с причала. Губы горели, едва я вспоминала поцелуй своего командира…

- Девушка, я же кофе просила, - возмутилась пожилая женщина у окна.

- Ой, простите. Сейчас принесу, я перепутала, - извинилась я, очнувшись от сумасбродных мыслей.

- Ничего, бывает, - смилостивилась она и в ожидании посмотрела на меня. Я бросилась за кофе.

 Рейс был разворотный и очень быстрый. Мы едва успели взлететь и покормить пассажиров, как командир объявил о снижении. Меня никто в кабину пилотов так и не вызывал, а сама я не брала инициативу в свои руки.

 После рейса я быстро вышла в аэропорт, растворившись в толпе, хотя и слышала крик в спину:

- Соня!

 Не знаю почему, но я проигнорировала Северова, забежав в книжный киоск и спрятавшись за стеллажами. Командир прошел мимо торопливым шагом, выглядывая меня в толпе.

 Обсуждать наш поцелуй и, тем более, слушать его извинения мне хотелось. Уверена, он искал меня за этим. В полете поговорить времени не было, да и второй пилот всегда уши греет, поэтому, по всей видимости, он решил подловить меня здесь.

 Знала, что веду себя глупо, но я надеялась что это наша последняя встреча. Потому что смотреть на него, чувствовать его рядом вдруг оказалось больно. Глупое сердце так и не забыло его, и второй наш поцелуй только добавил масла в огонь. Я опять страдала.

 И каково же было мое удивление, когда через пару рейсов я снова увидела его хмурое лицо на планерке на очередной разворотке. Черные глаза сверлили во мне дырку, не выпуская из своего плена. Мы так и пялились молча друг на друга почти всю планерку под косые взгляды коллег.

- Грозу обещают и ливень, - без умолку трещал его напарник, второй пилот, пока они шли, поравнявшись со мной.

 Я поспешно стучала каблуками, желая избавиться от их сопровождения, но Северову не доставляло труда догнать меня своим широким шагом. В аэропорту сегодня было не протолкнуться.

- Максим, иди вперед, я сейчас, - «слил» он мужчину. Тот метнул в меня любопытный взгляд и прибавил шагу, оставляя нас позади.

- Почему вы не ответили на мое приветствие? – обвиняющим тоном спросил Виктор Александрович.

 Я притормозила и развернулась к нему, понимая, что все равно от него не скрыться. У нас же один рейс.

- Зачем вы меняетесь на мои рейсы?!

 Мужественное лицо слегка покрылось розовыми пятнами. Я поймала его с поличным. Но Северов упрямо молчал, глядя мне в глаза.

- Оставьте меня в покое! – процедила я, изрядно утомившись от ситуации. - Я не понимаю к чему весь этот фарс?

- Я… - начал Виктор Александрович, как его тут же окликнул проходящий мимо пилот, что шел со своей командой навстречу.