Как в кино

– Митя, надо встретиться! – Диана была настроена весьма решительно.

– Вы расстались? – произнес сонный и явно удовлетворенный голос близкого друга.

– Конечно, нет. Встретимся после дневного эфира, ты свободен?

Диана находилась в полнейшем недоумении. Факт того, что она могла не заметить отсутствие столь важной составляющей своей жизни, казался ей абсурдным. Как можно забыть о том, чем жил столько лет? – думала девушка, – Неужели я потеряла ключик к собственному вдохновению или я сижу на игле каких-то душевных метаний? Почему кристально чистые эмоции радости не хотят выплескиваться наружу также интенсивно как внутренняя неустроенность?

– Сколько можно ходить в это место? – задумчиво спросил Митя, оглядываясь по сторонам.

– Здесь малолюдно и спокойно в это время, персонал ведет себя адекватно реальности и кофе настоящий. Я готова допустить тот факт, что в Москве тебе нравится больше, и я бы тоже с удовольствием выпила кофе на Старом Арбате, но далековато отсюда, а времени как всегда в обрез.

– Не говори о Москве! Я ее ненавижу. Чувствую себя предводителем парада уродов на каждой съемке. Все процессы протекают отнюдь не так, как показывают в сюжетах на MTV: белый фон, девушка, исполненная грации, плавно меняет позы, как будто считывая желания стилиста и фотографа, которые магическим образом совпадают друг с другом, а потом все обнимаются, довольные результатом, просматривают снимки, заказывают пиццу. На днях делали мокрую съемку, так мне пришлось искупаться вместе с моделью, а то она привыкла поливать из шланга исключительно огурцы в парнике своей деревни. Я прихожу с работы и запираюсь в отеле, не выхожу в Интернет, ни с кем не разговариваю, ничего не ем. У меня наступает полнейший упадок и моральных, и физических сил, поэтому я постоянно хочу спать. Ну и заказчики специфические, не упустят возможности провести мастер-класс о том, как на самом деле я должен работать. И под занавес шмотки, которые я до сих пор не могу себе позволить в желаемом количестве. В общем, наслаждаюсь жизнью.

– Митя, я не пишу. Я больше не могу писать, статьи не в счет. Мои мысли, они куда-то делись, исчезли, их нет. Я осознала это сегодня утром после четырех с половиной месяцев, на меня как будто опрокинули ведро ледяной воды. Не понимаю, что со мной. У меня все хорошо, я с уверенностью могу сказать, что счастлива, влюблена, что у меня все, вашу мать, в кои-то веки как у нормального человека. Почему так происходит?

– Потому что у тебя больная любовь и больные отношения. Ты растворилась в нем, в своем Алексе, утопла, вы как два попугая неразлучника. А это не твой образ жизни, не твоя стихия. Ну или ты еще не пришла к настолько глубокой семейственности, тебе пока рано жить такой жизнью. Вот твое естество и взбунтовалось, объявив творческий бойкот.

– То есть я постоянно стою перед выбором: либо быть счастливой рядом с любимым мужчиной, либо заниматься тем делом, без которого я себя не представляю? Так просто не может быть, – сокрушалась Диана.

– Нет, конечно. Дело в том, что у каждого свое счастье. Каждому человеку, чтобы быть счастливым, необходимо что-то свое. Когда вы ссорились последний раз?

– Мы никогда не ссоримся. Алекс взрослее и мудрее, он либо уступает, либо объясняет, в чем я не права, и я соглашаюсь. – Диане было приятно говорить о своем мужчине в положительном ключе, девушка искренне гордилась его внутренним содержанием.

– А почему ты не поехала отдыхать? Сколько тебя знаю, ты три, а то и четыре раза в год летала заграницу. У тебя же, как у моряка, в каждом порту по любовнику.

– В какой-то момент я поняла, что хочу ехать только с ним, что одной мне будет дискомфортно, а новые знакомства мне сейчас не интересны до глубины души. – Девушка пожала плечами.

– Вот видишь, это не ты. Настоящая ты совершенно другая. Из тебя драйв и эмоции всегда лились рекой, просто потоком, как Ниагарский водопад, это всегда меня поражало. Ты флиртовала, играла, ругалась, переживала, расстраивалась, грустила, смеялась до потери сознания. Ты могла танцевать всю ночь в гей-клубе, а потом поехать на эфир. Ты звонила из автоматов из разных концов света и рассказывала о своих приключениях, которые просто не могли происходить с нормальными людьми. А сейчас ты как будто на эмоциональной диете, ну да, влюблена, понимаю, но это не повод вертеть свою жизнь вокруг одного единственного человека.

– Все, что ты перечислил, – это я, я не изменилась, я в этом уверена. Я бы почувствовала. Мне бы на радио сказали.

– Он скучный и тебя делает такой же скучной. А ввиду того, что твой мозг давно отключился, что-то на бессознательном уровне кричит тебе: «Опомнись!» – и это выражается в том, что ты не можешь писать. Мне кажется, если продолжительное время не заниматься литературным трудом, то желание, а главное, возможность творить скоро исчезнут и тебе будет не наверстать упущенное.

– Может быть, я как в «Триумфальной арке» Ремарка, «не создана, чтобы любить кого-то одного»? – раздосадовано произнесла Диана.

– Не в этом дело. Просто, может быть, этот кто-то – не Алекс или твое время, чтобы целиком и полностью отдаваться и придаваться любви и отношениям, еще не пришло. Может, все слишком быстро стало так гипертрофированно серьезно?

– И что мне делать? Я же люблю его. Мне всегда казалось, что отношения и чувства стимулируют творческий процесс, а не наоборот, ведь это эмоции, которым навряд ли можно найти сопоставимый по силе эквивалент.

– Постарайся не зацикливаться ни на нем, ни на том, что не можешь писать. Просто живи так, как ты жила всегда. Займись сексом с девочкой в конце концов.

Диана рассмеялась. Терапия подобного рода не приходила ей в голову.

– Скоро у нас корпоративный выезд на природу. Когда я узнала, что брать свои вторые половинки категорически запрещено, я решила не ехать, но вот сейчас я задумалась и, вполне возможно, я поеду туда одна, сменю обстановку, отвлекусь и развеюсь. Может быть, это действительно пойдет мне на пользу.

Диана знала, что Алекс не станет возражать против подобного проявления корпоративной культуры. Да и вообще портить ее планы не входило в список его вредных привычек.

– Ты совсем меня не ревнуешь? – спросила Диана, сидя у него на коленях.

– Ревную, конечно, невообразимо сильно.

– А почему так легко отпускаешь меня всюду? – удивленно произнесла девушка.

– Рассчитываю на твое благоразумие, точнее, я в нем уверен.

– Мне не хватает чего-то, хотя ты ни в чем меня не ограничиваешь. Я разговариваю сама с собой, пытаюсь разобраться, что же такое происходит внутри меня, что так напугало мою музу, почему я не могу писать.

– Думается мне, что у всех необычных людей, людей, которые напрямую вовлечены в творческий процесс, бывают такие периоды – периоды затишья. Многие известные композиторы, певцы, режиссеры годами не творили в ожидании чуда, а потом за считанные дни эти люди создавали гениальные вещи, буквально шедевры. Шторм, Диана Мэй, всегда сменяется штилем и наоборот, так что, смею подумать, что твое затишье – это затишье перед бурей. Восприми молчание своей фантазии не как масштабный кризис, а как элемент творческой кухни одаренного человека. Это всего лишь этап, перерыв, каникулы, поверь, ничего фатального не происходит. Ну и в определенной степени это возможность на данном этапе твоей жизни быть только собой и только для меня. – Алекс нежно погладил Диану по голове, словно пытаясь успокоить маленького несмышленого ребенка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.