Симбирские истории

Следы той битвы нашли даже в самом центре Ульяновска. В 1996 году, прокладывая траншею около Дома Советов, рабочие обнаружили древнее захоронение, в котором лежало около десятка скелетов. Когда в вырытую траншею спустился ульяновский археолог Иршат Замалетдинов, он нашел более десятка черепов с явными признаками насильственной смерти: в одном черепе застрял наконечник стрелы, два были прорублены за левым ухом и один проткнут в затылке. По датировке выходят те времена. Скорее всего, это поспешное захоронение бегущими ордынцами своих умерших в дороге от ран товарищей.

…Когда ханский стяг упал, и армия Тохтамыша побежала, а вслед за ней побежал и сам хан, один из его воинов остался и продолжал сражаться. Один против всей армии Тимура. Его взяли живьем и привели к эмиру. Тот задал только один вопрос: «Зачем?». Воин ответил: «На поле боя есть два типа людей – те, кто спасает свою задницу, и те, кто спасает свою честь». Тимур взял его в свою личную охрану.

Монах Юлиан: поход через Волжскую Булгарию в поисках Великой Венгрии

Первое путешествие европейца в Поволжье в XIII веке, прямо накануне монгольского нашествия, вошло в топ-100 величайших приключений в мировой истории.

"В 1234 году из дальнего, опасного путешествия в венгерскую столицу Эстергом вернулся крайне изможденный, больной человек. Он был уже при смерти. Его тело было покрыто ранами, лицо иссечено ветрами и обожжено горячим солнцем степей. Лишь немногие опознали в этом человеке брата Отто – монаха-доминиканца, три года назад вместе с тремя другими братьями отправившегося на поиски Hungaria Magna. Брат Отто прожил ещё около недели. Перед смертью он успел рассказать, что встретил на далекой Волге людей, говорящих по-венгерски. Но сама Великая Венгрия лежала где-то дальше на востоке”, – рассказывает в книге "100 великих приключений" Николай Непомнящий.

Венгры

Венгры пришли в Карпатский бассейн во главе со своим вождем Арпадом в 896 году, став одной из последних волн Великого переселения народов. На протяжении нескольких десятилетий они держали в страхе всю Центральную Европу. Их дальнейшее продвижение было остановлено в битве под Аугсбургом, и венгры осели на землях Паннонии и Трансильвании, время от времени совершая набеги на соседей.

Но в памяти дунайских венгров жило предание, что где-то далеко-далеко на востоке остались жить их соплеменники. Эту историческую прародину венгерские средневековые хронисты называли «Великой Венгрией» – Hungaria Magna.

В первые дни мая 1235 года князь Бела (в будущем – легендарный король Бела IV) отправил на поиски Hungaria Magna новую экспедицию – четверых монахов из Доминиканского ордена (domini canes – псы господни). Доминиканцы по совместительству были еще и шпионами: до Восточной Европы начали доходить смутные слухи о монголах, и монахи должны были разузнать о них как можно больше.

Матрика

Братья Герард, Яков, Иоанн переоделись в мирские платья, кроме того, отпустили бороды и волосы, чтобы не выделяться. Главный, брат Юлиан, позднее рассказал в своем отчете:

"Братья же проповедники… отпустив бороды и волосы по примеру язычников, [отправились] через Булгарию [современная Болгария] с охранной грамотой и на счет господина Белы, ныне короля Венгрии, и добрались до Константинополя. Выйдя там на море, они через 33 дня прибыли в страну, что зовется Сихия, в город, что именуется Матрика [средневековый город на месте нынешней Тамани], где вождь и народ называют себя христианами, имея греческое писание и греческих священников. Государь там, говорят, имеет сто жен".

Монахи обнаружили, что торговля Тамани парализована: появились какие-то новые орды, нарушили торговлю… Так Юлиан получил первые известия о монголах. Найти проводника было невозможно: никто не соглашался идти в опасный путь через степи. Они бесплодно просидели в Матрике почти два месяца. Деньги таяли с каждым днем.

Похоже, Юлиан был монахом обаятельным, потому что вскоре им помогла одна из жен местного правителя, при ее содействии доминиканцы нашли лошадей и все необходимое. 21 августа небольшой караван из пяти всадников и двух вьючных лошадей вышел из Матрики и пошел вдоль высокого правого берега Кубани.

Торчикан 

Неподалеку от устья реки Итиль (Волга), на краю пустыни, лежал город Торчикан, там Юлиану и его спутникам удалось найти пристанище у грека Никифора. Приближалась зима. Юлиан целыми днями бродил по городу, заходил в караван-сараи, где собирались купцы, искал людей, которые согласились бы идти вместе с ним за реку Итиль. Но страх перед монголами удерживал от этого предприятия даже самых алчных… Наступила зима. К мукам холода прибавились муки голода – деньги подошли к концу. Брат Герард вырезал из дерева ложки, Юлиан ходил ими торговать. Иоанн и Яков собирали на улицах сухой навоз для очага.

Наконец Юлиан придумал, как выйти из сложного положения, и продолжить выполнение их великой миссии. План был радикальный: он решил продать брата Якова и брата Иоанна в рабство и путешествовать на вырученные средства. Однако сделка не состоялась: монахи не умели ни пахать, ни сеять, покупателей не нашлось Тогда Юлиан велел Иоанну и Якову возвращаться обратно в Венгрию. Больше о них никто ничего не слышал.

В середине марта, как только сошел снег, двое оставшихся путешественников покинули Торчикан с первым же караваном. Вскоре им крупно не повезло: Юлиан нечаянно выронил из сумы королевскую грамоту, на мгновение блеснула позолоченная печать, – и караванщики сразу же набросились на монахов, начали их бить и рыться в суме. Не обнаружив ничего ценного, они бросили избитых в степи.

Отлежавшись и перевязав раны, Юлиан и Герард пошли дальше – пешком, одни. Спустя 37 дней они, окончательно обессиленные, добрались до страны, которую местные жители называли Вела (где-то между реками Яиком и Эмбой). Встретили их здесь крайне недружелюбно. Монахи вынуждены были ночевать в заброшенном шалаше из дырявых шкур. Герард слабел с каждым днем. Юлиан оставлял его в шалаше, а сам ходил просить милостыню. Наконец, больной немного окреп, и они продолжили путь. Однако в дороге стало совсем плохо, и брат Герард, который умел вырезать ложки, умер на руках Юлиана. Похоронив товарища, тот остался в степи один.

Волжская Булгария

И вот когда Юлиан, наверное, совсем уже упал духом и перестал на что-либо надеяться, ему начало везти. Ему вдруг случайно встретился мулла, едущий в Волжскую Булгарию. В той ситуации было уже не до религиозных принципов – католический монах с радостью согласился стать слугой, когда мулла вдруг предложил.

В Поволжье Юлиан впервые увидел монголов. Несколько раз они с воинственными криками и устрашающим воем бросались на караван, но всякий раз мулла вытаскивал из-за пазухи пайцзу, и монголы расступались, пропуская телеги. 20 мая караван достиг пределов Волжской Булгарии.

"Великая Булгария – великое и могущественное царство с богатыми городами, но все там – язычники. В том царстве говорят в народе, что вскоре они должны стать христианами и подчиниться римской церкви, но дня, как говорят, они не знают, а слышали так от своих мудрецов", – рассказывал позднее Юлиан в донесении папе Григорию IX.

В большом булгарском городе, который, как Юлиану сказали, может выставить на бой армию в 50 тысяч человек, монах с муллой распрощались. Доминиканец бродил по улицам, смотрел, слушал. Он привез в Европу первые рассказы о монголах – явно услышанные на рынке басни про то, что Чингисхан мстит куманам (половцам) за жизнь и честь своей изнасилованной и обезглавленной сестры.

Великая Венгрия

На этом же рынке брату Юлиану опять невероятно повезло. Причем ровно так же, как за несколько лет до этого умершему брату Отто: однажды венгерский монах на булгарском базаре вдруг услышал венгерскую женскую речь.