Снежный барс

Всё! Истекли последние секунды, тем самым давая мне возможность наконец то оценить поле предполагаемого сражения, равно как и союзников. Что до противника, то он может появиться почти моментально, а может и потом. Зато, хотя бы его принадлежность к той или иной фракции будет прояснена сразу. При получении всем звеном общего задания. Оно тоже может быть любым, ограниченным лишь сочетанием фантазии и здравого смысла экзаменаторов. Ну-с, посмотрим, что за карты выпали!

Если б на моём месте был тот, прежний Рольф Тайгер, он бы сейчас тоскливо матерился либо и вовсе пал бы духом. Расклад был по его представлениям откровенно паршивым. Причина? Сочетание сразу трёх факторов: поставленной задачи, собственно противника и состава группы, точнее части оной. И начать тут следовало с последнего по списку, но отнюдь не по значимости.

Лидером звена оказался некто Франсуа Сальвини — кадет не лишённый талантов, заместитель старосты курса, а вдобавок человек, с которым у Рольфа отношения не сложились ещё две с лишним ступени тому назад. Что да почему — этого я пока не помнил, да и не стремился насиловать едва-едва работающую память по не столь важному сейчас поводу. Достаточно было воспоминания о самом факте паршивых отношений и понимания, что Сальвини охотно использует доставшегося в подчинение как разменную монету. Разумеется, прикрывшись каким-то логичным и формальным поводом, благо его при фантазии найти не сложно. Сам же Тайгер был тем ещё прямолинейным созданием и в интригах разного рода не сёк от слова ва-аще. Зато я был с ними на «ты», а потому… посмотрим.

— Говорит Ноль, — по общему для звена каналу связи раздался незнакомо-знакомый голос Сальвини. — Готовность — три минуты. Если у кого есть вопросы по заданию — говорите сейчас.

— Первая. Вопросов нет, — первой отозвалась Саманта Меерштайн

— Второму ясно.

А это уже Арнольд Марек, в отличие от порывистой Саманты, любящий сначала думать и только потом делать. Пара мгновений тишины и прорезался Виктор Свирский, оказавшийся более многословным.

— Четвёрка в шоке. Ноль, ты что? Атаковать лагерь Синдиката со всеми его системами защиты и возможным усилением триадой непонятной принадлежности, вот так вот, с разгона? Дай мне хотя бы на высоте пронестись, прощупать, что там и кто, какие линии обороны есть, и кто внутри может прятаться.

Свирский осторожен и я его тут понимаю. А вот Марек, с ним что-то мутно. Память, пусть даже чужая, подсказывает, что он должен был бы занять сторону Свирского и удержать лидера звена от излишне рискованных действий. Он же не Сэм, которая с шашкой наголо на любую возможную угрозу. Ан нет… Мутно всё это. А именно в мутной воде некоторые очень любят ловить жирную и вкусную рыбку. Тут главное самому наживкой не стать. Потому и подвожу черту. Высказываясь последним из звена. И отнюдь не в той манере. Которую следовало ожидать от того Рольфа Тайгера, привыкшего всего лишь исполнять приказы начальства. Пусть даже те, в эффективности которых сомневался.

— Это Третий. Лимит на выполнение — четыре часа. Успеваем и добраться, и предварительную разведку провести. А у нас Четвёртый на «Попрыгунчике», а Первая на «Шквале», который тоже тот ещё скоростник. Риск чрезмерен.

Если прежний Рольф был дуб дубом, относительно умения читать эмоции людей, даже хорошо ему знакомых, по интонациям слов и даже изменению ритма дыхания, то у меня с этим было куда как лучше. Вот и сейчас, я мог сказать, что лидер звена, был нехило так недоволен тем, что его директивы осмелились оспаривать, причём не единично, а уже целых два подчинённых на время операции кадета. Плюс положение старосты и… ещё что-то, дающее «плюс пятьсот» к уверенности и почти столько же к наглости.

— По праву лидера звена я подтверждаю приказ. Начинаем движение в цели. Первая и Четвёртый будут впереди, проверяя путь. Взлетать запрещаю. Маршрут пойдет через лес. Включаем маскировочные модули.

— Помехи ставим? — задаёт уточняющий вопрос Свирский.

— Нет. Они могут выдать нас раньше, чем мы покажемся. Расписываю действия каждого, если так взволновались. Начну с Первой…

А вот тут уже разумно. Ч-чёрт, да за исключением самого факта атаки без предварительной разведки все логично и правильно. У лидера звена явно есть определённый план, вот он его и работает. Успокаивает ли это меня? А знаете, ни разу не успокаивает, потому как «великие и нескуримые планы» могут быть полезны для одних и очень печально закончиться для других, используемых при воплощении оных в жизнь. Вот эту мысль я и начал усиленно думать, как во время короткого инструктажа Сальвини, так и после, когда звено начало движение в нужном направлении.

Тон. Он чуть ли не взорвался тогда, когда против выступил не Свирский, а именно я… Словно бы получил не подарок, а удар по яйцам в качестве замены. Не ожидал подобного? Несомненно. Почему не ожидал? Тут уж ничего не скажу, я тут, в этом мире, всего ничего. Память вся в дырках, свою то настоящую жизнь урывками помню, не говоря уж про жизнь той тушки, в которой волею непонятно каких не то богов, не то вообще невесть кого оказался. И вместо какого-никакого адаптационного периода, нахожусь в капсуле управления огромным роботом, коего тут величают колоссом, и топаю на выполнение какого-то экзаменационного задания в виртуальной реальности, предельно приближенной к тому, что меня таки да, ожидает через год или около того, жесть как она есть!

Смех смехом, а песец кверху мехом. Иными словами, жалостью к самому себе и вспышками паники — давлю на корню, но даже моя нервная система таки да, не железная — делу не поможешь. Потому я и стараюсь полностью переключиться на текущую проблему — обустройство в напрочь новом и незнакомом мире. Для этого же надо предельно слиться не с личностью Рольфа, а с доставшейся от него памятью. Притворяться будет легче и естественнее. Вот и отхожу чуть в сторону, давая действовать подсознанию.

Оно, подсознание, и без того работает почти на полных оборотах, позволяя вести «Ирбиса» и делать это так, что никакого удивления со стороны других пилотов не возникает. Параллельно же, пока подсознание руководит телом — отдаваемыми через импланты командам колоссу — я стараюсь оценить перспективы текущей ситуации. Итак, сперва наше звено. Два лёгких колосса, два средних и один тяж. Классическая сборка, можно сказать просто эталонная.

Лёгкие — это, конечно, «Попрыгунчик» и «Шквал». Первый — тот самый универсал по стихиям, способный действовать почти с одинаковой эффективностью на земле, в воздухе и в воде. Усиленный антиграв, реактивные двигатели солидной мощности плюс слабый силовой щит, почти никакая броня и из дальнобойного оружия лишь один лазер. Остальное — минимум ракет и средства для боя на короткой дистанции. Какие? Пара огнемётов, проплавляющих даже серьёзную броню и хрень, стреляющая этаким кислотным туманом. Хороши для добивания противника, лишённого силовых щитов, ну и против всякой мелочи, на которую щиты либо не ставят, либо ставят откровенный — по меркам колоссов, конечно — хлам.

«Шквал», с ним сложнее. В воздухе держаться способен, но не так чтобы сильно лучше обычных средних колоссов. Зато скорость перемещения, за счёт пары сверхмощных реактивных движков, реально внушает. Неплохая маневренность, более весомый силовой щит и… Ракетное оружие, причём на выбор, от ракет малой дальности до тяжелых и сверхдальних. При необходимости на противника обрушивается настоящий шквал этих изделий, способных заставить того пережить очень неприятные ощущения. Самое то, если нужно снять щиты, А уж добивать будут другие. поскольку собственно «Шквал» останется, миль пардон, почти с голой жопой, будучи способным отстреливаться лишь из пары слабеньких лазеров.

Арнольд, который Марек, рассекал пространство на «Рапторе» — монстрике в полсотни тонн, которого ещё можно было назвать средним колоссом, но лишь на самой грани. Слабый силовой щит, зато солидная броня и вооружение, состоящее из трёх гауссовок — двух типичных и одной повышенного калибра и дальности, более подходящей к установке на тяжей — и шести автоматическим орудиям. Плюс запас боеприпасов и пара ракетных установок средней дальности. Этакий ходячий арсенал, основное назначение которого гвоздить по указанным целям и ни о чём особо не задумываться.