Материнский инстинкт

Кеша накрывал на стол, напевая весёлый мотив. Его необъяснимая веселость никак не вязалась с ночными трагическими событиями. Покормив кошек, он принял душ, переоделся в свежий строгий костюм и даже уложил волосы. Он сам вызвался сервировать стол и суетливо метался между комнатой и кухней, принося оттуда всё новые варианты завтрака.  На столе уже разместились тарелки с гренками, омлетом и бутербродами, но, по его мнению, этого было всё ещё недостаточно. Демьян в отличие от него к внешнему виду подошёл не так строго. Он переоделся, но бриться не стал. Впервые за время знакомства Яна увидела его с щетиной. Его подбородок словно посыпало жёлтым песком, темнеющим ближе к вискам. Поверх рубашки он надел тёмно-синий свитер, этот цвет делал его прозрачные льдистые глаза темнее.

Яна сидела на подлокотнике дивана и наблюдала за голубями на подоконнике. В её позе и жестах проявлялась намеренная беззаботность, слишком отрепетированная, чтобы быть естественной.

Когда Иннокентий решил, что еды достаточно и ушёл за чайником, она решилась на вопрос.

— С ним всё в порядке? Он какой-то странный.

— В отличие от тебя Кеша не привык к близости смерти и реагирует на неё совершенно по-человечески. Он её отрицает.

Яна передёрнула плечами.

— Надеюсь, все-таки о смерти речь не идет, и обе старушки выживут.

Демьян не стал дожидаться чая и, откупорив бутылку виски, плеснул в стакан янтарную жидкость. Понюхав, он скривился и протянул стакан собеседнице.

— Выпей.

Яна недоумённо приподняла брови.

— Кажется, ещё недавно ты пытался спасти меня от зарождающегося алкоголизма.

— Это не алкоголь. Лекарство от кашля. — Демьян встал и вставил стакан прямо в руку Яне.

Она не вернула стакан, но и пить не стала. Продолжала смотреть в окно, щекой ощущая пристальный взгляд.

Рука Демьяна коснулась её плеча, заставляя повернуться.

— Тебе не дают покоя слова соседки? — его голос был ровным, но в интонации проскользнуло нетерпение.

— О детях? Она говорила девять, но Анастасия Павловна рассказывала, что у неё было две сестры и два брата. Может, это очередной бред наряду с уверенностью в ведьмовской сущности хозяйки?

В комнату вернулся Иннокентий, в одной руке он нёс горячий чайник в другой вазу с конфетами.

Демьян снова сел в кресло и дождавшись, когда его кружка наполниться чаем, продолжил размышлять вслух.

— Ты с ведьмами когда-нибудь встречалась? Не думаю, что они существуют, но после твоих странных снов и в нашествие НЛО уверую. Анастасия Павловна подозрительная женщина, но на ведьму, пожалуй, не тянет.

Кеша возмущенно фыркнул и резко поставил кружку на стол, расплескав горячий напиток.

— Хватит! Она при смерти лежит, а ты тут такое говоришь! — он интенсивно жестикулировал, глотая воздух большими порциями. — Нужно поехать в больницу и узнать, как она. Одинокая женщина, помочь ей некому.

Демьян кивнул.

— Съездим, — ему не давало покоя выражение лица соседки, когда она очнулась и увидела Яну. — Почему всё-таки девять?

Яна откусила большой кусок от бутерброда и потянулась за конфетой.

Демьян мягко отвёл её руку в сторону и прошептал так, чтоб слышала только она:

— Тебе нужно следить за фигурой. Мне ещё на тебя обнажённую смотреть придётся.

Яна изумленно отклонилась назад, но попытку дотянуться до вазочки не повторила.

Иннокентий вытянул скрещённые ноги и закрылся от друзей планшетом, только регулярно исчезающие за экраном конфеты подтверждали, что он не уснул. Демьян придвинулся к нему и опустил планшет.

— Если хочешь подтвердить, что Анастасия Павловна белая и пушистая, пройдись по соседям, расспроси о ней. Сейчас это не сложно. О пожаре все говорят, может, что и сболтнут.

— Вот и пойду, а тебе потом совестно будет.

Кеша нарочито медленно оправил одежду и вышел из комнаты.

Напряжение тут же заняло опустевшее место. Яна, скрестив руки, учащённо постукивала каблуком, вторя пульсу.

— Не понимаю, почему мы вообще остались в городе? Хозяйка в больнице, и наше пребывание здесь выглядит как-то странно.

— А тебе не кажется странным то, что здесь происходит? — Демьян непритворно удивился.

— Ты слишком мнительный, твоя профессия сделала тебя параноиком, — излишне весело отозвалась она.

Демьян прищурил глаза.

— Ты так не думаешь. Зачем произносить заведомую ложь?  С тех пор как мы в Славянке, не произошло ни одного тривиального события. Всё странно: твои ошибочные сны, соседка с манией преследования, прошлое Анастасии Павловны.

Яна глубоко вздохнула и, глядя прямо в глаза Демьяну, сказала:

— На самом деле биография каждого человека содержит трагедию. В зависимости от того, с какой стороны рассматривается жизнь, события видятся по-разному и акценты вины расставляются неодинаково. Вам ли не знать, — она встала, — вы тут можете лелеять страшные подозрения, а я пойду спать.

‍