Хромой

  Не могу сказать, что тоже одобряю такие забавы, но и отказываться не стал. Вечеринка проходила на верхнем этаже здания, где имелся просторный банкетный зал. Посреди зала стоял массивный стол из тёмного дерева, который слуги накрыли красивой скатертью и сейчас расставляли многочисленные закуски. Прилагалось и вино, налитое в большие серебряные кувшины. Граф от щедрот своих прислал нам три бочонка лучшего вина из своих запасов.

  Когда с расстановкой блюд было покончено, а мы в количестве десяти человек (все члены диаспоры прийти не смогли, часть была поглощена делами, а часть в разъездах) уселись за стол, обычная прислуга куда-то пропала. Теперь помощь в наслаждении жизнью нам должны были оказывать другие служанки. Это были молодые (иногда даже слишком) девушки в весьма лёгком одеянии, на некоторых вообще ничего не было, кроме набедренной повязки из прозрачной ткани. Именно они нарезали хлеб и мясо и наливали вино в стеклянные кубки.

  Как объяснил мне доктор Штельман, девушек этих можно пользовать в любое время и любым способом. Но лучше всё-таки немного подождать, сейчас мы поедим, а потом переместимся для последующих развлечений в баню, которая находится в подвале здания. А до того момента следовало на них просто любоваться, получая от этого эстетическое удовольствие. Надо сказать, что мои новые друзья не были совсем уж конченными извращенцами. Девушки были молоды, но совсем уж детей они для утех не использовали, лет по пятнадцать самым младшим было, кроме того, присутствовали тут и относительно взрослые женщины, красивые и с неплохо развитой фигурой, на одну я сразу положил взгляд, решив, что в бане буду париться непременно с ней.

  Вино потекло рекой, а вместе с ним потекли и разговоры. Доктор Штельман озвучил мою ситуацию и предложил высказаться тем, кто имеет на это счёт какие-либо мысли. Мыслей у гостей было много. Большинство склонялось к тому, что мне следует просто сидеть здесь и никуда не ходить, жизнь здесь довольно хороша, деньги у меня будут, а с ними и всё остальное. Кое-кто, правда, высказывался за то, что следует расширять кругозор. Диаспоры, подобные нашей, имелись в нескольких прибрежных городах, но здесь была самая большая. Следовало расширить сферу деятельности, установить на постоянной основе связи с заморскими территориями, а для этого как нельзя лучше подойдёт мой морской вояж.

  Ещё была высказана мысль, что следует связаться с людьми наверху, напрячь их и получить точные ответы насчёт устройства системы перемещения. Сейчас весь контакт с поверхностью осуществлялся в одностороннем порядке, те просто открывали окно, а местные выходили на контакт, передавая деньги и предметы, а взамен получая вещи, заказ на которые предоставили во время прошлого контакта. Происходило это один раз в два месяца, иногда контакт не получался, тогда приходилось ждать ещё столько же. Теперь, когда появилась некоторая дополнительная информация, следовало развить общение и расспросить также о межпланетных перемещениях.

  Один из толпы высказался, что мне понадобится помощь в путешествии, а потому кто-то должен отправиться со мной. Вот только с личностью проводника не определились, никто по доброй воле не захотел покидать насиженное место. В итоге сошлись на том, что я отправлюсь один, а они, со своей стороны, с помощью денег и связей обеспечат мне удачное путешествие как на корабле, так и в заокеанских странах. Знакомые капитаны у них имелись, связи с некоторыми купцами оттуда тоже. А я, в свою очередь, должен буду отправить им письмо с описанием всего, что увижу, почта тут работает, хоть и медленно, а значит, будет возможность дождаться вестей из-за океана.

  А веселье продолжалось. Как и было обещано, утолив голод, мы отправились вниз, туда, где нас ждала горячая баня, холодные напитки и на всё готовые девушки. Некоторые (самая молодая часть коллектива) сразу перешли к десерту, то есть, к девушкам, раскладывая их на диванах, что стояли у входа в парную. Сам я решил всё же уделить внимание и остальным удовольствиям.

  Баня была довольно обширной, вообще, подвал дома превышал своей площадью сам дом. Имелась просторная раздевалка, помывочная, где стояли краны с горячей и холодной водой, а чуть дальше была дверь в парную, где уже начал осваиваться кто-то из наших. Раздевшись догола, я направился прямо туда, чтобы немного пропотеть (да и протрезветь, вечер будет длинным, силы мне понадобятся), а потом ополоснусь и присоединюсь к остальным. В раздевалке уже поставили небольшой стол, которого ещё недавно там не было, а всё те же полуголые (а теперь и полностью голые) красавицы расставляли на столе закуску.

  В парилку мы зашли одновременно с доктором, тот прикрыл чресла широким полотенцем, которое едва держалось и осторожно уселся на горячий полок. Следом вошли две дамы из "эскорта", одна совсем юная, почти девочка, а второй была как раз та, на которую я положил глаз. С собой они принесли большую деревянную шайку, где уже лежали замоченные веники. Доктор Штельман, не будучи сам русским, русскую баню любил, считая её очень полезной для здоровья.

  Расстелив простынь, мы легли на предпоследнюю ступень головой друг к другу, женщины поддали на каменку воды из большого бронзового ковша на длинной ручке, в воздухе растёкся горячий пар с едва уловимым хвойным ароматом. После этого нас стали активно охаживать вениками, иногда даже слишком активно, от такого ссадины останутся, надо бы объяснить дамам, что веник служит только для нагнетания пара, а не для избиения мужчин.

  - А как городские власти реагируют на подобные развлечения? - спросил я, пользуясь тем, что ухо доктора находилось в десяти сантиметрах он меня.

  - Нормально относятся, мы слишком большую пользу приносим, но и это не главное, если бы мы вызвали недовольство местных, нас бы живо выставили в пустоши, - доктор смахнул пот с бровей и продолжил. - Кроме прочего, мы прекрасно видим берега. Эти дамы тут по доброй воле, как правило, с согласия их родственников, а мы, в свою очередь, обращаемся с ними бережно и не распространяемся подробно об их занятиях. Большинство горожан уверено, что это просто прислуга.

  - А как они сюда попадают?

  - По-разному, - ответил он, пытаясь восстановить дыхание, - вот эта женщина, которая вас сейчас парит, её зовут Хельга, очень рано овдовела, оставшись не только без мужа, но и без средств к существованию, теперь она подрабатывает здесь, содержит престарелых родителей и маленькую дочь, которую обычно оставляет у сестры. А это юное создание умудрилось согрешить, не будучи в браке, история вылезла наружу, парня наказали, тем более, что жениться на ней он отказался. Она теперь практически не имеет шансов на замужество, скорее всего, никогда, а потому работа здесь - это шанс получить средства к существованию, да и об удовольствии не стоит забывать.

  - Они получают удовольствие? - спросил я недоверчиво.